Цвет Надежды

Гермиона вздохнула и, понимая, что ведет себя глупо, натянула одеяло на голову, тем самым давая понять, что разговор окончен. Его реакцию она не видела. И благодарила Мерлина за это. Девушка постаралась выкинуть все мысли из головы. Не думать, не думать об этом человеке. Он не стоит ее внимания, не стоит ее переживаний. Поскорее бы закончилась эта проклятая ночь. Она завтра же пойдет к Дамблдору и выскажет все, что думает о его просьбе. Так больше не может продолжаться. Ей всего семнадцать, и сойти с ума в столь юном возрасте ей совершенно не хочется. А ведь еще пара-тройка таких «приключений», и ее можно будет смело определять в клинику Святого Мунго. Она не хочет это продолжать. И не может.

Дверь на балкон хлопнула, заставив девушку выглянуть из-под одеяла. Ворвавшийся в комнату ветер задул пламя свечи, и в воздухе запахло парафином и дождем. Гермиона приподнялась на локте и вгляделась в темноту за окном. Драко Малфой стоял на балконе. Она не видела деталей — лишь силуэт. Худощавый подросток, одежду на котором рвет холодный осенний ветер. Он даже не надел мантии. Если бы это были Гарри или Рон, Гермиона давно по голове настучала бы за такое пренебрежение к своему здоровью и заставила одеться потеплее. Но этому человеку она не могла ничего сказать. Да он бы и не принял ее заботу.

Девушка вздохнула и, откинувшись на подушки, закрыла глаза. А потом перевернулась в сторону, противоположную от балкона, и обхватила колени под одеялом. Ей было зябко. Пожиратель Смерти… Человек, способный причинить боль и даже убить. Пожиратель Смерти и мальчик, сказавший «Я не дам тебе упасть» — один и тот же человек? Да! Так и есть. Только… почему же в это не верилось? Отчаянно, до пощипывания в глазах.

Из-под ресниц потекли слезы. Почему она плакала? Она и сама не знала. Просто было больно, горько и обидно. Из-за этой ночи, этого ветра и этого человека. Почему все так?

Сколько она так пролежала, девушка не знала. А потом подкрался сон. Без сновидений, без успокоения…

Проснулась Гермиона от непонятного звука. Подскочила на кровати и запаниковала, не узнав место, в котором находилась. Незнакомая кровать, незнакомая комната, кромешная тьма. Пара секунд ушла на то, чтобы все вспомнить. Еще пара — на то, чтобы понять, откуда исходит странный звук.

Девушка соскочила с кровати. Драко Малфой метался по дивану, что-то повторяя и сжимая рукой край журнального столика. Все, что до этого лежало на столе: стопка журналов, подсвечник, его волшебная палочка — разлетелось по комнате. Гермиона подскочила к слизеринцу. Палочки у нее не было, да если бы и была, она все равно не смогла бы ничего придумать. В панике девушка метнулась к свече, поняла свою ошибку и зашарила по полу в поисках его волшебной палочки. Та никак не находилась, тогда девушка бросилась к тумбочке, пытаясь найти свою. По пути Гермиона со всего маху врезалась коленом в угол кровати. От боли перед глазами заплясали огоньки. В другой раз она, возможно, даже заплакала бы, но не сейчас. Ей стало страшно. Вдруг с ним произойдет что-то плохое? Вдруг это заклинание? То, что он может причинить зло ей, в голову даже не пришло. Она испугалась, что зло могут причинить ему. Этим самым кошмаром, тем, что он никак не может вырваться, проснуться.

Наконец палочка нашлась. Девушка бросилась к дивану, прошептав: «Люмос» . По пути подхватила с пола свечку, зажгла ее и, кое-как пристроив в подсвечник, поставила на пол, потому что стол прыгал из стороны в сторону, и Малфой никак не желал его выпускать.

Что делать в таких случаях? Гермиона поняла две вещи. Первое: она никудышный спасатель, потому что в критические моменты ей в голову не приходит ни одна блестящая идея. И второе: всему самому нужному люди учатся у родителей. Вот и Гермиона опустилась на колени перед диваном и с силой прижала слизеринца к себе, шепча какие-то нелепые успокаивающие слова. Успокаивала она явно себя, потому что он вряд ли что-то слышал сейчас. Он все так же продолжал биться в ее руках. Тогда Гермиона наклонилась и начала дуть на его лоб. Так мама делала в детстве, когда самой Гермионе снился кошмар. Нужно было просто подуть и сказать, что это всего лишь сон. И страшный сон обязательно уйдет, потому что сам боится ласковой речи и яркого света.

Напряженное тело в кольце ее рук затихло. Гермиона поняла, что юноша проснулся, по тому, как резко он дернулся в сторону, пытаясь вырваться из ее объятий. Она не позволила. Откуда только силы взялись в хрупком девичьем теле?

— Все хорошо, это только сон, — тихо повторила она, гладя его по влажным волосам. — Все хорошо.

На какое-то мгновение он расслабился и устало прижался лбом к ее плечу. Гермиона многое бы отдала сейчас за то, чтобы увидеть его лицо. Сейчас он не мог соврать. Что он чувствует? О чем думает? Понимает ли он, что сейчас происходит?

Девушка осторожно гладила чуть подрагивающие плечи под влажной рубашкой. Просто мальчик, маленький испуганный мальчик. Но мгновение прошло, он дернулся в ее руках, и Гермиона разжала объятия. Драко Малфой, не глядя на нее, чуть сдвинулся в сторону и сел на диване. Откинулся на спинку. Гермиона подумала, что если бы у него сейчас были силы встать и уйти, он непременно так бы и поступил. Может, стоило проявить тактичность и сделать вид, что ничего не случилось? Вернуться в кровать или одеться и выйти на балкон… Дать ему побыть с собой, собраться с мыслями. Но что-то не дало ей поступить так благоразумно. Какая-то неведомая сила заставляла ее вглядываться в белое, как мел, лицо юноши. Изучать каждую напряженную черточку, пытаться поймать его ускользающий взгляд.

Наконец он тоже понял, что рассчитывать на тактичность Гермионы Грейнджер не приходится. На несколько секунд зажмурился, откинувшись затылком на спинку дивана, а потом резко распахнул глаза и выпрямился. Их взгляды встретились. Немая тишина. Лишь легкое потрескивание пламени свечи, да его еще не восстановившееся до конца дыхание.

— Испугалась? — голос прозвучал хрипло, а усмешка вышла слишком уж неуверенной.

Гермиона отрицательно покачала головой, стараясь изо всех сил, чтобы ее жест выглядел естественным. Сердце отчаянно колотилось в ушах, а сама она не могла оторвать взгляд от его бледного лица. Он закрыл лицо ладонями, словно стирая остатки сна, отгораживаясь от него.

— Я не хотел, — негромко проговорил он.

Как непохож был этот человек на того, с которым она препиралась в этой комнате несколько часов назад. Сейчас его хотелось обнять, спрятать ото всех напастей. Он вызывал в душе непонятное желание оберегать, заботиться. Драко Малфой убрал руки от лица и зачем-то разгладил брюки на коленях. Потом поправил плед, которым, видимо, укрывался во время сна. Теперь на диване остался только небольшой край этого пледа, на котором юноша сидел. Большая же часть пледа валялась на полу в скомканном виде. Проделывая все эти хитрые маневры, он ни разу не поднял взгляд на девушку. Видимо, боялся того, что не сможет совладать с эмоциями. Слишком беззащитен он был в этот момент. Гермиона прекрасно понимала, каково ему сейчас, и тем отчетливей было ее желание прорваться за стену сарказма, приблизиться, прикоснуться, пока он в таком состоянии. А еще не давала покоя мысль, что все это неслучайно.