Цвет Надежды

Глубоко вздохнув, Гермиона уже решила произвести разведку на местности, когда на заднем дворе поместья появилось отвлекающее обстоятельство в виде…человека? Черный плащ, капюшон опущен на лицо, в складках рукава виднеется неправдоподобно белая рука. Как будто мертвое тело. Но мертвые не могут двигаться, и у них не могут быть такие красные глаза, налитые кровью… кровью многочисленных жертв. Он что-то сказал своему спутнику — незабвенному Люциусу Малфою, которого Гермиона узнала сразу. Голос говорившего был похож на шипение змеи. В это время они прошли мимо экипажа, и на притаившуюся Гермиону дохнуло таким вселенским холодом, словно вокруг был не погожий августовский денек, а как минимум рождественские морозы. Вот только не было места здесь рождественскому празднику и веселью. Создавалось ощущение, что в этом замке вообще не было места радости.

Обе фигуры скрылись в дверном проеме, и тут Гермиона не выдержала. Она побежала, что было сил, не разбирая дороги, не оглядываясь назад, словно за ней гнались все демоны этого мира. Темных сил здесь действительно было много — это она верно подметила. Но ошибалась Гермиона в одном. За ней совершенно никто не гнался — все в это время были заняты пленником.

Влетев в какую-то дверь, Гермиона оказалась в подсобном помещении, уставленном склянками, корзинами и прочей утварью. В дальнем конце помещения была еще одна дверь, ведущая в темный коридор. Плохо понимая, что делает, Гермиона побежала по коридору. Казалось, этот страшный дом жил своей собственной жизнью: отовсюду слышались шорохи, шепот, стук. Словно в каждую дверь и каждое окно старого замка стучались души людей, погубленных в его подземельях. Хотя, возможно, это было лишь разыгравшееся воображение бедной перепуганной девушки. Внезапно дверь, мимо которой Гермиона благополучно пробежала секунду назад, стала со скрипом открываться. В ужасе девушка свернула в примыкающий коридор и побежала быстрее, хотя раньше казалось, что быстрее уже невозможно. Ей чудилось, что все обитатели замка слышат оглушительный стук ее сердца, и каждую секунду она ждала погони.

Поворот. Ступеньки наверх, потому что снизу уже кто-то поднимается. Еще поворот налево. Площадка, увешанная гобеленами. Еще поворот. Единственным звуком был шум крови в ушах. Поворот, коридор. Этот коридор был значительно светлее и уютнее, что ли. Со стен на нее равнодушно взирали многие поколения Малфоев. Если бы у Гермионы было время остановиться и внимательно посмотреть на портреты, она бы заметила удивительную красоту всех женщин рода Малфоев. А если бы еще она свернула этажом ниже и вошла в первую дверь по коридору, то очутилась бы в огромной библиотеке, где, помимо множества книг из разных областей магии и рабочих документов хозяина замка, находился гобелен с генеалогическим древом Малфоев. Тогда бы стало понятно наличие в роду светлых волос и глаз цвета осеннего утра. Несколько поколений назад в роду Малфоев была знаменитая Миранда Светлая, пожалуй, самая известная вейла в колдовском мире. Ее кровь оказалась настолько сильна, что спустя шесть поколений единственный потомок рода Малфоев был таким непохожим на других.

Но Гермиона ничего этого знать не могла, да и не хотела, потому что именно в этот момент за своей спиной она отчетливо услышала шаги и поняла, что сама загнала себя в ловушку. Освещенный факелами коридор заканчивался тупиком. Вернее, огромным окном во всю ширину, но, по приблизительным подсчетам, Гермиона находилась этаже на третьем, если не на четвёртом. Так что окно из списка путей к спасению исключалось автоматически. Сзади шаги все отчетливее, и деваться некуда, кроме как в эту дверь. Дверь! Гермиона метнулась к двери, про себя моля Мерлина, чтобы та оказалась открыта. По-видимому, Мерлин внял мольбам лучшей студентки Хогвартса. Дверь бесшумно отворилась, и Гермиона влетела в комнату. Пытаясь отдышаться, она прижалась спиной к дверному косяку и прислушалась: что же творится снаружи. Шагов не было слышно. Наверное, человек вошел в одну из многочисленных дверей раньше по коридору.

Немного успокоившись, Гермиона попыталась осмотреться в комнате. Картина, представшая ее глазам, разрушила все надежды на то, что девушка попала в какой-нибудь чулан, в который заглядывают раз в неделю — смахнуть пыль. Несмотря на идеальный порядок, царивший вокруг, Гермиона поняла, что комната жилая, и хозяин покинул ее совсем недавно. Значит, скоро сюда кто-то вернется. Возможно, совсем скоро. Оглядываясь по сторонам, девушка пыталась найти укрытие. Слева от нее располагалась стена со встроенным камином, судя по тлеющим поленьям — действующим. Странная манера — разжигать камин в августе. Хотя здесь, вопреки летнему вечеру за окном, было довольно холодно и мрачно. Весь интерьер комнаты был выполнен в серо-зеленых тонах. Гермиона некстати задалась вопросом: почему люди считают зеленый — цветом надежды? Ничего безнадежнее этой комнаты она в жизни не видела. И этот густой зеленый цвет совсем не радовал. Вместо ассоциации с зеленой травой в ясный солнечный день, в памяти всплывали яркие искры смеха в зеленых глазах человека, который страдал в подземелье этого ненавистного замка. Вероятно, этот холодный серый оттенок так губит радость и надежду? Как можно жить в таком окружении?!

Подойдя к большому окну, Гермиона поняла, что отказ от окна в коридоре как от варианта к спасению был очень верным решением. Наверное, единственным верным за весь день. Она находилась на шестом этаже, насколько можно было судить по освещенным окнам внизу. Почему она не бросилась сразу посылать сову Дамблдору? Тот бы точно смог спасти Гарри. А теперь… Только тут она с ужасом поняла, что никто не знает о случившемся. Их, конечно, будут искать, ведь они не пришли на встречу с Роном. Искать… Девушка нервно всхлипнула. Ну, кому в голову придет искать Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер в доме Малфоев! Да уж, соскучились за лето и, не дожидаясь первого сентября, решили навестить самого ненавистного сокурсника — чайку попить. Девушка всхлипнула еще раз. Так, надо взять себя в руки, похоже, это уже истерика…