Александр Золотько - Слепцы

– Бегаешь? – окликнул его Рык с передних саней.

– Ага.

– Тогда возьми с собой мальчишку да сбегай вперед, к Молчунову двору. Нас там могут ждать дружинники или стражники – не обделайся с перепугу. Если кто там будет, Хорька сюда пошли, а сам посмотри осторожно, что да как.

– Погодка хорошая! – сказал Враль. – Помрешь – и не заметишь!

– Не зевай там! – буркнул Рык. – Нам еще долго ехать, подохнуть успеешь. Не в первый же день.

Враль побежал вперед: вначале медленно, разминая затекшие ноги, подбирая дыхание. Хорек побежал за ним, обогнал, но через несколько шагов, видя, что Враль не слишком торопится, тоже придержал шаг.

– Ртом не дыши, – посоветовал Враль. – Горло застудишь или грудь. Носом, носом дыши.

– Сам-то не простудись! – ответил Хорек.

Бежалось легко: ноги не скользили и не проваливались. Дорога была накатана. Наверное, вчера, сразу после снегопада, прошло здесь несколько обозов.

– Куда ты торопишься? – спросил Враль, когда дорога повернула, и обоз скрылся с глаз.

– Так… Рык… велел… – ответил Хорек. Три облачка взлетели у него над головой.

– Он чего велел? – уточнил Враль.

– Сбегать…

– Посмотреть он велел, посмотреть. И послушать. Мы и так сани хорошо обогнали, а тут в горку они еще медленнее пойдут, да сам Рык придержит, чтобы нам время дать. А если ты прибежишь, запыхавшись, что ты услышишь там, кроме сопения своего?

– Так что делать?

– Добегаем до во-он той елки, бежать перестаем и идем, оглядываясь по сторонам. Я впереди, ты – шагах в двадцати сзади. Если меня вдруг зацепят… Или подстрелят… Ты что?

– Побегу к Рыку.

– Правильно, – Враль поравнялся с елью и перешел на шаг.

Хорек остановился, переступая с ноги на ногу, дождался, пока ватажник отойдет на два десятка шагов, и двинулся следом.

Вначале Враль шел быстро, но шагов через двести шаг свой замедлил. Несколько раз останавливался и присматривался к деревьям вдоль дороги.

Сквозь снег, лежащий на деревьях и кустах, рассмотреть что-либо в глубине, да еще когда солнце только-только начало добираться своими лучами до поверхности дороги, было очень трудно.

А Хорек, когда лежал в засаде, боялся, что его заметят. Как же, заметят…Тут хоть тысячу спрячь – никто и не заметит.

Враль присел у самого края дороги, рассматривая что-то, пригибаясь, вернулся к Хорьку.

– Значит, слушай и запоминай. Скажешь Рыку, что тут до рассвета людно было. Конные прошли – десятка два. За ними – не вместе, а попозжее – двое саней. Сани не гружены. Запомнил?

Хорек кивнул.

– И еще скажи, что возле двора постоялого кто-то есть – вроде как конь ржал. И птицы переполошены. Кто у двора нас ждет – не знаю, туда пройдусь и вернусь вот на это самое место. Передай.

– Передам, – не чувствуя под собой ног и не оглядываясь, Хорек припустил навстречу ватаге.

Выскочив из-за поворота, переполошил лошадь – та всхрапнула, запрокидывая голову да шарахаясь в сторону, но Рык, натянув поводья, удержал ее.

– Та-ак… – выслушав Хорька протянул Рык. – Сани – понятно. Два десятка конных? Поди тут разберись…

Рык махнул рукой, созывая ватагу, пересказал им то, что говорил Хорек.

– Засада? – высказал предположение Дылда. – В кусты?

– Нас там должны посланцы князя дожидаться, – напомнил Полоз. – Чего переполошились? А конные… Конные пошли к заставе, мало ли что? Или на Перевоз.

– Может, и так, – покивал в задумчивости Рык. – А может и эдак…

– Возвращаться не будем? – спросил Полоз.

– Нет.

– В кусты тоже не будем прятаться, – уже утвердительно произнес Полоз.

– Не будем.

– Поехали тогда. Заика, ты самострел приготовь, Дылда, Дед – луки готовьте, – Полоз скинул тулуп, потащил с саней кольчугу, натужно сопя, натянул ее на себя поверх стеганой куртки. – Чего уставились? Самим непонятно?

– Давайте быстрее, – кивнул Рык, но сам кольчугу надевать не стал, ждал молча, пока остальные приготовятся.

– Тетиву мне натяни на лук, – приказал Дед Дылде. – Ты скотина здоровая, а у меня уже годы не те, чтобы жилу тянуть.

– Тогда поближе подходи, как дело начнется, чтоб не надорваться, когда стреляешь, – посоветовал Дылда. – Шагов так на десять. Тогда точно дострельнешь…

– Язык себе знаешь куда засунь… – сказал Дед. – Молод ты еще мне советовать. Ты еще сиську мамкину сосал, когда я…

– Быстрее, – повторил Рык, взяв в руки вожжи.

Обоз тронулся.

Хорек шел рядом с санями, вытащив из-под шкур свой меч – тот самый, что добыл в засаде.

– Не маши железякой, – буркнул Дед. – Пусть лежит в санях, успеешь взять. Иди себе спокойно. Ты свой кинжал куда дел, бестолочь?

– Так Кривой выбросил…

– И правильно сделал Кривой. Знаешь, что тебе полагалось за кинжал в городе? Знаешь?

Хорек промолчал.

– Не знаешь… Все думаешь, малец, простят… Не простят. В лучшем случае – в лучшем, понял? – тебе руки бы переломали. В худшем – если бы ты того дружинника таки ткнул, – висеть бы тебе на стене над воротами другим в науку. Так нету кинжала?

– Нету! – выкрикнул Хорек.

На него оглянулись.

– А ты не ори! Что ж это такое, последние дни приближаются, каждый норовит на старика голос поднять… – Дед в сердцах бросил лук на шкуры. – Ты к нему по-хорошему, с советом… Вот я помру, кто еще тебя надоумит? Дылда? Рыбья Морда?

– Сам догадаюсь…

– Догадаешься, как же… Видал я таких! На Песчаной косе таких умных полторы тысячи вдоль берега на кольях подыхали. И ни один ведь не сказал, что умный. От боли орали, добить просили…

– А ты? – спросил Хорек.

– А я их на кол как раз и сажал. Единственный раз в жизни оказался на победившей стороне. Один раз, – Дед стащил с правой руки рукавицу, посмотрел на шрам. – В следующем бою меня по голове вдарили, потом связали, потом… Ладно. Так говоришь, нету кинжала?

Хорек тяжело вздохнул, еле сдержавшись, чтобы снова не прикрикнуть на надоевшего Деда.

– Нету… Ну, возьми мой, – Дед протянул Хорьку кинжал рукоятью вперед. – Хорошая штука, крепкая. Знаешь, где его ковали?

– А ты сам?

– А у меня еще есть, – заверил Дед. – И еще вот возьми нож засапожный. В валенок сунь. Не бойсь, не провалится. Чтобы ручки видно не было.

Дед сам засунул Хорьку нож за голенище, потом наклонился к нему, обняв за плечи.

– Долю твою я спрятал под березкой кривой… Над пещерой, помнишь?

Хорек кивнул.

– А мое добро под камнем, прямо перед длинной пещерой. С прожилкой черной, заметный такой. Ты еще сказал, что на задницу похож. Помнишь?

– Помню.

– Вот под задницей все мое добро и лежит. Если я не вернусь – забирай, наследником моим будешь…

Хорек что-то хотел ответить, но в горле запершило, а на глаза навернулись слезы.

– Заберешь, – повторил Дед, пошамкал беззубым ртом и добавил: – А если тебя убьют, то я твою заберу.