Юрий Никитин - Ютланд, брат Придона

Ютланд сжал зубы и постарался отогнать всякие воспоминания о надменной дуре, она уже в своем мире, а он в своем, ему есть чем заняться, кроме как думать, как там она, мысленно доказывать ей, что неправа…

Алац фыркнул, Ютланд вздрогнул, к берегу причалила лодка, борта почти зачерпывают воду. Из нее красиво выпрыгнул широкий в плечах мужчина, сапоги тоже покрыты рыбьей чешуей.

Тяжело нагруженная лодка даже не качнулась от толчка, а он сразу же принялся с натугой тащить за толстую веревку.

Ютланд крикнул с седла:

– Позволь помочь, благородный Нариет?

Нариет сказал с усилием через плечо:

– Если не сильно затруднит…

Ютланд заверил:

– Для любого честь помочь великому Нариету!

Он соскочил на землю и, подбежав к Нариету, ухватил веревку и тоже уперся ногами в песок. Лодка проскрипела днищем, выползая дальше на берег, чтобы не утащил прилив, и замерла, тяжело осев.

Нариет со вздохом облегчения выпустил веревку и повернулся к неожиданному помощнику. Высокий, картинно красивый, хотя и несколько грубоватой красотой, могучий витязь с короткими темно-каштановыми волосами и короткой бородкой от ушей, он сразу понравился Ютланду. Даже тем, что от него опрятно пахнет рыбой, что и неудивительно, если верить слухам, он сумел сшить себе очень удобную одежду из рыбьей шкуры, что никогда не промокает, и хотя другие рыбаки смеются, мол, одежда на «рыбьем меху», однако Нариет в самом деле никогда не зябнет, даже если сутками стоит по пояс в ледяной воде.

Нариет рассматривал Ютланда, что-то ощутил в нем особенное, а Ютланд стоял неподвижно и робко улыбался знаменитому рыбаку, прикидывая, на какой козе к нему подъехать. Рассказывают, что однажды, еще до великой войны между Артанией и Куявией рыбаки Нариет и Торик, лучшие рыбаки обеих стран-соперниц, сговорились объединить усилия и поймать наконец ту диковинную рыбу, о которой внезапно вспыхнули слухи как в Артании, так и в Куявии.

Вообще-то рыбаки, хотя и чувствуют некую общность и даже называют друг друга братьями, втихомолку, а когда и вслух, презирая остальные профессии, все же ревнуют к славе друг друга. Лучшим из лучших в Куявии считался Торик, он всегда возвращается не просто с уловом, а его лодка едва не зачерпывает воду краями, настолько всегда много самой редкой рыбы.

В Артании лучшим из лучших считался и считается Нариет. Каждый из них пытался поймать ту диковинную рыбу с алмазными перьями и золотой чешуей, о которой столько говорят и даже слагают дивные песни, но сил недоставало, а помощники оказывались такими бестолковыми, что лишь пугали рыбу.

Однажды они сумели договориться о совместном лове и отправились за той диковинной рыбиной. Спорили и по дороге, и пока ставили сети, и когда ждали. Та рыбина все-таки попалась, и тогда снова начался спор, кому забирать добычу, что кончился свирепой дракой.

Пока дрались, столкнули в воду бочку с пойманной рыбиной, и та выскользнула и сразу же ушла на глубину. Разозленные, они разошлись, поклявшись больше друг друга не видеть, но все равно за ними осталась слава лучших из лучших, в руках которых побывала необыкновенная рыбина с чешуей из чистого золота и алмазными перьями.

– Ну, – сказал наконец Нариет, – говори. Хочешь ко мне в ученики?

– Хочу, – ответил Ютланд, – если это поможет мне поймать рыбину с золотой чешуей.

Нариет невесело рассмеялся.

– Мне такая наглость даже нравится. Сам таким был…

– Но ее поймать можно?

– Конечно, – ответил Нариет насмешливо. – Я же ее поймал как-то! И если бы не тот дурак, что столкнул бочку в море… Но с того времени никто ее в этих водах даже не видел.

– Испугалась?

– Просто осторожная, – поправил Нариет. – И умная. Остальные рыбы, однажды сорвавшись с крючка, продолжают плавать в тех же местах… дуры.

– Ты пытался ее ловить с тех пор? – спросил Ютланд.

Нариет безнадежно отмахнулся.

– Меня привыкли ждать с полным уловом. Если увидят хоть раз лодку пустой, начнутся разговоры. Если так продлится с неделю, я перестану быть лучшим. Понимаешь?

– Слава, – сказал Ютланд, – тяжелое бремя. Лучше синица в кулаке, чем журавль в небе?

Нариет кивнул.

– А ты думаешь не так?

– Так, – согласился Ютланд. – Но беда в том, что великий чародей от меня потребовал именно эту рыбу.

– Ого, – сказал Нариет невольно, – у него и аппетиты… Знаешь, ничем помочь не могу. Для меня сейчас важнее полная лодка простой рыбы, чем привезти одну необыкновенную.

– Тогда помоги советом, – попросил Ютланд. – Как ловил, чем ловил, на какую приманку, днем или вечером, а если ночью, то с факелом или в темноте…

Нариет сказал с сочувствием:

– Все расскажу. Но с тобой не пойду.

Несколько дней Ютланд плавал на лодке по всему заливу, постепенно приходя к печальному выводу, что рыба с золотой чешуей и алмазными перьями вообще ушла в море. Алац остался на берегу и почти все время просто спал возле домика Нариета, хорт обычно дремал рядом, возвращающемуся Нариету махал хвостом, а тот в ответ бросал ему пару толстых рыбин.

В лодку хорт забираться побаивался, лишь в конце недели рассерженный Ютланд затащил его почти силой. Хорт попытался выпрыгнуть, но Ютланд поскорее выгреб на глубокое и сказал строго:

– Пока гребу, стой на носу и смотри! Да не на берег, морда, а в воду. Как увидишь большую рыбу, подашь знак…

Хорт некоторое время стоял, потом лег, нежась на солнце, но в воду продолжал смотреть.

– Пока не поймаем рыбу с золотой чешуей и алмазными перьями, – объяснил Ютланд, – так и будем плавать. Без нее возвращаться нельзя!

Хорт жалобно скульнул и положил морду на лапы. Берег удалялся, Ютланд направлял лодку то к одному берегу, то к другому, искал наугад, над чем покачивал головой Нариет, но в прозрачной воде ничего похожего на рыбу с золотой чешуей, а когда опускал леску с наживкой на большую глубину, то либо зацеплял крючком какую-нибудь мелкую дрянь со дна или выброшенную тряпку, либо вытаскивал с толстой ленивой рыбиной, что не удосуживалась подняться за сладким червяком выше.

Однажды, вернувшись с такой рыбалки, он расстроенно вытащил лодку на берег и сел на край борта. Хорт встал лапами на его плечи и лизнул пару раз уши, скупо выражая мужское сочувствие.

Ютланд перебирал мысленно, какие наживки еще не пробовал, когда сзади послышались осторожные шаги. Не оглядываясь, он определил, что подходит старый человек, невысокий, прихрамывает на левую ногу, в руках ничего, даже за поясом простой нож для разделки рыбы, и не стал оборачиваться.

Старый рыбак, судя по одежде и запаху рыбы, что пропитал его всего с головы до ног, осторожно присел рядом, покряхтел, хрустя суставами.