Юрий Никитин - Ютланд, брат Придона

Огненный Див, похоже, заскучал, выслушивая о жизни и страданиях такого мелкого существа.

Ютланд вздрогнул и запнулся, когда прогрохотал могучий рев:

– Мне тоже не нужна твоя жизнь… человечек. Я здесь потому, что мне никто не нужен! Ни люди, ни звери, ни дивы. Если ты еще не понял…

– Понял! – крикнул Ютланд поспешно. – Ухожу, ухожу…

Он отступил, стараясь держаться как можно тише и примирительнее, див уже медленно начинает яриться, свод над ним стал красным и вскипает пузырями…

Когда он вскарабкался наверх, конь и хорт стояли над краем обрыва и озабоченно смотрели вниз. Алац даже ухитрился тряхнуть головой, сбрасывая заброшенный на седло повод, и наклонился, чтобы Ютланд ухватился измученными руками за узкий ремень.

Алац, отступая, выволок его наверх, Ютланд немного полежал, отсапываясь, затем заставил себя подняться на ноги и взобраться в седло.

– В город!

Навстречу дул сильный холодный ветер, все посматривали на обнаженного до пояса парнишку с недоумением. Кто-то крутил пальцем у виска, кто-то откровенно хихикал. Раздраженный, он заехал в лавку скупщика охотничьих и прочих трофеев, вывалил на стол клыки ларки, гарлы, усики гигантской осы, уши землегрыза, три головы шалого муравья и четыре – адских, иглы чащобной змеи, чешую чурпыра и пластинки с груди вожака-землегрыза.

Торговец смотрел остановившимися глазами.

– Парень, – сказал он потрясенным шепотом, – ты где это все взял?

– По дороге к вашему городу, – буркнул Ютланд. – Специально останавливался, чтобы иномирника поймать… Он во дворе к седлу моего коня приторочен. Если нужен, отдам за пару серебряных монет.

– Нужен! – вскрикнул торговец. Странный парнишка запросил так мало, что даже не пришло в голову привычно поторговаться. – Еще как!.. Ты его только что добыл?

– Он еще живой, – буркнул Ютланд.

Охнув, торговец выбежал наружу. Ютланд слышал, как он вскрикивает, созывает слуг, работников, велит снять с седла редкого зверя, но так, чтобы и его не повредить, и самим не попасть под его зубы или когти.

Ухмыльнувшись, Ютланд сгреб со стола серебряные монеты и вышел. Хорт посмотрел на него внимательно и, что-то поняв, повернулся и медленно потрусил вдоль улицы, а перед лавкой торговца кожаной одеждой остановился.

Торговец, огромный и невероятно толстый, посмотрел на него с любопытством.

– Кушать хочешь, бедная псина?.. Худой какой, не кормят…

Ютланд спрыгнул с коня рядом с хортом, торговец умолк.

– Мы все худые, – сообщил Ютланд. – И ничего.

– Худой человек, – сказал торговец наставительно, – всегда и худой гражданин. В наши времена нужно носить некоторые запасики с собой, не согласен?

– Зачем?

– Пока толстый сохнет, – сказал торговец, – худой сдохнет. Что-то купить хочешь или только посмотреть?

– Одеться, – буркнул Ютланд.

Торговец сразу подобрел, улыбнулся.

– Да уж, на таком ветру да еще с такими торчащими ребрами лучше не разгуливать… Чем платить будешь?

Ютланд показал горсть монет.

– О, – сказал торговец, – тогда подберем из товаров получше…

Ютланд не перебирал, выбрал крепкие кожаные штаны и душегрейку из толстой кожи мехом наружу. Руки от плеч остались голыми, зато грудь и спина ощутили тепло, он сам подумал пристыженно, что давно нужно было одеться, а то как белая ворона, да еще на таком холоде…

– Спасибо, – поблагодарил он, – так лучше. Это уже Куявия или еще Артания?

Торговец вздохнул.

– Счастливый, если пока не видишь разницы… Хотя для подростков еще нет войны.

Из подсобки выглянул сгорбленный работник и прошамкал:

– И нет куявов и артан, а пока только люди.

Ютланд вышел к коню и хорту, поджидавшим терпеливо на улице, конь фыркнул насмешливо, а хорт подошел и с великим подозрением обнюхал, чихнул брезгливо и скривил морду.

Поднявшись в седло, Ютланд повеселел чуть, а когда случайно вспомнил ту голубоглазую дуру с волосами цвета солнца на закате, тупую и надменную, то постарался поскорее и подальше отогнать видение ее невинного личика с обиженно вздернутыми бровями. Теперь уже не он за нее отвечает, пусть другие мучаются. И нечего о ней думать.

Встречают по одежде, вспомнил он, провожают – как могут. Он тоже эту дуру оценил в первую очередь по пышной одежде, чересчур яркой, богатой и вычурной. А вот у него одежка именно такая, какая нужна, чтобы не мерзнуть, а руки остаются свободными.

Надо было бы еще и харчей купить, как-то забыл вовсе, а голод уже скребет внутренности.

Он повертел головой, рассматривая дома по обе стороны улицы, однако харчевню угадал далеко впереди по шумным выкрикам, пьяным песням, нестройной музыке, а затем увидел танцующих прямо перед распахнутыми воротами постоялого двора.

Кто-то пытался ухватить и его за руку, дескать, танцуй с нами, он уклонился и вошел в харчевный зал, сразу окунувшись в жаркий и такой уже привычный аромат густой бараньей похлебки с луком, жареной рыбы на скверном масле, разваристой гречневой каши с чесноком и луком…

Недалеко от входа за массивным дубовым столом сидит, небрежно опершись спиной о стену, могучий рыцарь в сплошь закрывающих тело доспехах багрового цвета. Лицо скрыто цельным шлемом, там всего лишь крестообразная щель для глаз и дыхания. Правая рука опирается на меч размером в рост взрослого мужчины, на стальном куявском щите изображен жутко ухмыляющийся красный, словно прямо из ада, череп.

Он выглядел так, словно после обильного обеда уже одел шлем, взял меч и… все не может встать, растягивая драгоценные мгновения отдыха перед жестоким боем.

Ютланд осторожно опустился за свободный стол, где обедают всего двое, заметил, как и они, подобно ему, поглядывают опасливо на воина.

– Кто это? – спросил он шепотом.

Один ответил так же тихо:

– Это же сам Дебр, не узнал?

– Да я его никогда не видел, – признался Ютланд.

– Великий Воин, – сказал мужик негромко, – в самом деле Великий… И грозный.

Ютланд уловил в его тихом голосе почтительность наполовину с осуждением. Артане народ прямой, предпочитают прямую атаку, схватку грудь в грудь, а судя по слухам, что долетали до него еще в детстве, Дебр умеет путешествовать между мирами, за что его назвали Мастером Теней, он не раз призывал духов в мир людей, они слушаются хозяина и охотно убивают его врагов.

Второй едок сказал тихо, не отрывая взгляда от тарелки:

– Я был там… когда мы едва не проиграли большую битву куявам. Наши отряды всегда были лучшими, и когда сошлись с куявами, которых было вдвое больше, нам казалось, что битва на равных, но куявы заранее провели большой отряд лучших из лучших в тыл и в решающий момент ударили нам в спину.

Первый сказал со смешком:

– Я слышал потом жуткие рассказы… Вас уже начали громить, когда появился Дебр, все увидел и понял, что вас порубят всех. И тогда он рискнул…