Андрей Звонков - Дорога на Регалат

Сколько суждено ему пробыть на этом острове? Орий вышел на берег и осмотрелся. Остров не мал, есть родник с пресной водой, а значит, могут быть теплокровные животные — пища. Вода же давала надежду, что к острову рано или поздно подойдет какое-нибудь судно.

Если бы Хим остался жить, была б надежда, что советник отдаст приказ перевезти проигравшего в запутанной комбинации с поездкой в Ханут Рэнда на такой близкий остров-колонию, однако бывший майор безопасности Харанда уверен, что убил полковника Зориана. И оттого злость на себя и особенно на коварных и лживых людей, которые даже в ужасе способны обманывать, разгоралась в нем с неистовой силой.

________________

(1) Роман Т. Минасян "Пьянящая кровь"

Спустя две недели после дня затмения, теплым апрельским вечером полковник Хим Зориан находился в своей уютной квартире, что снимал в доме неподалеку от места службы, называемом коллегами "конторой", а прочими, кто был более-менее в курсе дел, коими эта "контора" занималась, — "четверкой", по номеру в названии управления республиканской безопасности.

Официально же "контору" называли Агентством республиканской безопасности, или сокращенно АРБ. Оно включало в себя несколько управлений. В сфере влияния Первого находились охрана границ и таможня, Второго — полиция и уголовный розыск, Третьего — контрразведка, а вот Четвертое как раз занималось внешней разведкой параллельно с Дипломатическим корпусом и управлением армейской разведки.

Хим Зориан дослужился до чина полковника благодаря своей уникальной способности: мгновенно перемещаться на различные расстояния. Способность эта — действительно уникальная, потому что за без малого три десятка лет на территории Рипена обнаружился только один человек с подобными способностями. Человек этот оказался женщиной, мало того — женщиной, у которой данная способность проявлялась в период беременности и при сильном испуге. То есть, для дел разведки она абсолютно не подходила.

Хима изучали. Он, как мог, объяснял магам из Управления, что он чувствует пространство, что стоит ему вспомнить место, как картинку — и в мозгу появляется яркая точка, которую и нужно всего-то лишь представить перед собой, потом ухватить пальцами и расширить в мерцающее окно.

?Эта точка выкачивает силы, запасы энергии. Распространенное мнение, будто маги чем чаще пректикуются, тем сильнее становятся, к Химу Зориану отношения не имело. Он старел, и то, что ему давалось легко в двадцать и тридцать лет, с годами становилось все труднее.

?Исповедуя заповеди разведки — не иметь "якорей" и "корней", — полковник не создал семьи. Ни официальной, ни неофициальной. До отставки оставался всего год. Он еще совсем не стар, скоро полувековой юбилей. И его ждет кресло начальника отдела или кафедра профессора в Высшей военной школе Ивинсола. Вот тогда он будет искать себе жену. Или не будет, а она сама найдется. Эти вопросы полковника пока не волновали.

?Сейчас он старательно заносил все происшедшее с ним по дороге на Регалат в толстую тетрадь. Отчет он уже составил, сразу по выписке из госпиталя. А сейчас писал воспоминания, пока они были свежи.

?После того как профессор Орзмунд отключил Хима, восстановив позвоночник и горло, тот проспал двенадцать часов и, проснувшись, узнал о прибытии всей группы, из которой двое оказались соседями по палате.

Орингаста, перенесшего сильнейшее психическое потрясение в храме Кровавой луны, поили успокаивающими, отчего он еле ворочал языком. А Нэйл, оставшийся без ступней, всю дорогу балагурил и размахивал отрубленными патапулями, требуя немедленно приживить: "…или вы тут все не лекари?". В конце концов хмурая Варра отключила и его.

В госпитале профессора напряженно размышляли, что делать с отрубленными и уже подпорченными ступнями. С одной стороны — ампутация не такая уж тяжелая, чуть выше лодыжек. Протезы — высокие ботинки-сапоги, и ветеран будет ходить, когда привыкнет. Воспротивилась Варра. Атрелла, что стояла за ее плечом, помалкивала и в разговоры старших не встревала. Варра упомянула эликсир Лита. Чудотворный, оживляющий, почему не попробовать его? Атрелла вспомнила о лишайнике с желтых скал. Орзмунд, ничего не знавший об эликсире, заинтересовался. А почему бы и впрямь не попробовать?

Эликсир Лита восстановил испорченные ткани и профессора, одновременно работая каждый со своей ногой приживили ступни на место.

Нэйл в этом обсуждении не участвовал. Сперва он спал до операции, потом спал после операции, и теперь, счастливый лежал в палате и смотрел как шевелятся большие пальцы на его больших ступнях.

Он, не понимая, отчего это телохранитель такой тормозной, шутил, рассказывал анекдоты и хвалился, как он уделал безутешную богиню Нэре, которая теперь должна быть не просто безутешная, а совершенно убитая горем.

Орингаст, старательно ловивший мысль, мучившую его и ускользавшую, наконец собрался и спросил Нэйла:

— Как ты думаешь, кто это мог шепелявить?

— Кто шепелявил? — удивился полуфардв.

— Ты понимаешь, тот, кто меня так ловко спеленал, там, в темноте, ужасно шепелявил.

— Я никого не видел. Точнее, никого шепелявого. А ты видел, как я засадил из твоего пагана?

— Ты лучше представь, что было бы, если б у меня его не оказалось! — Орингаст лежал на спине и смотрел в потолок. — Мне страшно подумать… и ты, и Трелька, и я…

— Но он ведь был у тебя… зачем думать о том, чего не случилось? — Нэйл тоже лег на спину и уставился в потолок, поэтому он не видел слез, что невольно скатывались с углов глаз Орингаста на подушку. — Очень мощное оружие. Я даже представить себе такого не мог. Только… — он повернулся к Ори.

— Что?

— Какое-то невкусное… щелкаешь, щелкаешь, а непонятно что происходит. Вот, я понимаю, самострел. Взводишь, ощущаешь силу, спускаешь болт, слышишь удар. Понимаешь, это действительно оружие. Даже воздушное ружье, слабенькое, конечно, но что-то в нем есть: нужна сила мускулов, чтоб взвести насос, весит, опять же, немало… а тут… деревяшка со стеклышком, простенький механизм с пружинкой… нет, бабский он какой-то, этот паган.

— Знаешь, Нэйл, а я б, может, так и не смог…

— Как, так?

— Ну, рассандалить алтарь в храме Нэре… ты ж теперь у нее личный враг после Лита.

Нэйл об этом как-то не думал. И до него только сейчас дошло, какого могучего противника он вдруг себе нажил.

— А ты думаешь, меня Лит к себе не возьмет?

— Да у тебя ж ни голоса, ни слуха… — Орингаст не менял интонации, продолжая разговаривать с полуфардвом все тем же бесцветным голосом. — Кто ж тебя в хор примет? Вот помрешь так и явишься пред очи Господа, а Он тебе: "Ну-ка, напой пару песенок…". Ты Ему как выдашь своим скрипучим тембром, Он тебя сразу к Нэре и пошлет…