Сергей Тармашев - Тьма. Рассвет Тьмы

Айлани печально закрыла глаза. Своими деяниями отец взрастил обильную ненависть к Редонии, некогда бывшей желанным другом и союзником не только для примыкающих границами соседей. Теперь же ярость исстрадавшихся сабийских крестьян готова была излиться на любого гражданина Редонии. Принцессе, с ее ярко выраженными редонийскими чертами лица, даже просто появиться на публике уже было чревато неприятными ситуациями. После того жуткого инцидента в комнате деревенского трактира, чуть было не стоившего жизни ей и ее спутникам, Принцесса не показывалась на людях без морока и старалась не покидать комнат постоялых дворов и не выходить из кареты без крайней необходимости. К счастью, Виконту Вэйдину удалось довольно быстро приобрести карету для путешествий и нанять в охрану десяток сабийских мечников. Но даже несмотря на эти предосторожности, один раз едва не произошла беда.

В тот день они покинули первый небольшой городок, в котором останавливались на ночь по пути к галтанийской границе. Едва их карета отдалилась от города и въехала в небольшую рощу, их остановил разъезд стражи, патрулировавшей лес. Десятник, командующий солдатами, сообщил Вэйдину, что в лесу недавно объявилась разбойничья шайка, устроившая уже два налета на состоятельных путников. Он даже предложил сопроводить карету по лесу, но, заметив в окошке Айлани, опознал в ней редонийку и злобно скривился. Десятник с ненавистью сплюнул и удалился, забрав своих солдат. Еще через четверть часа, когда карета Принцессы углубилась в лес, на нее напали разбойники. Засевшие в кустах бандиты слаженным залпом поразили половину охранников и бросились в атаку. Лорд Тэрвис получил стрелу в грудь и едва смог бросить из окна Огненный Шар, поджигая прячущихся в кустарнике лучников. Если бы не Вэйдин, защищавший плетущую Око Целителя Айлани, бандиты вырезали бы всех сидящих в карете людей в считанные мгновения. Виконт, в одиночку схватившийся с десятком разбойников, оказался изрублен мечами, но все же успел выиграть время. Принцесса создала Биение Жизни, и получившие поддержку Белого Мага охранники стали неуязвимы. Опытные сабийские мечники безжалостно перебили бандитов, но едва Айлани приступила к исцелению раненых, как появился тот самый разъезд стражи. Десятник, окинув взглядом место боя, заявил, что подозревает редонийцев в убийстве граждан Сабии. Его желание арестовать ненавистных чужаков было столь велико, что конфликт разрешился лишь после того, как исцеленные Принцессой сабийские мечники обнажили клинки. Они поклялись изрубить на месте всякого, кто посмеет причинить вред лекарю, благодаря искусству которого все здесь стоящие сохранили свои жизни. Биться со своими соотечественниками десятник не стал. Он хмуро объявил инцидент исчерпанным и отпустил путешественников, занявшись трупами поверженных разбойников.

После того боя у Айлани с виконтом состоялся неожиданный разговор. В сражении с многочисленными противниками Вэйдин получил столь много ран, что спасти его жизнь Принцесса успела едва ли не в последнее мгновенье.

— Я очень боялась, что не успею, — призналась она Наставнику, когда испещренная следами от стрел и мечей карета продолжила путь, — еще миг, и я была бы бессильна что-то изменить. В какое-то мгновение мне показалось, что всей моей энергии не хватит, чтобы вернуть Виконта к жизни! А ведь я чувствовала, что его еще можно спасти! — Она прошептала заклятье и уняла дрожь в руках.

— Такое бывает, — кивнул Лорд Тэрвис, — хроники, посвященные Белым Магам, гласят, что великий целитель способен вернуть к жизни уже умершего пациента. Это возможно только в течение краткого промежутка времени, пока мозг умершего еще не погиб. Но для этого Белому Магу нужно затратить неописуемое количество магической энергии.

— Не думаю, что мне удалось бы собрать столь мощный поток, опоздай я хоть на секунду, — покачала головой Айлани, — даже Биение Жизни не позволит мне сконцентрировать столько сил. А ведь я видела следы жизни сразу в нескольких поверженных бандитах! И в том воине, что погиб из-за пронзившей голову стрелы! Их всех можно было бы спасти, будь у меня нужное количество магии! — Она с досадой поморщилась. — Мне никогда не тягаться с великими Белыми Магами древности!

— Это не так, Ваше Высочество, — возразил Тэрвис, — ни у кого из Людей не хватит возможностей собрать столь могучий поток энергии, способный возродить к жизни умершего.

— Но вы же сами недавно сказали, что Белым Магам такое под силу! — Айлани непонимающе взглянула на Наставника.

— Сказал, — согласился волшебник, — но для такого заклятья им необходима душа демона Ашк’Харра! Только впитав в себя ее силу, Белый Маг на краткий миг обретает способность возвращать ушедшую жизнь. И даже в этом случае стоит быть весьма осторожным и не пропустить тот рубеж времени, за которым воскрешение становится нежелательным.

— Вы правы, — задумчиво согласилась Принцесса, — пожалуй, того воина с пронзенным стрелой мозгом возвращать к жизни не стоило, даже если бы у меня была такая возможность. Его мозг оказался частично разрушенным… — Она еще немного поразмышляла и добавила: — Хотя, если результат действия Регенерации оказался бы идеальным или близким к нему, я бы рискнула попытаться.

— Узилище Ашк’Харра, артефакт, содержащий душу демона, не просто очень дорогая, но еще и невероятно редкая вещь, — уточнил Наставник, — и если его удастся добыть, то использовать сие сокровище стоит… ммм… осмотрительно, — вкрадчиво произнес волшебник.

— Что вы имеете в виду, Наставник? — не поняла Принцесса.

— Лорд Тэрвис хочет сказать, — заворчала Лимми, — что артефакт этот настолько редок, что не надо с его помощью оживлять первого встречного простолюдина, да еще и с поврежденными мозгами.

— Это точно! — улыбнулся Вэйдин. — Старый Лонрэн был горазд рассказывать на ночь новобранцам страшные байки на эту тему. Жуткие зомби, лишенные возможности мыслить, ходячие мертвецы, снедаемые голодом и бросающиеся на все, что движется, — вот результат действий слишком ретивого полкового лекаря, не позволившего спокойно умереть телу с погибшим мозгом.

— Жуть какая! — возмутилась Принцесса. — Как можно рассказывать подобные страшилки будущим пациентам! Это внушит им недоверие к лечению!

— Это внушит им ретивость в постижении ратного дела, — улыбнулся Виконт, — не хочешь погибнуть в бою или выйти из лазарета ходячим зомби — будь любезен, изволь оттачивать воинское уменье! — Он пожал плечами. — Кстати, хороший способ убеждения, весьма действенный, как показывает практика.

— Боюсь, мне сложно понять воинов, — покачала головой Принцесса, — сама мысль об убийстве живого существа мне претит, хотя я и понимаю, что в иных случаях другого выхода может и не быть.