Кира Измайлова - Случай из практики

– Вот как? – удивилась я. – Зачем же именно?

– О, я хотел всего лишь спросить кое о чем, – смутился Шлосс. – Мне крайне неловко отнимать ваше драгоценное время, госпожа Нарен, но, право слово, я счел необходимым…

– А если короче? – вполне мирно попросила я.

– Видите ли, госпожа Нарен, мой следующий роман будет называться «Одноглазый человек и серая лошадь»…

– Оригинально, – хмыкнула я. – Почему, если не секрет?

– Звучит неплохо, на мой вкус, – честно ответил Шлосс. – Видите ли, в чем дело, недавно мы славно проводили вечер с моим соседом, тем, что занимается лошадьми…

– О, так вы помирились? – приподняла я брови.

– Да мы, в общем-то, и не ссорились, – пожал плечами Шлосс. – Тяжба из-за того клочка земли – еще не повод рушить доброприятельские отношения, мне так кажется… Одним словом, нейр Рем рассказал мне историю, связанную с недавним похищением купленных им лошадей…

– Как же, помню, – хмыкнула я. Еще бы я не помнила… – Только никак в толк не возьму, нейр Шлосс, от меня-то вы чего хотите?

– Я хотел лишь узнать, могу ли я использовать эту историю в своей новой книге? – произнес Шлосс. – Не всю целиком, меня просто заинтересовал способ похищения лошадей… Вот, сегодня приехал по делам в город и решил лично, так сказать… гхм…

– Да используйте сколько угодно, – разрешила я. – Никаких государственных интересов эта история не затрагивает, банальная кража…

Говоря так, я несколько кривила душой, но не рассказывать же Шлоссу о своих подозрениях касательно личности заказчика похищения этих лошадей?

– Благодарю, госпожа Нарен! – расцвел Шлосс. – Видите ли, я хочу написать роман о том, как ради обладания чем-то необычным, редкостным самые разные люди идут на преступление, даже на убийство… Сперва я хотел сделать этой редкостной вещью какую-нибудь драгоценность или произведение искусства, но после рассказа нейра Рема я решил, что это будет лошадь…

– Какой-нибудь необыкновенной резвости скакун? – поинтересовалась я.

– Да, и это тоже, но резвые скакуны встречаются все же чаще, чем такие кони, – несколько туманно заметил Шлосс. – К тому же нужен был внешний признак, по которому даже человек, не слишком сведущий в статях скаковых лошадей, смог бы понять, что животное это редкостное и необычное…

– Что же необычного в серой лошади? – удивилась я, припомнив название будущей книги.

– В обыкновенной серой лошади ничего необычайного нет, вы правы, – торжествующе произнес Шлосс, – но вейрен масти «старое серебро» – невероятная редкость, так сказал мой сосед, а он знает, о чем говорит!

– Как вы сказали?! – приподнялась я в кресле, осознав сказанное Шлоссом. – Серая лошадь вейренской породы?..

– Ну да, – несколько удивленно ответил Шлосс, а я на пару мгновений потеряла дар речи. Нет, быть не может…

– Простите, нейр Шлосс, а вы сами придумали эту… гм… редкость? – осторожно спросила я.

– Не совсем. Я поделился с нейром Ремом своей задумкой, – произнес Шлосс, – мы долго обсуждали, что же такого необычного может быть во внешнем облике лошади, а потом он предложил именно серого вейрена…

– А он сам когда-нибудь видел такую лошадь? – Я не верила своим ушам. Нет, таких совпадений быть не может! Но все же… – Или он рассуждал чисто теоретически?

– Он припоминал, что несколько лет назад видел вейрена серой масти, – ответил Шлосс. Его, казалось, вовсе не удивлял учиненный мною допрос. – Да, прямо здесь, в столице. Нейр Рем еще очень жалел, что не догнал того человека и не попробовал купить у него эту лошадь. Но он так опешил от увиденного, что не сразу сообразил… Ему, правда, сказали потом, что за эту лошадь не раз предлагали большие деньги, но хозяин наотрез отказывался ее продать…

– А кто, кто был хозяин?.. – Я даже подалась вперед.

– Какой-то чиновник, как ни странно, – мирно ответил Шлосс. – Казалось бы, на подобной лошади пристало ездить какому-нибудь прославленному воину или хотя бы знатному молодому дворянину, а не пожилому крючкотвору…

– Имени ваш сосед не называл?

– Нет, он и сам его не помнит, тому уж лет семь минуло, – сказал Шлосс. – Я тоже интересовался, думал, вдруг можно разыскать его и своими глазами посмотреть на лошадь, если она еще у этого человека, но нейр Рем, увы, имени не запомнил. Только то, что это точно чиновник из королевской канцелярии, кто-то на улице ему сказал, да и по одежде было понятно…

«Все боги, какие только есть, благословите скромного литератора Шлосса с его новым романом!!» – искренне подумала я. Это была зацепка, да еще какая! Даже если я не знаю имени человека на серой лошади вейренской породы, того, что предположительно навещал Ференца Лагарсту в его имении, я теперь располагаю иной информацией. Чиновник из королевской канцелярии, так ли уж много найдется там пожилых господ со странной манерой не сгибать спину?..

– Но мне это, в общем, и неважно, – заметил Шлосс. – Я ведь не о настоящем хозяине лошади буду писать, а о ее собственных злоключениях. – Он даже прижмурился от предвкушения. – Обо всех, в чьи руки попадало это животное: кого-то лошадь любила, кого-то ненавидела, кто-то обращался с ней хорошо и ценил, а кто-то считал всего лишь дорогой игрушкой или средством для подтверждения своего статуса… Как вы думаете, госпожа Нарен, подобного рода произведение может иметь успех?

– А вы что, намерены отказаться от своего любимого героя? – удивилась я.

– Не совсем, иначе издатель четвертует меня собственными руками, – усмехнулся Шлосс. – Вероятнее всего, он мелькнет в нескольких эпизодах, например, с той самой кражей, либо станет одним из хозяев этой лошади на некоторое время, я пока не решил. Но уж точно главным героем на этот раз будет не он!

– Смело, – сказала я честно. – Но, думаю, вам это вполне по силам. И, я предполагаю, счастливого конца у этой истории не будет?

– Я пока сам не знаю, – вздохнул Шлосс. – Может быть, лошадь насмерть загонит ее последний хозяин, а может, она проживет долго, несмотря ни на что, и мирно умрет от старости.

– Кстати, а одноглазый человек – это кто, если не секрет? – поинтересовалась я. Настроение у меня значительно улучшилось, и я готова была развлекаться беседой со Шлоссом еще долгое время.

– Кто-то, кто будет играть роковую роль в судьбе лошади, – серьезно произнес Шлосс и рассмеялся: – Забавно звучит, не правда ли? Трудно пока сказать, я ведь придумал только общую концепцию. Начну писать, тогда станет ясно, злой это будет гений или, напротив, добрый…

– Что ж, я буду с нетерпением ожидать выхода вашей книги, – улыбнулась я.

Мы со Шлоссом поговорили еще немного. Я подробно рассказала ему о своем расследовании кражи племенных вейренских кобыл, о методе, которым вор увел лошадей с постоялого двора, и еще кое о каких мелочах, после чего мы распрощались.