Сергей Садов - Князь Вольдемар Старинов. Книга вторая. Чужая война

Можно наблюдать за всем происходящим целиком с помощью бинокля, замечать, куда направляются атаки и выдвинуть туда те силы, что находятся ближе всего и у которых есть шанс успеть. Но дальше уже все было вне влияния Володи, и ему оставалось только надеяться на опыт и мастерство командиров на местах, а также на стойкость и дисциплину солдат. Он видел, что тренировки не прошли даром. Пехота разворачивалась хоть и не совсем гладко, но быстро и точно, используя любые складки местности для усиления обороны. Кавалерия в моменты, когда становилось совсем туго, отходила под прикрытие первого снайперского батальона лучников, выдвинутого вперед. Рыцари больше не считали зазорным пользоваться поддержкой пехоты. Похоже, ему все-таки удалось заставить даже этих самонадеянных болванов признать, что на поле боя нет низших и высших — тут все солдаты. Боевая слаженность еще оставляла желать лучшего, но она была, и худо-бедно, но разные рода войск начинали действовать как единый организм. Вот выставленные у леса стрелометы дали залп по скопившейся коннице врага, приготовившейся напасть на пехоту. Не очень результативно, но они заставили противника прыснуть в разные стороны. Он быстро пришел в себя, снова собрался, но потерял время, и брешь удалось ликвидировать — инженеры, рискуя быть растоптанными, выставили «ежи» и сноровисто обвязывали их веревками. С левого фланга подходили лучники.

— Пусть второй батальон отойдет назад, у него там весь фланг открыт!

Очередной вестовой высмотрел флажок второго батальона и помчался туда. Враг, не выдержав такого слаженного отпора, откатился. Даже на глаз было видно, что потерял он много больше, чем армия нового герцога. Повезло, правда, что их атаковала только часть сил, остальные либо были не готовы… Володя вскинул бинокль и всмотрелся… Ха! Так и есть! В неприятельском лагере царила такая же суета, как и у них. Кажется, их действительно застали врасплох, и этот граф Иртинский сделал единственно возможную по его представлению вещь — отправил на противника часть конницы, чтобы задержать его и дать главным силам построиться для боя. Получается, что они оба занимались одним и тем же — выигрывали время. Была бы комедия, если бы все не было так трагично. Ну кто заставил его выскочить из леса, не дождавшись данных разведки? И сейчас солдаты кровью расплачивались за эту поспешность командира. Но выхода теперь не было — отступление на виду у изготовившегося к битве врага приведет к катастрофе, жалеть о сделанном тоже не дело. Приходилось принимать бой. Это было ясно последнему солдату, и инженеры лихорадочно занимались хоть каким-то укреплением позиций.

К Володе подъехал весь мокрый от пота граф. Было видно, что он прекрасно понимает, по чьей вине они оказались в таком положении, но ни слова упрека. Вместо этого конкретный вопрос:

— Что планируешь делать?

— Держаться до подхода Лигура, а потом общая атака. Отводи своих людей в тыл, твое время настанет, когда перейдем в наступление.

Граф хмыкнул:

— Думаешь, успеет подойти?

— Лигур придет, — с уверенностью, которую не испытывал, ответил Володя.

— Может быть… А знаешь, ты прав.

— Что? — Володя удивленно вскинул голову.

— Ты прав, говорю. Командиру не место в бою… Твои распоряжения сегодня спасли мне жизнь — помощь подоспела вовремя. Я слышал, как вестовой передавал твои приказы. Ты быстро ориентируешься и делаешь, что нужно. Из боя такого не увидишь. Пожалуй, мне нравится сражаться, когда за спиной в тылу находится кто-то, кто наблюдает за всей схваткой целиком, и ты знаешь, что если где будет трудно, он предупредит и по возможности поможет. Мне надо будет это обдумать…

Володя пожал плечами:

— Я об этом на каждой тренировке твержу всем офицерам — место командира там, откуда ему удобнее всего наблюдать за действиями своих подчиненных.

Отбитый наскок позволил завершить построение войск, оттянуть назад излишне вырвавшиеся подразделения, защитить «ежами» фланг, подтянуть артиллерию и назначить батареям зоны обстрела. У леса даже стали собирать требуше. Противник сам дал на это время, опасаясь начинать атаку. Мятежникам ведь было хуже — они вообще не знали, сколько здесь врагов, кто еще скрывается в лесу и откуда вражеские войска вообще тут взялись. Этим, скорее всего, и объяснялась нерешительность графа Иртинского.

Володя посмотрел на часы, оглядел в бинокль дорогу позади вражеских войск.

— Если через полчаса враг не атакует — атакуем мы.

— Уверен? — удивился граф.

— Да. Мы не можем позволить врагу оставаться в своем лагере. Он должен увязнуть в бою до подхода Лигура.

В этот день, кажется, оба командующих принимали почти одинаковые решения. Когда прошло полчаса и первые солдаты двинулись в наступление, противник тоже вышел вперед и приготовился к атаке. Почти встречный бой со своей спецификой.

Батальоны перестроились в три колонны, а промежутки между ними заняла кавалерия. Часть отошла назад, образовав резерв, еще три роты заняли позицию позади батальонов — тоже своеобразный резерв, чтобы прикрыть возможные прорывы фронта. Все это уже отрабатывалось на тренировках и перестроения проходили быстро… относительно. Вот всадники немного подались в сторону и промежутки между батальонами заняли спрингалды, смонтированные на повозках. Впряженным в них лошадям приходилось пятиться при движении, чтобы оружие смотрело в сторону врага. Лошадям это не очень нравилось, но люди твердо удерживали их, не давая вырваться. Из-за этого весь строй двигался не очень быстро, но спешить, собственно, никто и не собирался.

— Что ж… посмотрим, как эта твоя задумка сработает, — граф склонился к шее вдруг занервничавшего коня и нежным похлопыванием успокоил его. — На учениях все было гладко.

Противник не стал дожидаться, когда к ним подойдут таким неторопливым шагом, и вот всадники, набирая скорость, помчались прямо на шагающую пехоту.

Володя дал шпоры коню и поспешил перебраться поближе к месту схватки. Штаб, вестовые, резерв замешкались ненадолго, и вот все уже на новой наблюдательной позиции. Володя снова осмотрелся в бинокль.

— А этот граф более осторожен, чем бывший герцог Торенды. Он не всех отправил в бой.

Как раз в этот момент вражеская кавалерия вышла на рубеж атаки и дружно, склонив копья, бросилась вперед, на изготовившуюся пехоту. И тут из глубины строя по ним ударили сотни луков. Стрельба велась с такой скоростью, что казалось, будто стрелы летят сплошным потоком. Вот они взлетают вверх, на мгновение замирают в воздухе и устремляются вниз, прямо на мчавшихся всадников. Секунду казалось, что ничего не происходит, но монолитная стальная лавина вдруг словно споткнулась, послышались крики боли, ржание коней, люди вылетали из седел, падали лошади, мчавшиеся позади налетали на них, спотыкались и тоже рушились на землю, создавая преграду. Остальные пытались объехать эти страшные баррикады и вынуждены были сбавить скорость. Таранный удар замедлился, потеряв часть своей страшной силы.