Кувшинов - Антифэнтези

- Тогда у нас нет двух вариантов, - возразила Машуня. – Как подумаю, что там может с мамой творится, мне дурно делается. Еще и эта тварь в моем теле неизвестно что накуролесит. Брр!

- Я полагаю, немного, - задумчиво ответила Сильвия. – Настолько же мало, насколько сильно вы изменили эти тела. Ваш мир не позволит вашим телам там меняться. А вампиры не настолько уж и плохой народ, только страшноватый на первый взгляд. Тебе надо будет с ними встретиться.

- А что, они здесь водятся? – с испугом спросил Рюшка.

- Не водятся, а живут в своем представительстве в центре рядом с академией, как и эльфы и другие народы. Больше в нашей округе вы вампиров нигде не встретите, так как их народ обитает очень далеко отсюда.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что нам придется с помощью Сильвии посетить некоторые дипломатические резиденции, а самое главное попросить помощи в академии. Самое интересное, но неприятное было то, что Сильвия знала Темного Ральфа. Она жила здесь уже в те времена, когда он хотел подмять под себя власть в Зимних Розах.

- Понимаете, у нас тут нет настоящего правителя. Все общественные дела улаживает академия, а ее ректор, избираемый самыми уважаемыми магами, является высшей должностью. Но и его влияние держится на признании заслуг и взаимопонимании жителей. Да и как еще здесь можно жить, когда каждый второй является телепатом? Наша община очень уязвима. Именно поэтому мы не образовали отдельного поселения, а прячемся за спинами обычных жителей Клартена. Но это не значит, что мы не выйдем на стены города, если ему будет грозить внешняя угроза. У нас с Клартеном и его князем как бы взаимовыгодное сотрудничество.

Я осторожно вернул волшебницу к животрепещущей теме, спросив, чего такого наделал этот Темный Ральф? Оказалось, что немало. Колдуны частенько грешили раздутыми амбициями и стремлением к власти. Но обычно такие стяжатели пробовали себя во внешнем мире. Однако Ральфу этого было мало. Он был очень сильным магом и входил в совет академии. И вот когда он потерпел очередную попытку на выборах ректора, ему взбрело в голову устроить переворот в Зимних Розах, причем, это почти удалось. Он не учел одного: любовь и уважение всех жителей к старому ректору. В результате натуральной бойни, устроенной в городе, погибло несколько людей и даже два мага, а в район на неделю пришла темнота и настоящая зима, которая уничтожила большую часть прекрасных садов. За это Ральф и заслужил приставку Темный. Он сумел тогда сбежать от праведного гнева жителей, и сейчас, по слухам, обосновался в своем собственном замке где-то в предгорьях.

- Так там же и людей-то почти нет! – воскликнул Рюшка, немного знакомый с местной географией.

- Именно, что нет, - кивнула Сильвия. – Точнее, есть только отчаянные головы, которым хоть леший, хоть дракон – все одно. Или маги, вроде Ральфа. То, что вы оказались в нашем мире по его вине, меня очень беспокоит. Значит, он не успокоился и нашел новое применение своему властолюбию. И одинаково плохо, хочет ли он проникнуть в ваш мир или навести с его помощью свои порядки здесь. Пожалуй, что придется просить срочной встречи с ректором – столь запутанное дело не по зубам одной заурядной ведьме. Эх, жаль, в нашем мире нет этих ваших, как ты сказал, тилифонов… придется ногами завтра топать.

- А телепатически? – не удержался я от любопытного вопроса.

- Размечтался! – засмеялась, как девчонка, колдунья. – Телепатия, то работает, то нет. А когда вокруг столько «шума», то достучаться до нужного адресата почти невозможно. Да и неудобно к уважаемому ректору в голову лезть без предупреждения. Легче уж немытыми ногами на его любимом ковре наследить.

Я еще хотел спросить, а часто уважаемая волшебница моет ноги и босиком гуляет по ректорскому ковру, но вовремя одумался – это явно не пошло бы на пользу нашим высоким целям. Лучше уж язык о Машунины острые шуточки поточить – ей-то не привыкать, как, впрочем, и мне.

А дальше был чудесный вечер с закатом в кущах тропических деревьев и странным цветным дождем, который являлся гордостью жителей этой улицы. По совету Сильвии мы разделись (до разумных пределов, разумеется) и вышли плясать под этим чудным теплым ливнем. Это было что-то! Я догадался, что воздух был пронизан какими-то тонкими лучами, которые, переливаясь на каплях дождя, создавали неповторимый световой эффект.

Сильвия сидела на террасе дома, и по ее счастливому взору я видел, что и она мысленно кружится по газону вместе с нами. Какое же, наверно, должно быть тяжкое бремя судьбы, быть лишенной собственных маленьких непосед. В какой-то момент я понял, что она поймала мою мысль и послала мне в ответ чувство благодарности. Я так и замер, стоя почти голый под дождем и переваривая это новое ощущение телепатии.

А ведь Машуня, наверно, свободно может перебрасываться с Сильвией мыслями. Я посмотрел на мокрую егозу и понял, что может: она тоже замерла, вытянув руки вверх, и я ощутил ее маленькое счастье. В отличие от депрессивных взрослых, нам для этого много не нужно, а заботы и проблемы мы привыкли решать по мере их поступления и ни минутой раньше. Жаль только, что наши нынешние проблемы давно уже наступили и никак не хотели никуда убираться. Так что этот дождь и добрая волшебница были только маленькой передышкой в нашей операции Антифэнтези.

***

На следующий день мы, до безобразия выспавшиеся на мягчайших перинах Сильвии и наевшиеся всяких чудесных сладостей, весело вышагивали по живописным улицам волшебного города. С неба снова грело яркое солнышко, подсушивая остатки влаги в тенистой листве. Наш путь лежал сначала по какой-то улочке, затем, по уже немного знакомой набережной, и наконец мы вышли к центральной части городка. Она представляла собой небольшую площадь перед внушительным по здешним масштабам дворцом, оказавшимся той самой академией, о которой так много рассказывала Сильвия. Другие здания, окружавшие площадь, были местом жительства гостей городка.

Я с любопытством разглядывал памятник посреди площади, изображающий мужчину с тросточкой и в котелке. Его наряд мне с одной стороны показался знакомым, но с другой – он совершенно не вписывался в тот стиль одежды, что предпочитали местные жители. Обойдя памятник вокруг, я взглянул в улыбчивое лицо и затем, увидел на постаменте табличку с именем Льюис Кэролл…

- М-да… Машунь, подойди-ка сюда! – позвал я свою напарницу по путешествиям и, когда она приблизилась, спросил. – Тебе ничего не говорит это имя?

Девчонка пораженно остановилась, словно ее крепко стукнули сковородой по макушке. Пока она эдак что-то соображала про себя, к нам присоединилась волшебница.

- Сильвия, Вы, случаем, ничего не слышали о Мартовском зайце, Чеширском коте или стране Зазеркалья? – осторожно спросила Маша, и до меня только тогда дошло, где я слышал это имя – это же старинный чеширский сказочник, написавший чуть ли не первое в мире фэнтези!