Надежда Кузьмина - Добыча дракона [СИ]

Услышав стук, она подпрыгнула. Ага, знаю я эти симптомы. Называется «нервы шалят».

— Мирика, это я, Наринель, за окном. Пустишь?

Это её дом, и приказывать я не хотела. Тут она хозяйка, не я. Я слишком ценила неприкосновенность своего личного пространства, чтобы беспричинно вламываться в чужое.

Мирика кинулась к окну, распахнула створки. Я послала ей ментальную улыбку:

— Прилетела к тебе с друзьями. И с пирогами.

По пути мы дали маленький крюк, чтобы заскочить в столовую и разжиться провиантом, ведь из-за разговора с деканом наш обед сделал ручкой.

Приземлившись в центре комнаты, сбросили мороки.

— Ну, с моим женихом ты уже знакома, а это — лорд Шаорран с третьего курса. Нам одна птичка напела, что у тебя что-то случилось… Мирика, почему же ты меня не позвала?

Эх, зря я так ласково заговорила. Участливый голос сделал то, что не смогли неприятности и угрозы — на черные глаза навернулись слезы. Так, быстро исправляемся…

— Только не принимай Шаоррана всерьез! Он красавец и сердцеед, и у него тысяча и одна девушка. А чтобы он отвязался, сделай вид, что влюбилась с первого взгляда — достаточно неотрывно на него смотреть и хлопать глазами вот так!

И, вытаращив на Шао глаза, подняла ресницами ветер.

Ар засмеялся.

Шао был ошеломлен:

— Наринель, ты и в самом деле так обо мне думаешь?

Мирика захихикала. Потом тоже уставилась на Шаоррана и затрепетала ресницами.

— Отлично, молодец! — похвалила её я. — Повторяем для закрепления вместе, а потом наши лорды разложат пироги по тарелке, если её тут найдут, а мы посекретничаем в уголке.

Парни стали спорить, где искать чайник — в платяном шкафу или на книжной полке? А мы с Мирикой присели в углу. Разговор предстоял серьезный. Я начала расспросы, одновременно просматривая воспоминания девушки — ставить ментальных щитов та пока не умела.

Оказалось, Мирика, сама того не зная, перешла дорогу местной королеве — дочери богатого купца, девице с третьего курса человеческого факультета по имени Олсея. Вроде бы ничего себе девушка, темноволосая, невысокая, с неплохой фигурой и на лицо не страшная, но был у нее пунктик — всегда и везде быть главной. А если вдруг кто-то не давал собой командовать, Олсея надувалась, как мышь на крупу, потом начинала причитать, что её обидели и строить планы страшной мести.

Началось всё с подножки в коридоре. По замыслу, в результате милой шутки Мирика должна была смешно упасть, а она почему-то устояла на ногах, а села на попу сама Олсея. И тут же завопила: «Эта дрянь меня ударила!» И понеслось…

Даже те, кто Олсею не поддерживал, старались с ней не связываться. Ибо чревато. И Мирика очень скоро осталась одна. Если б не драконьи щиты, ей пришлось бы совсем плохо. Но и с ними приходилось нелегко — были попытки помочь ей навернуться с лестницы, опрокинуть на нее кастрюлю с кипятком, попортить платья и учебники. И еще был изматывающий душу шепот за спиной…

Я отлично понимала, что пережила Мирика. Когда мне было одиннадцать, худенькую тихую принцессу невзлюбила одна из придворных дам. Началось все с подколок, выдаваемых за заботу: «Ах, принцесса Астер, Вы, наверное, плохо спали? У Вас сегодня такой землистый цвет лица…». Или: «Принцесса, как вы повязали этот шарфик? Бант совершенно кривой! Давайте я его перевяжу… Какой интересный рисунок, я посмотрю получше… Ах! Простите, он упал в камин — я такая неловкая!». И под смешки придворных я смотрю, пытаясь сдержать слезы на глазах, как последняя память о маме — её шелковый шарф обугливается на горящих в камине дровах. Потом были щипки, тычки в темных переходах… но ничто не причинило такой боли, как вид кусочка шелка, тлеющего на углях.

Наверное, просто существуют люди, которые не могут чувствовать себя счастливыми, не топча тех, кто рядом. Вот только почему они считают это своим правом?

— И что будем делать? — поинтересовался Шао, откусывая полпирога.

Я задумалась. Миндальничать желания не было.

— А давайте эту Олсею с компанией сперва выставим на посмешище, а потом подставим?

Уплетавшая выпечку за обе щеки, как хомяк, готовящийся к трудной зимовке, Мирика уставилась на меня круглыми глазами. Я жизнерадостно улыбнулась.

План придумался на лету. Была суббота, значит, завтра выходной, а сегодня после занятий женская часть общежития отправляется в парные. Услышав это, я захлопала глазами: в Академии еще и баня есть? А что еще тут можно отыскать? Цирк и зверинец? Бедный Борден тер Барракш! Стать ректором Академии, чтобы курировать закупки мыла — есть в этом некая вселенская несправедливость!

Компания Олсеи приходила на помывку обычно к восьми вечера. Девицы выгоняли из бани всех «не их круга» и до полуночи резвились в бассейне, не давая несчастным банщицам разойтись по домам. Ну, сегодня они у меня повеселятся, клацнула я зубами.

Шао, до того видевшей Наринель везде, кроме разве что танцев на балах, скромной тенью своего жениха, с интересом смотрел, как я начала раздавать ценные указания.

Мирике надо было отпроситься с работы. Та вздохнула, но согласилась.

Шао с Аром я предложила собрать перед баней к девяти вечера побольше парней для просмотра очень интересного зрелища. Закончила инструктаж словами: «Как синие побегут — светите поярче! А Олсее — особое внимание!»

Ар, примерно сообразивший, что я задумала, отвернулся, сдерживая смех.

Сама я, оставив Мирику доедать пирожки — сколько ж надо просидеть голодной, чтобы столько умять? — вылетела в окно и помчалась к реке. Наверняка она там растет!

Я её нашла. Тут можно б было накосить и стог, но мои аппетиты были скромнее. Связав кипу синь-травы магией, понеслась назад, к Мирике. И, схватив за руку, поволокла к бане.

Вот так я и думала — у компании этих снобок все было своё, личное, эксклюзивное. Своя комната, а в ней свои простыни, полотенца и покрывала. Мирика ошарашено смотрела, как я добавляю в ткань синь-траву, прикрывая ее мороком. Теперь, выйдя из парной, промокни пот таким полотенчиком и две недели не отмоешься — сама проверяла!

— Что ты делаешь, Наринель?

— Фитотерапия, — важно заявила я. — Полезно если не для тела, то для характера! А вообще, что ты стоишь? Давай, включай магическое зрение и смотри, как и что я делаю! Вот это с вензелем — олсеино? Хочешь заняться им сама?

Раскрасневшаяся Мирика радостно кивнула.

Гм-м? Мы ничего не забыли? Ага, забыли — тапки! Стельки из синь-травы — последнее слово галарэнской моды!

Между тем время близилось к восьми. Схватив Мирику за руку, подняла нас обеих левитацией под потолок и набросила пологи невидимости и тишины.

«Надо молчать?» — послала мысль Мирика.

«Не обязательно, нас не слышно. Так что хочешь хихикать, не стесняйся. Думаю, скоро тут будет весело. Только я сначала на них морок накину, чтоб они не заметили синие пятна слишком рано. А потом сниму. Поняла?»