Алексей Гравицкий - Калинов мост

— И что? — полюбопытствовал Олег. — Так теперь каждый раз кабак и палят?

— Если бы, — горестно вздохнул бородач. — Солод коптят. Если бы кабаки палили, это пиво невесть сколько стоило бы. Оно и так-то не дешевое. Так что считай, точная технология утеряна. Пей.

Олег сделал еще пару глотков. Игорь посмотрел испытующе.

— Ну как?

— Любопытный вкус, — поделился наблюдением Олег.

— Ага, — кивнул бородатый. — Один мой знакомый сообщил, что вкус такой, будто стельку из сапога вынули и в пиве замочили. Но пол-ящика усосал, зараза.

Олег от подобного сравнения подавился, закашлялся. Брызнула пена. Игорь поглядел с сомнением, ушел на кухню. Через минуту вернулся с салфеточкой, протянул Олегу.

— Ты, я смотрю, совсем пить не умеешь. Ничего, это поправимо. Утерся? Бери пузырь.

Люда вышла из подъезда и зябко поежилась. Ощущение было такое, словно в спину кто-то смотрит. Она обернулась, огляделась по сторонам — никого. Просто прохладно вечером, вот и знобит. До витькиного дома было идти три двора, но в этих трех дворах была возможность наткнуться на кучу народу, с которым встречаться вовсе не хотелось.

Девушка запахнула курточку и пошла вокруг дома. Там пустырь, на котором нет никого, кроме старых брошенных догнивать свой век машин и собачников. С другой стороны, в такое время и собачников особо нет. Она довольно бодро топала вдоль кустов, за которыми светились окна, когда навстречу вышел мужичек в камуфляже. Крепкий, сухощавый. Лет сорока.

Проходя мимо мужичек улыбнулся и, неожиданно пристроившись рядом, сменил направление.

— Девушка, вы куда-то торопитесь?

Начинается, мелькнуло в голове.

— Тороплюсь, — коротко ответила она.

— А может быть познакомимся?

— Я на улице не знакомлюсь, — отрезала она и ускорила шаг.

Но мужичок оказался не прост, он не только не отстал, но и как-то мягко и неожиданно оказался прямо перед ней.

— Что ж ты, Люда, — сказал он совсем другим голосом. — Имя людям милое, а сама не мила?

Люда вздрогнула. Странный мужик пугал, и бежать было некуда и не к кому. Собачники как вымерли, а дом обогнуть на шпильках не получится. Да и мужик прыток. Даже если он на шпильках будет, а она босиком, еще не факт, что убежит.

— Отстаньте от меня, — в душу залезло отчаяние. — Я закричу. Я на помощь звать буду.

— А вот этого не надо, — предупредил мужичок. — Пойдем со мной, Людмила, пойдем по-хорошему.

Голос прозвучал зловеще, или это она сама себе допридумала. Люда огляделась в поисках хоть кого-то. За кустами одиноко светилось окошко первого этажа. Она набрала в легкие побольше воздуха и закричала:

— На пооо…

Движение было резким и смазанным настолько, что она его не заметила. Только почувствовала, как что-то ухватило за шею, словно тиски сжали. А потом все поплыло и Люда потеряла сознание.

— Говорил же, пошли миром, — пробормотал Кот.

Девку он не душил, жилу пережал только. Если знать где нажать, то человека сознания лишить легко, а уж бабу и вовсе. Здесь главное не переборщить, а то заснет и не проснется. Кот взвалил обмякшее девичье тело на плечо и поспешил домой.

Повезло, дорогой никого не встретил. Только возле подъезда стоял с сигаретой сосед с седьмого этажа. На Кота с девкой посмотрел опасливо.

— Добрый вечер, — мягко поздоровался оборотень. — Перебрала подруга.

Мужик осклабился, поняв, что обошлось без криминала и можно спокойно курить дальше. Кивнул:

— Бывает.

Музыка за окном стала не просто навязчивой. Игорю уже пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным.

— Да что они там, — подскочил Олег. — Пойду спущусь.

— Погоди, — притормозил Игорь. — Вот ты спустишься и начнешь на него орать…

— Нет, я спущусь и вежливо попрошу убрать громкость.

— А он пошлет тебя куда подальше. И ты дашь ему в торец. И либо драка на месте получится, либо он злой и побитый будет потом шляться по району и искать кого послабее, чтобы злость выместить. Хорошо это?

Олег задумался. Игорь подошел к окну, отдернул шторку. Створка отворилась со скрипом. С одиннадцатого этажа двора видно не было. Только зеленые кроны, за которыми угадывалось какое-то движение.

— Бутылку дай, — попросил Игорь.

Олег протянул пиво.

— Зверь, — оценил бородатый. — Ты не полную, ты пустую дай.

Прикинув расстояние, он коротко замахнулся и резко метнул пустую тару. Бутылка пронеслась над дорогой, припаркованными машинами, долетела до середины двора и, слегка подзастряв в сплетенной кроне дворовых деревьев, шваркнулась на землю метрах в пятнадцати от шевеления.

— С ума сошел? — взвился Олег. — Убьешь кого, не дай бог.

— Не убью. Я в сторону кинул.

— А если милицию вызовут, — не сдавался парень.

— Пусть вызывают. Для милиции мы в окна ничего не швыряли, но тому кто это сделал руку в пору пожать, потому что местные жители не рыба, а Миша Круг не динамит, чтобы так глушить.

Игорь снова высунулся в окошко.

— Ну что, не оценили ребятки прозрачность намека. Дай-ка еще одну бутылочку.

Вторая бутылка повторила путь первой с небольшой погрешностью и упала уже совсем рядом с любителями «русского шансона». На этот раз результат не заставил себя ждать. Музыка стихла. Не просто стала играть потише, а умолкла вовсе. Движение за зеленью наоборот нарастило темп. Через несколько секунд на дорожке ведущей со двора к подъездам появился парень лет двадцати с небольшим. Довольно крепкий, оценил Игорь, но доза, которую в себя влил, явно покрепче будет.

— Эй! — парень задрал голову высоко вверх и посмотрел на окна. — Какой урод бутылку кинул?

Он обвел взглядом фасад и продолжил тираду. Причем на этот раз текст был не слишком цензурным. Человек воспитанный покраснел бы даже от союзов и междометий, которые перебивали поток отборного мата.

Олег дернулся к окну. Игорь выставил руку, останавливая.

— Дай-ка я с ним поговорю, — попытался прорваться к подоконнику Олег.

— Не надо, — бородатый отстранил его и прикрыл окошко. — Пусть покричит. Это из него злоба выходит. Сейчас оторвется и станет мягким и пушистым. А начнешь с ним препираться опять дракой кончится.

Игорь сел обратно на диванчик, взял со столика бутылку пива и, свернув пробку, сделал пару жадных глотков.

— Ты пойми. Тот кто орет и в морду бьет — это конкретная сила. Действие, на которое требуется противодействие. А бутылку из окна мог кто угодно кинуть: старик семидесятилетний, ребенок, женщина беременная. Да хоть господь бог. И с кем ему воевать? Вот сейчас он ждет, что появится враг. А враг не появится. И ему придется либо забыть, либо задуматься.

— Такие думать не умеют, — огрызнулся Олег. — И ничего им не объяснишь.

— Ой ли. Ты послушай, музыки то больше не слышно.