Юлия Бочарова - Путь Света

Да, если вспомнить, чем себя поит обычно «брат студент». И когда в очередном эксперименте по самогоноварению, за неимением достойных ингредиентов кидает что попала, выливается все это, естественно, в БОЛЬШОЙ кошмар.

Для примера можно хотя бы вспомнить, взрыв в лабораторном корпусе или мой перепивчик на выпускном, когда после опустошения последней бутылки вина в ход пошел оный напиток.

Вид у меня, наверное, был в этот момент дурацкий, потому что Граф с меня глаз не сводил.

— Вижу, вам понравилось вино, — осведомился он и с кошачьей грацией поднялся со своего кресла и подлил мне еще вина, так же молниеносно сев обратно.

— Да, но зачем вы налили мне еще, — искренне возмутилась моя светлость.

— Не думаю, что вам повредят два бокала вина.

Может быть, и не повредят, но я боюсь совсем не этого.

По-видимому, я брякнула, это в слух, потому как на лице Графа появилось легкое недоумение.

В тот момент, когда я осеклась, прошло уже несколько минут.

— И чего же вы боитесь? — Его лицо было такое серьезное, а глаза такие холодные, что мне стало страшно.

И почему я всегда не то брякаю в самые неподходящие моменты.

— Просто алкоголь на меня плохо действует. — Я с сожалением вздохнула и поставила бокал на стол.

Конечно, было жалко, но вдруг придёт друг градус и я начну делать что-то не то. У-у-у-у. Даже подумать страшно, а вино ведь и правда вкусное, жалко.

— Если причина в этом, то я понимаю, — сухо произнес Граф, погрузившись в свои мысли.

Остаток вечера прошел в полном молчание. Мне вспоминались мои друзья и наша беззаботная жизнь. И господин Граф тоже о чем-то думал. Потом он проводил меня до моей комнаты, пожелал спокойной ночи и удалился.

Чувствовала я себя просто ужасно. И что же я не так сделала, не понимаю, да еще и нахлынувшие воспоминания, спать не давали. Так и крутилась всю ночь пока солнце за окном не начало вставать.

Странно, и почему за эти несколько дней я не вспоминала о Роэланде и об угрозе, которая нависла над всем этим миром. Почему я была погружена в свой эгоизм настолько, что даже не удосужилась узнать об этом. Как я могла, быть настолько беспечной и не разглядеть за масками спокойствия, тех, кто меня окружает, настоящих чувств. Может этот миг беспамятства, был подарком судьбы и дальше меня ждёт только несчастье и горе.

По моим щекам потекли соленые слезы. Сердце разрывалось от боли.

— Мысли, мысли, ну почему, почему вы в голову лезете?! — Ревела я в подушку.

Комнату заливали теплые лучи солнца. Было хорошо и приятно. Сон как рукой сняло, на душе почему-то стало легко, да и день выдался просто замечательный. За окном пели птички, легкий ветерок колыхал листву на деревьях. Настроение было хорошее не смотря ни на что.

Вскочив с кровати, я подбежала к одному из окон, которое выходило в сад.

— Со всеми этими злоключениями и забыла, что сейчас лето, а точнее самый его разгар. Мои неудавшиеся каникулы?! — печально произнесла я.

Потом улыбнулась и распахнув створки, впустила в комнату утреннюю свежесть и наконец поняла, что же мне не хватает на самом деле.

Я так давно не вспоминала сваё детство и то время когда просто радовалась красоте природы. Тогда я еще могла слышать песнь ветра и танцевать вместе с летним дождем. Мое сердце в те времена еще было не такое жестокое и непреступное…

Быстро приведя себя в порядок и собрав всю храбрость в кулак. Моя милость направилась в сад.

Да, скажу я вам, ходить по незнакомому дому, это сущие приключения. Когда все спят и тебе за каждым поворотом что-то мерещится. Так, когда я, наконец, добралась до нужного места, чуть рассудка не лишилась.

Но если честно, то это было, даже интересно, всегда мечтала быть шпионам. А что, прорываешься через защиту противника, внедряешься в его ряды, обыскиваешь незаметно его жилище и пытаешься узнать все тайны. Романтика!

Но сейчас главное сокровище, которое я искала, был сад. И хорошо, что еще все спят, а то бы застукали меня на месте «преступления».

Небо было без единой тучки, солнышко ласково окутывало своими лучами всё вокруг. Легкий ветерок колыхал листву на деревьях. Щебетали птички, играя в водице у фонтана. Раскрывались бутоны роз, впитывая капельки росы.

Природа просыпалась ото сна и сердце наполнялось теплотой.

Сев на лавочку под молодой вишенкой, я стала наблюдать за птичками. Они верещали и гонялись друг за другом по бортику фонтана. Было так забавно на них смотреть. Точно Лати и Леннарт когда поссорятся, так же друг за другом гоняются и кричат невпопад.

Когда я вспоминаю о своих друзьях, всегда на сердце становится тепло и хорошо, даже начинает казаться, что на этом свете нет ничего невозможного и мне всё по силам.

Не знаю, сколько я еще так просидела, когда рядом со мной послышались шаги.

Я обернулась и увидела его.

— Господин Граф? — удивилась моя светлость.

Он выглядел как-то по иному, не знаю почему, но в его глазах больше не было жестокости и холода, они светились счастьем, прям как у маленького ребенка.

— Я то же не надеялся увидеть вас здесь в такой час. — Он сел рядом со мной на скамейку.

Я улыбнулась и смотрела в его, такие родные и понимающие глаза, пока… пока.

Голова закружилась, в глазах потемнело и сердце сковала неописуемая боль. Я схватилась за скамейку в надежде не упасть. Последнее что я услышала, был взволнованный голос Графа, который пытался мне помочь.

Сознание возвращалось тяжело. Голова гудела и глаза не открывались. Около меня кто-то спорил. (Бедная моя голова!)

— Да заткнитесь вы все! — прохрипела моя светлость.

От этого гул прекратился, но меня стали нещадно трясти и выкрикивать моё имя:

— Рейта! Рейта! Ты очнулась?! Ну, скажи что-нибудь! Рейта! — кричал кто-то, причем голос смутно знакомый.

— Госпожа Лати, я не думаю, что вашей подруге станет легче, если вы её будете так трясти.

Лати? Я что совсем спятила, только что сидела на скамеечке в саду и смотрела на господина Графа.

Спятила я или нет, но дикий вопль не прекратился. Собравшись с силами, моя светлость с трудом разлепила сопротивляющиеся веки.

И что же перед ними оказалось: во-первых, моя подруга Лати, которая еще больше, по-моему, меня затрясла, когда увидела, что я на неё смотрю; во-вторых господин магистр, который внимательно на меня смотрел; в-третьих, моего друга Леннарта стоящего чуть поодаль от магистра, ну и в-четвертых, на сладкое, пол преподавательского состава (больше, по-видимому, не вместилось).

От этого моему рассудку еще сильнее поплохело, но голова почему-то перестала болеть. Вырвавшись из объятий своей подруги, быстро перетекла в положение сидя и начала соображать.

— Может, кто-нибудь, мне объяснит, что здесь происходит?! — я обведя всех присутствующих взглядом.