Ольга Обломова - Чужая судьба

По сути Туннель это граница королевства, а гоблины, соответственно, пограничники. При том они не подданные правителя Дамира и платой за проезд по туннелю не делятся — она является их по закону. Непроходимый Хребет же суверенное государство. Но служащее в интересах Дамира. Вот такая любопытная ситуация.

Для границы выглядело все довольно постарально. Травка зеленая, гора огромная в которой виднеется узкий вход пещеры, а рядом расположен вигвам. Да-да, именно это жилище напоминал здешней погранпост. Из которого как раз сейчас выходил «пограничник». Тай уставился на него во все глаза.

Приближающийся гоблин имел малый рост, был худ и издалека казался ребенком. Одет в кожаные штаны и кожаную же длинную, до середины бедер, куртку, подпоясанную у талии. Голова маленькая, лысая, нос приплюснутый, глазки также размера небольшого. Вот рот большеват, сверху выпирают небольшие желтые клычки, а уши… забавным в нем оказались именно оттопыренные, похожие на лопухи, здоровущие уши. Которыми к тому же гоблин еще и шевелил.

Это действительно выглядело потешно — Тай невольно улыбнулся, наблюдая за медленно приближающимся «ушаном». К сожалению, тот улыбку приметил. Сердито хмурясь, быстрым шагом потопал к лошади принца, но, подойдя, остановился, вглядываясь в лицо айрана удивленно и немного растерянно. Гневные слова, кажется, замерли на темно-зеленых губах. Лишь минут через пять малыш наконец начал действовать — быстренько сменил выражение мордочки на почтительно-восторженное и элегантно взмахнув ушами, согнулся в почтительном поклоне. Тайшату пришлось кусать губы, чтобы не рассмеяться на сие представление. Нет, ну какие финты! Он поспешно склонился в ответ. Когда распрямился, выглядел уже вполне серьезно и даже немного торжественно. Но скольких усилий стоило ему это выражение! Однако на гоблина оно произвело самое благоприятное впечатление. Тот еще раз слегка поклонился и быстрым шагом, семеня от усердия, практически побежал к своему шалашику. Тай опасался, что другие лопоухие могут наблюдать за ним, потому держал на лице всю ту же серьезную маску. Судя по дальнейшим событиям, опасался не зря.

Не дожидаясь прибытия «разведчика» из шалашика выбрался второй пограничник. Пару минут они оживленно беседовали, но и эту пару не смогли выдержать остальные — из палатки вышел еще один, и присоединился к разговору. За ним вылез четвертый, пятый… вскоре из маленького на вид вигвамчика их выползло столько, что у находящегося рядом Ива в буквальном смысле отвисла челюсть. Так как Тай подобное действо в реальной жизни видел впервые, то нескрываемо любовался редким зрелищем. А уж когда гоблины с небывалой скоростью закончили осмотр багажа и взимание платы за проезд, Гарант лишь ошеломленно головой покачал.

— А когда мы въезжали, они нас часа три мучили.

Еще одним потрясением для посла Милирона стало почтительное отношение представителей зеленого племени к Тайшату и… беспошлинный пропуск последнего. Вместе с телохранителем.

— И за что вам такая привилегия? — ворчливо поинтересовался. Тай плечами пожал.

— Я ведь принц.

— Не их же!

— Но соседнего, дружественного государства.

— Хм. Мы вроде тоже соседи, и тоже с гоблинами не воюем, однако когда наш правитель решил навестить ваше королевства, так его не только платой обложили, но и после того, как отказался платить на основании своего высокого статуса, еще и… гм, словами. Нелицеприятными.

Тайшат широченно ухмыльнулся.

— Ну может у них настроение плохое было.

Ив посмотрел на него скептически и подозрительно, и на этом разговор угас. В результате странного взрыва трудолюбия «ушанов», караван двинулся дальше через какие-то жалкие пол часа. Тайшат с неожиданным волнением въехал под каменные своды Туннеля.

Здесь оказалось весьма неуютно. Высокий, очень высокий потолок, такой, что даже самый длинный всадник спокойно проедет на самой огромной лошади. Но при этой высоте туннель оставался чрезвычайно узким, и ехать рядом даже попарно становилось совершенно невозможно — передвигались гуськом. Однако самым неприятным конечно же оставалось отсутствие освещения.

Чем дальше они отъезжали от входа, тем темнее становилось, и вскоре тьма полностью окутала их. Тьма настолько непроглядная, что и руки свои с трудом можно различались. Хотя об этой особенности знали многие, какие-либо осветительные приборы никто захватить не удосужился. Жечь огонь запрещалось, магические светильники к сожаление еще не работали, вот и приходилось передвигаться практически вслепую. Особо страшного вообще-то тут ничего, пространство узкое, ответвлений никаких, едь и едь себе вперед. Но, однако ж, жутко. Страшно. Казалось, движешься из пустоты в пустоту, стены давят, сжимаются — нередко слабые сердцем выезжали уже мертвыми, что не добавляло популярности данному переходу. Но он оставался единственной дорогой в Дамир, и, несмотря на жуткую славу проклятого места, им продолжали пользоваться.

Тайшат не избежал общей участи. Когда тьма окутала, его обуял страх. Казалось, будто сзади, в невидимости крадутся ужасные чудовища — и только понимание, что за ним едет Кьят, и что сильные эмоции тот почувствует, заставляли принца бороться с собственным боязнью. С определенным успехом. Но когда почувствовал, как спереди на него с легким присвистом несется кто-то, шарахнулся в сторону, не удержав испуганного вскрика. Который перешел в стон, потому как качнулся он слишком сильно и пребольно ударился плечом о стену. И почему-то почти синхронно заболело другое плечо. Правда, немного странно — боль казалась далекой, приглушенной. Тайшат минут пять соображал, что это может значить, а когда сообразил, позвал:

— Кья-я-ат.

Его голос гулко разнесся по пещере и принц не был бы удивлен, узнай, что слышали его и за пределами туннеля. И все же никто не ответил. Он позвал еще раз, но теперь шепотом:

— Кья-я-ат.

Слово не прозвучало тише, наоборот, прокатилось под сводами также громко, но в этот раз казалось зловещим, потусторонним. Даже сам Тайшат поежился. Зато пришел ответ:

— Все в порядке.

Принц нахмурился. Он сомневался, что в порядке все, но, судя по доносившимся ощущениям, рана не серьезна. Тай промолчал, странное эхо — если это оно — нервировало. «Поскорей бы выбраться отсюда!». Теперь принц не пытался успокоить себя. Наоборот ехал собранным и настороженным, отовсюду ожидая удара. Время уходило, оставались позади метр за метром, но ничего не случалось. И все же давящая атмосфера не давала расслабиться — Тай понимал, что может «сгореть», устать и чувства, в конце концов, притупятся, что нельзя находиться в подвешенном состоянии долгое время — но ничего поделать с собой не мог. Ему было страшно. Почти иррациональный, основанный на каких-то древних инстинктах страх заставлял съежиться в седле, стараясь занимать как можно меньше пространства. В начале он усиленно вертел головой, напрягал зрение, однако ничего не различал. И неудивительно, со своей то неспособностью видеть в темноте. Наконец плюнув на бесполезное занятие, закрыл глаза, надеясь на другие органы чувств. И в первую очередь, конечно же, слух.