Валерий Иващенко - Черный Ярл

Углук с Ларой пошептались, и намерились немного поговорить на сеновале. В кладовой ведьмочка утянула пару одеял, но в коридоре их выловил ярл.

— Лара, ты ничего не хочешь сказать мне? Тебе уже не семнадцать.

Та взглянула на своего кавалера, и глаза у него радостно засветились.

— Командир, — прогудел воин, — А как бы нам с Ларкой совсем поближе? Ты не думай, у нас всерьез и надолго…

Ярл вздохнул и кивнул. — Лара, едешь в командировку. Охранять Императрицу и детей. Заодно и фехтовать их немного научишь.

Он достал флакон синего стекла с буквой «Л», вручил ведьме и шутливо простер над парочкой свою длань.

— Благословляю вас, дети мои…

Барон Орк в чем-то убеждал канцлера. Тот понемногу соглашался, но туго. Они прошли на балкон, подальше от шума, спугнули там целующуюся в потемках парочку — бриарвудскую ведьму и Шурра. Те переглянулись счастливо, засмеялись, и унеслись опять танцевать, благо объявили эти новомодные танцы — рокенролл.

Капитан Олаф Тригвесен вышел во двор замка с намерением выкурить трубочку. Пусть молодежь танцует, морскому волку это как-то не к лицу. Однако из темноты вынырнула Марта, испуганно подпрыгнула, а потом неожиданно попросила проводить к гостевым комнатам. — Я заблудилась тут, — нежно пролепетала она.

Проходя мимо кухни, зачем-то стащила бутылку Aetanne.

Когда моряк под ручку с сияющей девчонкой дошли до двери ближайшей свободной спальни, Марта посмотрела своими красивыми черными глазами и предложила:

— Бравый капитан заведет свой корабль в мою бухточку?

— Почему бы и нет? — он учтиво поклонился и пропустил даму вперед в комнату.

— Даже невзирая на рифы? — смазливая полуорка смущенно потупилась. — Видите ли, в мою бухточку еще никогда не заходили корабли.

И, поднявшись на цыпочки, неумело поцеловала бравого капитана.

Только теперь Олаф оценил всю глубину коварства женщин и их неимоверную изобретательность. А также понял аллегорию насчет корабля, бухточки и рифов.

Но, черт возьми, настоящий моряк не отступает перед опасностями!

Гости потихоньку стали расползаться на ночлег, причем без пары остались только дети, да госпожа Йоргенсен сослалась на какие-то трудности. Аэлирне обвила руками шею ярла и улыбнулась.

— Дорогой, а не обновить ли нам здешнюю главную спаленку?

Однако после первых же, пока еще нежнейших, поцелуев она отстранилась и прижала его к постели, усевшись на всякий случай сверху.

— Дорогой мой, — серьезно спросила Аэлирне. — Ты не будешь делать глупостей?

— А какую глупость надо с тобой сделать? — голос ярла был ласков и чуть нетерпелив.

Красавица наклонилась к его лицу и прижала его руки своими.

— Айне заблокировала все. Я не чувствую ее. — поколебавшись, сказала она.

Ярл чуть помолчал, что-то внутренне предпринимая. Затем улыбнулся и сказал:

— Любимая моя, я даже рад, что наша дочь нашла свой собственный путь в личной жизни.

Аэлирне в изумлении широко распахнула свои чудесные аметистовые глаза.

— Что ты сказал?

— Да, я считаю Айне НАШЕЙ ДОЧЕРЬЮ. Готов при всех признать ее.

— Нет, дорогой. Как сказала эта негодница Лот… «Что там насчет любви?»

— Да. — ярл поцеловал ее нежно и в то же время страстно, — Да, я люблю тебя.

— Ох, милый мой. — заплакала женщина, — Как долго ты думал…

— Любимая, разве могло быть по-иному? И почему ты плачешь?

Аэлирне изо всех сил обняла его, прижимаясь и дыша его запахом. — От счастья, глупый мой, — прошептала она.

Жюстина Йоргенсен сделала утро солнечным и чуть морозным. Гости прощались, расходились в порталы или усаживались на лошадей. На балконе над парадным крыльцом стояла Айне, вся еще в блаженной истоме, и держала за руку принца Эльфов.

— Какого черта, — буркнул Тирион. — И пусть все сдохнут от зависти.

Он, не стесняясь никого, обнял и поцеловал девушку, отчего у нее опять ослабели ноги и сладко зазвенело в ушах.

Начинался новый день.

За новым домом баронессы Аэлирне потихоньку закрепилось название «Замок Открытых Сердец». Сюда не было хода злу или зависти, а все лучшие чувства и пока еще не осознанные побуждения наоборот, проявлялись в полной мере. Все быстро поняли, что если прибыть под гостеприимный кров замка, и провести время где-нибудь в спаленке со своей женой или подружкой, то такую романтическую ночь можно было долго вспоминать. А для вечерних посиделок у камина или прогулке по огромному зимнему саду с журчащими фонтанами и буйной зеленью находили время даже Император или вечно спешащий куда-то на заседание канцлер. Поболтав в теплой компании в гостиной, можно было неплохо повеселиться, обсудить и, что самое невероятное — решить трудную проблему. Или развеять грусть-тоску, погуляв по длинной и затейливо изгибающейся кольцевой галерее со множеством окошек, картин и укромных уголков с диванчиками и непременной пальмой рядом. А также уютных балкончиков с прекрасными видами, и комнатушек — курительных, игровых, а то и просто оранжерей или коллекций диковин. Причем потеряться было невозможно — при желании гостя замок сам направлял его ноги в большой бело-золотистый холл над парадным входом.

— Дорогая, мы с тобой не перестарались? — хохотнул сидевший в кресле ярл и привлек к себе на колени неосторожно прошмыгнувшую мимо Аэлирне. — Я имею в виду — инициируя Ключевые Заклятья замка и целуясь в этот момент?

— Потерпи, дорогой. — ловко и необидно увернулась та, улыбнувшись в ответ. — Испортишь мне прическу, а до вечера еще далеко.

— Да мы еще и половины комнат не обновили, — с намеком произнес ярл.

— А кто вчера назначил мне романтическое свидание в библиотеке, а там оказались Эстрелла с Яном? Да еще и в пикантной ситуации! — подбоченилась волшебница, очаровательно нахмурив бровки.

— Мы вовсе с ними не сговаривались. А ты хочешь сказать, что тебе совсем не понравилось заниматься любовью, держа за руку подругу, которая тоже..? — заговорщически подмигнул ярл.

— Дорогой мой, — потеплел взгляд Аэлирне. — Общие переживания — это было что-то неописуемое. Надо будет подговорить нашу дочь тоже попробовать.

На днях ярл во время бала в Императорском дворце при громадном стечении народа и при свидетелях признал леди Айне своей приемной дочерью со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями. А немного погодя, прямо посреди залы, стал на колено перед баронессой и красиво, искренне признался ей в любви. А потом у них была ТАКАЯ ночь…

Волшебница спешно перевела свои мысли в более безопасное русло и продолжила:

— А по-моему, не перестарались. Со временем аура устоится, чуть ослабнет. А что касается ваших человеческих запретов и нелепых табу по поводу любви — это уж явные предрассудки. Так что давай, работай дальше.