Дэвид Геммел - Нездешний

Чудовище смотрело на нее, не отвечая.

— Воины Братства — они нашли его? Высокие люди в черных доспехах.

— Убил, — сказал Кай, изображая, будто рубит мечом или топором.

Даниаль, убрав нож, села рядом с ним и тронула его за руку.

— Послушай меня. Человек, который убил их, — он жив?

— Убит.

Даниаль закрыла глаза.

Всего несколько месяцев назад она танцевала перед королем. Несколько недель назад влюбилась в того, кто убил этого короля. Теперь она сидит в лесу наедине с бессловесным чудовищем. Как все нелепо! Она рассмеялась.

Кай видел, как ее смех перешел в рыдания и слезы потекли по щекам. “Какая красивая”, думал он. Как та надирка, за которой он следил. Такая маленькая, хрупкая, и косточки, как у птички.

Когда-то Кай очень хотел подружиться с таким вот хрупким существом. Однажды он похитил девушку, которая полоскала белье у ручья, и унес ее в горы, где заранее припас разные ягоды, плоды и красивые камешки. Но, добравшись до места, он увидел, что девушка не дышит — он переломал ей все ребра, пока нес. Даже его целебная сила не смогла спасти ее.

Больше он их не трогал.

Шестьсот человек, тянущих баллисту, установили ее шагах в пятидесяти от ворот. Показались шесть телег, влекомых волами, и вагрийцы засуетились вокруг них. Позади баллисты поставили ворот.

Карнак подозвал к себе Дундаса, Йоната и еще нескольких офицеров. — Отведите людей в замок, оставив на стене самое малое число, — приказал он.

Солдаты хлынули в ворота замка, занимая позиции на его стенах.

Карнак достал из кошеля у пояса сладкую овсяную лепешку, отломил кусочек и стал задумчиво жевать.

Несколько вагрийцев сдвинули тяжелый камень к заду телеги и обвязали его веревками. Четверо солдат, вращая ворот, зарядили им баллисту. Офицер поднял руку, и рычаг машины вылетел вперед.

Карнак смотрел, как глыба летит по воздуху, как она приближается, увеличиваясь на глазах. Вот она с грохотом ударила в стену около башни. Обломки посыпались градом, зубцы стены обрушились.

Карнак доел лепешку и поднялся на парапет.

— Целься сюда, сукины дети! — проревел он и медленно спустился с башни на стену.

— Слезайте отсюда, ребята. Пошли в замок!

Футах в тридцати от него обрушился второй кусок стены, и обломки засвистели у него над головой. Двое человек рухнули вниз и разбились о камни двора.

Карнак с ругательством сбежал по лестнице к ним. Оба были мертвы.

Каменный снаряд попал в башню, отскочил от нее и упал на крышу лазарета. Балки затрещали, но выдержали. Башня пережила еще два попадания. На третьем она обвалилась и рухнула за воротами грудой обломков. В лазарете Эврис зашивал живот молодому солдату. Парню повезло: меч не задел никаких важных органов, и оставалось опасаться только гангрены.

Но тут стена треснула, и последнее, что увидел Эврис, было черное облако, наполнившее комнату. Лекаря вместе с раненым швырнуло о дальнюю стену. Еще четыре снаряда попали в лазарет, и от фонаря, упавшего в корзину с бельем, начался пожар. Пламя лизало стены, госпиталь превратился в настоящий ад. Во многих палатах не было окон, и сотни раненых задыхались в дыму. Служители, оставив тщетные попытки потушить огонь, принялись выносить раненых, но поняли, что оказались в ловушке.

Громадный камень разбил дубовые брусья ворот. Второй довершил дело: бронзовые петли погнулись, и левая створка рухнула.

Карнак выругался, плюнул и зашагал к замку.

— Все кончено, генерал, — сказал какой-то солдат, когда он вошел.

— Да, дела у нас неважные, — согласился Карнак. — Закрывайте ворота.

— А вдруг еще кто-нибудь выберется из лазарета?

— В таком аду не выживет никто. Закрывайте. Карнак вошел в большой зал, где молились Дардалион и оставшиеся двенадцать священников. — Дардалион!

— Да? — Он открыл глаза.

— Скажи мне, что Эгель идет сюда.

— Не могу. Черные Братья повсюду, и нам не пробиться сквозь их заслон.

— Без Эгеля нам конец. Все наши усилия пропадут зря.

— Мы сделали, что могли, генерал. Никто не вправе спрашивать с нас большего.

— Еще как вправе! Любой дурак может сказать, что он старался, — старания не в счет, если они не увенчаны победой.

— Нездешний погиб, — внезапно сказал Дардалион, — но доспехи — на пути к Эгелю.

— Поздно. Доспехи должны были привлечь к Эгелю людей — если же он до сих пор не набрал войска, пиши пропало.

— Для нас — да, но Эгель мог бы соединиться с Железным Засовом.

Карнак промолчал. Замысел хорош — возможно, Эгель думал об этом с самого начала. Карнак в будущем мог бы стать его врагом — так не лучше ли позволить вагрийцам разделаться с честолюбивым полководцем? Союз же с Железным Засовом дает возможность вбить клин в вагрийские силы и освободить столицу.

Пурдол подождет, а Эгель получит все: доспехи, армию и страну.

— Он придет, если сможет, генерал, — заверил Дардалион.

— Зачем?

— Эгель — человек чести.

— Что это должно означать? — рявкнул Карнак.

— Я надеюсь, что он поступит так же, как поступили бы на его месте вы.

Карнак засмеялся, вновь обретя хорошее настроение.

— А я надеюсь на обратное, Дардалион. Я все-таки рассчитываю, что он придет!

Во сне Даниаль услышала чей-то голос, проникающий в ее туманные мысли. Еще немного — и она увидела Дардалиона: он похудел, постарел и сгорбился, словно под тяжестью невыносимого бремени.

— Даниаль, ты слышишь меня?

— Да, — устало улыбнулась она.

— У тебя все благополучно?

— Я цела, но и только.

— Доспехи еще с тобой?

— Да.

— Где ты сейчас?

— Мне остается меньше суток до реки и парома. Ко мне прибилось какое-то чудовище. Оно говорит, что Нездешний умер.

— Открой глаза и покажи мне его. Даниаль повиновалась. Кай сидел у костра, закрыв глаза и разинув рот.

— В нем нет зла, — сказал Дардалион. — Послушай, Даниаль: я попробую связаться с Эгелем, чтобы он выслал навстречу тебе отряд. Жди у парома известия от меня.

— Ты где?

— Я в Дрос-Пурдоле. Положение здесь отчаянное, от гибели нас отделяют считанные дни. В крепости осталось меньше шестисот защитников, они держат последний рубеж — замок. Еда почти на исходе, и вода плохая.

— Что я могу для вас сделать?

— Жди у парома. Да благословит тебя Исток, Даниаль.

— И тебя, священник.

— Больше уже не священник. Я был на войне и убивал.

— Скверна коснулась нас всех, Дардалион.

— Да. Но конец уже близок, и скоро я все узнаю.

— Что узнаешь?

— Прав я был или нет. А теперь мне пора. Жди у парома!

Даниаль и Кай добрались до переправы. Паром был причален у дальнего берега, и перевозчик не подавал признаков жизни. Даниаль расседлала лошадь, а Кай перенес тюк с доспехами в прибрежную хижину. Разведя огонь, Даниаль приготовила еду. За ужином она старалась не смотреть на Кая, который черпал овсянку пальцами.