Йон Колфер - Артемис Фаул. Парадокс времени

– Только думал… – медленно кивнул Мервал. – а что делать с человеком?

Опал не остановилась.

– О, ты можешь его разделать. Человеческий мозг – отличный увлажнитель. Потом собираемся и сами ищем лемура.

– Пустое тело сбросить в звериную яму?

– О, во имя небес! – всплеснула руками Опал. – я что, должна говорить тебе как делать все на свете? Прояви немного инициативы!

Мервал занавесил вход за своим боссом.

"Значит звериная яма" – думал он

Площадь дубильщиков.

Бриллианты сыпались вниз сверкающим водомадом. Падающие звездочки вспыхивали в свете ламп.

"Это же добыча молдого Артемиса," – пронеслось у нее в голове. "Он бросает мне спасительную ниточку!"

На мгновение громилы были поражены. Их выражение лица напоминало о ребенке, проснувшемся с утра и обнаружившем например плитку шоколада, что сразу привело его в отличное настроение. Они растопырили пальцы, зачарованно смотря за тем, как падают и отскакивают от стен бриллианты.

Затем один из них сбросил оцепенение.

– Des diamants! – вскричал он.

Услышав крик, его приятели сбросили оцепенение и упали на колени, ползая по темной земле в поисках прекрасных камней. Другие ныряли в бочки с жижей, услышав как камушки всплескивают по поверхности.

"Отвлекающий маневр," – думала Элфи."Превосходно."

Она бросила взгляд наверх, как раз вовремя, чтобы увидеть руку убирающуюся в черном квадрате окна.

"Что заставило его сделать это?" – размышляла она. "Это – самое неартемисовское приветствие из всех."

Громила прополз мимо ее ноги, напомнив ей, что положение вещей далеко от нормального.

"Жадность заставила их забыть обо мне, но возможно они вспомнят о своих обязанностях, когда соберут все камни."

Элфи нашла момент отсалютовать юному Артемису, а затем скрылась из его поля зрения шмыгнув в ближайшую аллею. Только чтобы столкнуться нос к носу с отдувающимся Дамоном Кронски.

– Два из двух, – пропыхтел он. – я вас обоих достал. Похоже, сегодня у меня удачный день.

"Да когда же это закончится?!"- не веря своим глазам подумала Элфи."Почему все это продолжается?"

Кронски надавил на нее как разъяренный слон, брови нахмурены за стеклами цветных очков, пот струйками стекал по его лицу, падая с его пухлых губ.

– За исключением того, что у меня сегодня НЕудачный день, не так ли?! – прокричал он, истерические нотки проскальзывали в его голосе. – Тебе виднее. Тебе и твоему сообщничку. Впрочем, моя огненная комната уже позаботилась о нем. Теперь я позабочусь о тебе!

Элфи была в ступоре.

"Артемис мертв?" – пронеслось в ее голове.

Она никогда бы не поверила в это. Никогда. Сколько людей вычеркнули Артемиса Фаула из списков живущих, и скольким из них пришлось об этом пожалеть? Многим. Она была одним из них.

С другой стороны, Элфи доказала, что ее проще убить. Перед ее глазами все плыло, конечности налились свинцом, казалось весь мир рухнул на ее плечи. Единственное чувство обострилось и работало на всю катушку – обоняние.

"Какая ирония. Вдыхать запах голубиного помета перед смертью."

Она слышала как трещат ребра.

"Хотела бы я чтобы Кронски почуял этот запах."

Идея вспыхнула в мозгу, последнее поползновение умирающего существа.

"А почему бы ему не почувствовать это? Это последнее, что я могу сделать."

Элфи ушла глубоко внутрь себя в поисках самого последнего заклинания. Было какое-то свечение глубоко внутри. Недостаточно для экрана и даже для гипноза, но, возможно, достаточно для слабого исцеления.

Обычно целебная магия использовалась для полученных ранений, а отсутствие обоняния у Кронски было врожденным. Его возвращение могло быть опасным, и совершенно точно болезненным.

"О, ну хорошо," – подумала Элфи. "Если ему будет больно, пусть будет больно."

Она подняла руку, минуя предплечье на своем горле, продвигаясь по лици Кронски, призывая всю магию в пальцы.

– В чем дело? – Кронски не выглядел хоть сколько нибудь встревоженным происходящим. – Играешь в "Поймал твой нос"?

Элфи не ответила. Вместо этого она закрыла глаза и сунула два пальца в ноздри Кронски, а затем послала последние искры магии вперед.

– Исцеляй, – сказала она. Сказано – сделано.

Кронски был удивлен, но сначала никак не среагировал.

– Эй, какого… – начал он, а затем чихнул. Чих был так силен, что ударил по ушам и скатил его с жертвы. – Эй, ты что, ребенок, что ты суешь пальцы мне в нос?… – Он чихнул еще раз, теперь еще сильнее. Из каждой ноздри вырвалась струя пара.

– Какая жалкая попытка! Вы люди в самом деле думаете…

Третий чих пронзил все тело. Слезы потекли по лицу Кронски. Ноги дрожали, очки болтались на одной дужке, линзы растрескались.

– О боже мой, – пропыхтел Кронски, когда его конечности стали вновь ему повиноваться. – Что-то не так. Что-то поменя…

И тут запах удариз ему в ноздри.

– Ааррргх… – сдавленно произнес Кронски и начал кричать. Его суставы сжимались, ноги дергались, пальцы прокалывали дыры в воздухе.

– Ого, – только и сказала Элфи, массируя горло. – Его реакция сильнее, чем я ожидала.

Запах был отвратительным, но взглянув на Кронски можно было подумать, что он умирает. Чего не учла Элфи, так это силы проснувшегося вновь обоняния доктора, сравнимого с первой в жизни картиной, когда едва родившись открываешь глаза, или с эйфорией от первого сделанного шага. А площадь обеспечила все то же самое, но в худшую сторону. Возьмите ядовитый шарик, погрузите в колючки и навоз, замотайте бинтами с гноем, прокипятите в котле с испражнениями, поднесите это к своему носу, и вы поймете ЧТО почувствовал Кронски. Этот запах сводил его с ума. Он лег на спину, таращась в небо.

– Гаденыш, – сказал он, повторяя слова снова и снова, как заклинание. – Гаденыш, гаденыш. Фаул, Фаул.(1)

Элфи опистилась на колени и сплюнула на сухой песок. Все ее существо как будто было отделено от души. Одного взгляда на Кронски было достаточно, чтобы понять: нет смысла спрашивать его о чем либо. Глаза выжигателей в текущий момент был лишен способности мыслить связно.

"Возможно это и к лучшему," – подумала она. "Зато он какое-то время не будет возглавлять всякие всемирные организации."

Элфи что-то заметила. Одна из линз раскололась окончательно, открывая глазное яблоко. Радужная оболочка была странного фиолетового цвета, почти такого же темного как и очки. Но не это привлекло внимание Элфи. Роговица глаза в районе белка была испещрена маленькими лопнувшими капиллярами.

"Его загипнотизировали," – поняла Элфи. "Кто-то из волшебного народца контролирует его."

Она поднялась на ноги и в одном ботинке похромала в сторону аллеи, а голоса дерущихся жадин-громил стихали позади.

"Если в это дело впутан кто-то из волшебного народца, то все не то, каким кажется. А если все не то, каким кажется, то может быть Артемис все еще жив."