Антон Грановский - Война демонов

– Вождь не считает тебя своим врагом, ходок. Но мы все тебя плохо знаем, и согласись, мы не можем тебе доверять.

– Хватит болтать, – прорычал Бычеголов. – Делай то, что должен.

Шакал приблизил свою страшную, поросшую сероватой шерстью морду к лицу Глеба и сказал:

– Не бойся, Первоход. Я просто поговорю с тобой на языке Нуарана.

– Что еще за Нуаран? – недовольно спросил Глеб.

Шакал вскинул кудлатые брови:

– А ты не знаешь? Далеко на Западе есть пещера, а в пещере – черный камень. На камне высечены письмена, которые оставил павший бог. Пещера – наше главное святилище. Тот, кто сможет прочесть письмена, высеченные на камне, обретет власть над сущим.

– Над сущим?

Шакал улыбнулся и пояснил:

– Черный камень выполнит любое его желание.

Глеб облизнул губы и сказал:

– Но ведь ты знаешь этот язык. Почему бы тебе самому не прочесть предсмертную записку бога?

Шакал прищурил желтые глаза.

– Многие из нас знают язык Нуарана, – ответил он. – Кто-то хуже, кто-то лучше. Но на черном камне есть изъян. Выщербленная дыра. На месте этой дыры когда-то было слово. Никто из нас не знает, что это было за слово.

Глеб усмехнулся:

– Ясно. Сразу видно, что никто из вас не учился криптографии. Существует множество алгоритмов расшифровки. Почему бы вам не найти нужное слово путем простого подбора? Перебрать все известные вам слова и вставлять их по очереди на место пробела.

Шакал улыбнулся черными, тонкими губами:

– Этим занимаются наши жрецы. Уже много лет и веков.

– Ну, хватит! – резко проговорил Бычеголов, который все это время с хмурым видом прислушивался к беседе Шакала и Глеба. – Берись за дело, Шакал, пока я не вытряхнул тебя из твоей вшивой шкуры!

– Как скажешь, вождь, – покорно отозвался Шакал.

Серомордый нелюдь уставился на Глеба немигающим взглядом и тихо что-то забормотал. С каждой секундой голос его звучал все громче и громче. Язык Нуарана был мягок и мелодичен. Глеб почувствовал, что мышцы его расслабились, а губы сами собой сложились в улыбку. Из сердца ушли страхи и тревоги. Мир преобразился и посветлел, словно его вымыли родниковой водой. Глеба охватила сладкая полудрема.

– Зачем ты пришел к нам, ходок? – услышал он мягкий голос Шакала.

Глеб приоткрыл губы и тихо ответил:

– Меня изгнали люди.

– Тебя послал к нам князь Егра?

Глеб качнул головой:

– Нет.

– Ты служишь князю Егре?

– Нет.

– Кому же ты служишь?

– Никому. Я сам по себе.

– Ты хочешь уничтожить нелюдей?

– Нет.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу вернуться домой.

– Зачем ты…

– Хватит! – рявкнул Бычеголов и нетерпеливо повел рогатой головой. – Все это бесполезно. Твоя мудреная трепотня не помогла уличить его.

– Возможно, он ни в чем не виноват, – возразил Шакал.

– Чушь! Я не верю ему! Он – человек, самое лукавое и подлое существо на свете!

– Если хочешь, позови Диону, – предложил Шакал. – Я не смог проникнуть в мысли ходока. Но Диона наверняка сможет. Вне пещеры Нуарана нет жреца сильнее, чем она. Хочешь, я сам ее позову?

– Нет.

– Но…

– Я сказал – нет!

– Прости, Бычеголов. – Шакал немного помолчал, а затем негромко спросил: – Что будем делать с ходоком?

– Пусть идет. Возможно, он и впрямь говорит правду.

Шакал кивнул и снова повернулся к Глебу.

– Первоход! – окликнул он властным голосом. – Я обращаюсь к тебе! Отряхни сон со своих век и вернись к нам.

В голове у Глеба прояснилось, и он открыл глаза. Оглядел лица нелюдей ошалелым взглядом и спросил:

– Я что, уснул?

– Ступай к костру, – глухо сказал ему Бычеголов. – И моли своих богов, чтобы я не уличил тебя в измене.

Уже два дня продолжались скитания отряда по Гиблому месту. За это время Глебу-Первоходу довелось увидеть много странного. Диона усмиряла лесных тварей, и они присоединялись к воинству Бычеголова.

Глеба нелюди сторонились. Они глядели на него с ненавистью и опаской и с радостью убили бы его, если бы он не был под защитой Белнона.

По ночам воинство Бычеголова разбивало лагерь. Нелюди зажигали костры, собирали переносные шалаши-шатры. Глеб предпочитал проводить ночь на открытом воздухе, неподалеку от костра. Еду себе он добывал сам, постреливая птиц взятым у Шакала напрокат луком. Есть пернатую дичь он не боялся. По какому-то недоразумению птицы, обитающие в Гиблом месте, были вполне съедобны. Возможно, потому, что многие из них не останавливались в Гиблом месте надолго и, чуть передохнув, летели дальше.

Однажды, пробираясь по ночному лесу, Глеб услышал неподалеку чьи-то тихие голоса. Глеб остановился и прислушался. Разговаривали двое. Женщина и мужчина.

Стараясь ступать как можно тише, Глеб начал подкрадываться поближе. Голоса становились слышнее, хотя все еще звучали приглушенно. Говорившие явно не хотели, чтобы их услышал кто-то посторонний.

Глеб на мгновение удивился чуткости своего слуха. Вероятно, сердце нелюдя, которое он слопал в клетке, все еще «работало».

И вот уже Глеб смог разобрать слова. Разговаривали на языке русов.

– Что ты узнал? – тихо спросил женский голос.

– Это он, – ответил мужской.

– Тот самый?

– Да.

Глеб придвинулся еще ближе и увидел сквозь ветви тонкий силуэт Дионы.

– Значит, предвидение меня не обмануло, – взволнованно проговорила она.

– Да. Но добыть его будет непросто, – ответил ей мужской голос.

Голос показался Глебу знакомым, и он стал слушать дальше.

– Ничего, – сказала Диона. – Главное, что он там. А добыть его я сумею.

– Как?

– Придумаю как. Люди князя Егры о чем-нибудь догадываются?

– Думаю, что нет.

– Хорошо. Будь осторожен. Я не хочу, чтобы ты погиб из-за меня.

– Я должен вернуться назад до рассвета, – сказал мужчина.

– Ты вернешься, – пообещала Диона.

– Гиблое место кишит нечистью, – напомнил мужчина, и голос его прозвучал недоверчиво. – Ты сможешь защитить меня?

– Не бойся. Мое заклятие помогло тебе прийти сюда. Поможет и уйти.

Диона заговорила на странном мелодичном языке, и сердце Глеба забилось учащенно. Он понял, что это язык Нуарана.

Наконец Диона замолчала.

– Волколаков и оборотней можешь больше не бояться, – сказала она, вновь переходя на язык русов.

– А упырей?

– Слабого упыря заклятие остановит, но сильного может и не остановить. Но не бойся. Упыри глупы и нерасторопны. Даже самые сильные из них туго соображают.

– Моя жизнь в твоих руках, Диона, – смиренно произнес мужчина. – Когда мне прийти снова?

– Я должна все обдумать. А потом я дам тебе знать.

– Как?

– Предоставь это мне. Все, ступай. Болотный дух покажет тебе дорогу.

Диона раскрыла ладонь и дунула на нее. Тусклый огонек соскочил с ее ладони и медленно поплыл по воздуху прочь.