Антон Грановский - Плащаница колдуна

Глеб прикинул свои наличные. Денег явно было недостаточно. Отсутствие денег заставило его взглянуть на вещи трезвее. Какого черта он вступился за мутантку? Только потому, что она похожа на человека? Но ведь и у волколака морда похожа на человеческую, и что с того?

О, боги, боги! Глеб передернулся. Да ведь он с ней переспал! Переспал с мутанткой!

Глеб сцепил зубы, достал из кармана серебряную резанку и швырнул ее на стойку.

– Ставлю на волколака, – небрежно произнес он и повернулся к своему кувшинчику.

Бава Прибыток схватился за толстые бока и расхохотался.

– Вот это другое дело! – весело выкликнул он. – А я уж подумал, что ты рехнулся! Как тот рыжий ходок, который по пьяной лавочке выпустил из клетки двух оборотней, которые его же, дурака, и слопали!

Бава повернулся к охоронцам и распорядился:

– Тащите эту дуру обратно на помост!

– Постойте! – раздался чей-то взволнованный, звенящий голос.

Прибыток обернулся и с удивлением уставился на седого, как лунь, мужика с молодым лицом и странными кругляшами на глазах.

– Тебе чего? – грубо спросил он.

Лагин протянул Баве кожаный кошель. Савостьянов глянул на кошель, и глаза его блеснули.

– Это чего?

– Деньги за девушку, – объяснил ученый муж. – Здесь двадцать золотых солидов.

Бава недоверчиво прищурился:

– Не шутишь?

– Нет.

– Что ж, коли так… – Купец бесцеремонно сгреб с ладони Лагина кошель и ухмыльнулся в черную бороду: – Диона твоя!

Охоронцы, окружившие стойку, заухмылялись.

Прибыток повернулся и зашагал прочь. Охоронцы, выждав, пока он пройдет мимо, затрусили за ним, словно свора огромных охотничьих псов.

Диона смущенно переминалась у стойки. Лагин поправил очки и взглянул на Глеба:

– Надо бы ее развязать…

– Развяжи, коли надо, – пожал плечами Глеб.

Ученый муж достал из ножен небольшой кинжал и шагнул к Дионе. Затем он долго перепиливал веревки, то и дело перекладывая кинжал из руки в руку и вытирая о штанину потную от волнения ладонь. Наконец девушка была свободна, а кинжал вернулся в свои ножны.

Глеб опустил взгляд на руку девушки – ту, с которой Бава срезал повязку, перевел взгляд на другую и спросил:

– Под второй повязкой у тебя тоже глаз?

Девушка кивнула.

– Они у тебя видят?

– Да. Но не так, как ваши глаза. Спасибо, что пытался меня защитить, Глеб.

– Знал бы, что ты нелюдь, не пытался бы, – угрюмо отозвался Орлов и снова наполнил свой оловянный стаканчик, вылив в него остатки водки из кувшинчика.

Диона помолчала и вдруг с надрывом проговорила:

– Я не виновата, что я такая.

Глеб промолчал. Лагин, смущенно переминаясь с ноги на ногу, тоже. Девушка усмехнулась:

– Брезгуешь? А в постели не брезговал.

По телу Глеба пробежала ледяная волна. Он сжал руки в кулаки и глухо проговорил:

– Помолчи, нелюдь. Помолчи, если не хочешь, чтобы я прикончил тебя прямо здесь.

– Глеб! – с упреком произнес Лагин. – Она ведь и впрямь не виновата, что…

– Это и тебя касается, – грубо осадил его Орлов. – Лучше подумай, что будешь с ней делать дальше.

– Да ничего не буду. Отпущу, и все.

– Дурак. Она не отойдет от кружала и трех шагов, как ее снова схватят.

– Как схватят? Я ведь ее выкупил!

– Да плевать они хотели на твои деньги. Эта девка – нелюдь! И место ее либо в Гиблом месте, либо в клетке с другими нелюдями.

Лагин растерянно блеснул очками.

– Так что же мне делать? – растерянно пробормотал он.

– Прогони. Или убей. Ты заплатил за нее золотом и можешь делать с ней все, что захочешь.

Диона стояла рядом со стойкой, угрюмо и яростно поблескивая глазами на таращившихся на нее посетителей.

– А что, если мы возьмем ее с собой? – предложил вдруг ученый муж. – Она может принести нам пользу. Гиблое место – это ведь ее родина!

Глеб усмехнулся.

– Ты не понимаешь. Она не человек. Она только похожа на человека.

– Да, но…

– Она воспользуется любой возможностью, чтобы перегрызть тебе глотку!

– Тебе же я не перегрызла, – тихо сказала Диона.

– А ты вообще помалкивай, – буркнул Глеб. – Где это видано, чтобы человек путешествовал по Гиблому месту с нелюдью?

Несколько секунд Лагин стоял молча, потом вдруг повернулся к двери и сказал:

– Пойдем, Диона! В конце концов, ходоков в Порочном граде много. Найдем другого.

Он взял ее за руку и повлек к выходу. Глеб ухмыльнулся и пробормотал:

– Ну-ну.

Когда Лагин и Диона подошли к двери, на пути у них выросли трое охоронцев. Один из них, растянув губы в зверской ухмылке, быстро шепнул что-то двум другим. Те кивнули и один за другим вышли из кружала.

Диона остановилась.

– Ты чего? – спросил ее Лагин.

– Глеб прав, они не дадут нам далеко уйти, – с горечью сказала Диона.

– Но я заплатил им золотом! И теперь ты свободна!

Диона покачала темноволосой головой.

– Это ничего не значит, – грустно и безнадежно проговорила она. – Я для них словно бешеная собака. И даже хуже. Как только мы выйдем из кружала, они меня убьют.

Лагин растерянно взъерошил ладонью седые волосы. Затем взял Диону за руку и повел ее обратно к барной стойке. Остановился возле Глеба, взглянул на него прямым, суровым взглядом и сказал:

– Первоход, помоги нам выйти из кружала. Пожалуйста.

Глеб не ответил. Тогда Лагин заговорил снова, и голос его стал тихим и четким:

– Когда я говорил про пятьсот талеров, я имел в виду только аванс. Я действительно могу озолотить тебя. Пятьсот талеров – это пустяк.

Глеб молчал. Лагин глянул по сторонам, затем сунул руку в карман и достал небольшой прозрачный камень.

– Взгляни! – попросил он.

Глеб взглянул. Лагин сглотнул слюну и сказал:

– Это алмаз. Абассидские купцы готовы заплатить за него десять тысяч солидов. Если ты не веришь мне, возьми его в залог.

Глеб протянул руку, но Лагин сжал пальцы.

– Я должен быть уверен, что ты пойдешь со мной до конца, – тихо сказал он. – Поклянись – и алмаз твой.

– Чем ты хочешь, чтобы я поклялся?

– Чернобогом. Самым страшным из здешних богов.

Глеб сделал усилие, чтобы не усмехнуться.

– Хорошо. Клянусь Чернобогом! И пусть он отправит меня в царство мрачного Аида, если я тебя обману!

Лагин посмотрел на Глеба с сомнением, однако ладонь разжал.

– Возьми.

Алмаз был увесистый. Каратов двадцать, не меньше. В Москве двадцать первого века он стоил бы полмиллиона баксов. Только где она, эта Москва…

Глеб вздохнул и спрятал алмаз в карман. Затем взглянул на Лагина и сказал:

– Слушаться меня беспрекословно. Скажу «мордой в грязь», значит, мордой в грязь. Скажу раздеться догола и нырнуть в дерьмо – нырнешь. И будешь сидеть в дерьме, покуда я не разрешу вылезти.

Лагин кивнул и ответил необычайно серьезным голосом: