Юрий Иванович - Невменяемый скиталец

Все-таки молодой ордынец считался по праву отличным психологом и превосходно разбирался в людях. Поэтому перестал дрожать и потеть, широко улыбнулся и с облегченным вздохом выдал:

– Ну раз все стараются этот закон соблюдать, то я уже начал радоваться.

От такой разительной перемены в поведении раба даже отлично владеющая своим лицом колдунья не сдержала откровенного удивления:

– Ты о чем?

– Без понятия! Но раз моя законная хозяйка приказала радоваться, значит, повод будет.

– Ха-ха! Вот ты какой! Ну ладно, слушай. Так вот, если в какой-либо ситуации раб… – Она громко и явственно выделила последнее слово. При этом нахмурила бровки, но раненый совершенно проигнорировал все намеки на возможные ужасы и продолжал улыбаться. Пришлось продолжить: – …Своими решительными действиями предотвратит смерть своего хозяина, то ему даруется вольная.

Кажется, вначале Уракбай не совсем въехал в услышанное. Потому что согласно кивнул и глубокомысленно изрек:

– Оригинальный закон.

Но как только герцогиня продолжила торжественным тоном, челюсть у парня стала непроизвольно отвисать:

– Именно поэтому вы оба с сегодняшнего дня считаетесь свободными гражданами Менсалонии. Разве что по моей настоятельной просьбе останетесь в числе нашей труппы еще парочку недель. Но теперь вам будет идти солидная доля с заработка, которую вы вправе потом потратить на какие угодно цели. Хоть на наем корабля для возвращения в Кремневую Орду.

Раненый выглядел полностью ошарашенным, чем опять не преминула воспользоваться вреднющая герцогиня:

– Да не расстраивайся ты так! Слезами горю не поможешь! Конечно, рабом жить проще: накормили, напоили, спать уложили. Чуток поработал – и опять подкрепился. Твой друг, наверное, еще больше расстроится…

– Да нет! – послышался решительный, уверенный голос из глубины повозки. – Я-то как раз очень рад!

Второй край полога тоже завернулся внутрь, и показалось хоть и изуродованное, но различимо счастливое лицо бывшего десятника ордынского войска. Глаза смотрели с хитринкой, а трепетные ноздри жадно втягивали запахи большого города.

– И давно ты нас подслушиваешь? – опять нахмурилась герцогиня.

– С самого начала разговора, – признался Кремон, аккуратно дотрагиваясь до своего лба ладонью. – Проснулся и лежал, пытался новые воспоминания в голове нащупать. Но разве вы таким интересным разговором дадите сосредоточиться?

– И что нового вспомнил?

– Пока ни одного кусочка. Но теперь у меня новые вопросы возникли. Раз мы с другом теперь свободные люди, то как нам к вам всем обращаться?

– К остальным – как и раньше. А ко мне, раз я стараюсь маскироваться под мужчину, – тоже по имени. И обращайтесь запросто: Вилли. По крайней мере – до окончания наших совместных гастролей.

Сослуживцы переглянулись, и старший согласно кивнул:

– Хорошо. Только вот нас весьма интересует маршрут наших гастролей и его продолжительность.

– Вначале мы выступим в Поднебесном саду, а потом сразу поспешим в Долину Развлечений. Пять дней главного турнира года – и вы вольны отправляться, куда вам хочется.

От услышанного Невменяемый почувствовал неожиданное головокружение. Что такое Долина и вся ее подноготная суть, он прекрасно помнил по рассказам своей давно погибшей любовницы, с которой они общались в Кихонском полку. Но не это отуманило ему мозги. Прилив крови и голову вызвало странное словосочетание «Поднебесный сад». Болью ударило по вискам, в ушах зашумело, на глазах выступили непроизвольные слезы. Более минуты он осоловело пытался проморгать пелену, ожидая в любой момент очередного провала в сознании. После чего и сам удивился:

– Выдержал… Неужели иду на поправку? – Две пары глаз продолжали на него смотреть со всем вниманием, поэтому он признался: – Что-то меня этот Сад так сильно взволновал, явно о чем-то важном раньше знал, а вот вспомнить не могу.

– Ранек рассказывал, что ты когда-то мог есть волшебные плоды, – поведал Уракбай. – А о них такие сказки рассказывают…

– Почему сказки? – Фигура в громоздком плаще качнулась. – Вот побываем там – сами много чего увидите и услышите. Мало того, и плоды попробуете. Их там в определенном месте по доступной цене подают.

– В каком месте? – не удержался от вопроса молодой ордынец.

– В термальных купальнях для Садовников.

– И они там эти плоды едят?

– Вот как раз Садовникам эти плоды есть и нельзя. Подают их только гостям и посетителям этих самых купален. Очень важно: съесть надо сразу же, как принесли, на глазах у Садовника. Причем хоть сотню лопай, лишь бы денег хватило да желания – потом три, четыре ночи подряд будешь всякие кошмары смотреть.

– Ранек говорил о сладостных снах.

– Кому как. – Голос Вилеймы стал насмешливым. – Хотя и поговаривают об особой живительной силе волшебных плодов. Кстати, Зар, может, твою голову там и подлечим. Но потому и скармливают гостям плоды по дешевке, что за пределами Поднебесного сада они стоят в тысячи раз дороже. А вот привыкание и желание еще раз посетить Сонный Мир остается у человека на всю жизнь. И порой многие богачи изводят на это удовольствие все свое состояние.

Уже некоторое время рядом с повозкой стоял возница и прислушивался к разговору. Но теперь он решительно встал на подножку и перебрался мимо Кремона под тент:

– Интересный у вас разговор, но мне бы часик вздремнуть.

– Да-да, располагайся.

– Кстати, поздравляю вас с новым положением. – Он с чувством пожал руки недавним рабам, поощрительно им при этом подмигивая. – Такие орлы на вес золота. И я рад, что мы некоторое время будем работать вместе. А ваши рабские кольца я сниму в мгновение ока.

Действительно, несколько магических прикосновений – и от колец остались лишь воспоминания.

Пока Цай укладывался, Невменяемый опять потрогал свою голову и решил проверить на всякий случай степень предоставленной им свободы:

– Послушай, Вилли, ты вот говоришь про оплату нашего труда. Но хотелось бы знать конкретнее: сколько?

Уракбай смешно расширил глаза и выставил зубы в радостной улыбке. Посмотрел на своего подопечного, а потом точно с таким же выражением взглянул на недавнюю хозяйку. Мол, что теперь будет! Но та отнеслась к наглым поползновениям на собственный кошелек на удивление спокойно:

– Вам двоим достанется одна седьмая часть от общих сборов.

Молодой ордынец чуть не подавился слюной от счастья, но вот его старший товарищ оказался не прочь поторговаться:

– Нет! Это несерьезно! А вот… на пятую часть для начала согласимся.

Его официальный опекун перестал дышать. Цай удивленно хрюкнул, а сидящая на козлах герцогиня пугающе наклонилась вперед: