Виталий Сертаков - Даг из клана Топоров

Далекий детский смех? Запах тринадцатилетней девочки? От многомесячного полузвериного существования их инстинкты обострились до предела. Они бросили козу, привязали коней и, прихватив ножи, бесшумно вышли на новую охоту…

И Сигурд, и Астрид, и Гейра, и другие впоследствии не могли внятно объяснить, как случилось, что они ушли так далеко. А они ведь ушли не просто далеко, они перемахнули ближайший косогор с бормочущим солнечным бором, и еще один, и еще… А получилось это весело и легко, потому что решили спрятаться от глупого Дага и поглядеть, как он будет хныкать.

А Даг полз кое-как, затишье его не слишком беспокоило, поскольку он и не думал теряться. Для него были слишком очевидны и заметны многочисленные следы, оставленные ребятами. Когда шестеро бегут рядом, они неизбежно топчут землю, рвут паутину и ломают ветки. Но маленького Северянина никто не воспитывал следопытом. Он был в панике, но не от того, что его бросили. Двое сильных одичавших мужчин ломились сквозь заросли со стороны озера.

Чужаки бежали намного быстрее, чем глупые дети с фермы Северян. В какой-то момент они встречно почуяли Дага, но не обратили на него внимания. Они слишком торопились перехватить иную добычу.

Когда маленький Северянин выбрался на очередной каменистый кряж:, поросший молодыми елями, он наткнулся на перевернутые корзинки и растоптанные ягоды. Даг поставил свою корзину на пенек. Он потерял след своих родичей. Они бежали отсюда сломя голову. Кто-то потерял сапожок, кто-то бросил собранные грибы и браслеты из камушков. Они бежали в ужасе и уже не вспоминали о найденыше. Бежали все, кроме дочери мясника.

Ее похитили.

Дага затрясло. Он постоял минуту или около того на порывистом ветру. Небо стремительно темнело, сквозь хвою просочились первые капли дождя, прогремел гром. Бор словно проснулся, эхо тяжелого вздоха прокатилось по рядам столетних великанов. Даг задумался, он не представлял, как лучше поступить. Дом находился где-то неопределенно справа. Мальчик взобрался на пригорок, надеясь обнаружить притаившихся братьев и сестер. Под порывами ветра сверху падали иголки. Одинаковые просеки убегали вдаль, влево и вправо, насколько хватало глаз. В самом безвыходном положении человеку свойственно надеяться. Даг никак не мог поверить, что его бросили в глухом лесу. Он никогда не забредал так далеко. Если мать узнает, ему не поздоровится…

Ливень быстро набирал силу, скрадывая прочие звуки. В хлещущих потоках воды Даг потерял последние следы. Он беспомощно вертел головой, пытаясь взять верное направление. И вдруг… увидел, как что-то яркое на миг блеснуло в далеких кустах.

Оранжевые и белые бусинки из ожерелья тринадцатилетней Унц.

Даг побежал, оскальзываясь на влажных листьях. За каменистой грядой на секунду распахнулась даль, серым металлом блеснула поверхность озера. Сосны уступили место густому лиственному лесу. Заросшие древесными грибами пни и поваленные стволы образовали сплошной непроходимый завал. Вдоль этого завала быстро шагали двое лохматых мужчин, одетых в рваные выцветшие одежды. Один нес на плече безвольно повисшее тело Унц; запястья и щиколотки девочки были стянуты веревками. Второй торопился следом, воровато оглядывался, в руке его блестел длинный нож:.

Унц была жива. Даг упал ничком в мокрый мох, издалека слушая бешеный стук ее помертвевшего сердечка. Унц даже пыталась кричать, но всякий раз похититель сжимал ей горло.

Дага никто не просил преследовать двоих взрослых зверей в человеческом обличье. Он метнулся следом за похитителями, затем застыл, подняв одну ногу, точно лисенок. До мальчишки внезапно дошло, что вода скоро смоет любые следы. Если сейчас повернуть туда, где, по идее, должна находиться ферма… никто тогда не найдет бедняжку Унц, даже лучшие пастушьи собаки отца.

Даг с сожалением повесил корзинку на сучок и повернул обратно. Туда, где безмолвно кричала и билась в руках насильников дальняя родственница Олава Северянина…

– Вы с ума сошли? Поглядите, какой дождь! – набросилась на вернувшихся дочерей Хильда. – Вы нарочно, да? Вы бросили его в лесу?

– Мы не бросали его, он сам сбежал, – забарабанила Астрид. – Мама, он чуть не прокусил Гейре горло, посмотри…

– Да, он чуть не задушил меня, – покраснев от страха и стыда, заголосила старшая сестрица. – Он вцепился мне в горло только потому, что я не отдала ему гриб… а потом он убежал…

Хильда обследовала пострадавшую. Приковыляли две старые тетушки, заохали, разглядывая кровавые порезы. Мокрых детей уложили, обогрели, намазали бальзамами.

– Эй, а где Унц? Я спрашиваю, где Унц? Она же была с вами?

Дочери Олава переглянулись и дружно заревели. Мальчишки сопели в сторонке, не в силах поднять глаза.

– Вот бедняжечка… – разглядывая шею Гейры, зацокала языком тетушка Ауд Младшая. – Человек так не кусается. Если этот мальчик потеряется в лесу…

Хильду передернуло. Она уже послала человека за мужем и ратную стрелу из колчана Олава – в соседние усадьбы. Она знала, что муж: не будет сердиться за такое самоуправство. Своими силами им не обойтись, нужна помощь всех свободных мужчин сюсла. Дождь и ветер лупили с бешеной силой, прижимая к земле кусты, а траву расчесывали так, что обнажалась голая земля. Ручьи сливались в глубокие речки, вода тащила куски деревьев, щепки, солому и захлебнувшихся птенцов.

– Самый маленький – и самый драчливый, – добавила Ауд Старшая. – Если этот мальчишка потеряется в лесу, большой беды для семьи не будет.

– Я вас спрашиваю – где Унц? – в который раз приступила к детям Хильда.

– Она… ее украли…

– Что-о?!

– Ее схватили разбойники, – наперебой заголосили сестры и дети работников. – Мы убежали… у них большие ножи…

– Мама, они и нас хотели убить!

– Где моя дочь? – В дверях хозяйского дома, поливая пол потоками воды, стоял мясник Магнус. Позади напирали его младший сын, племянник и жена, все вооруженые и готовые к погоне. Под ногами поскуливал промокший волкодав. Олав Северянин приходился Магнусу двоюродным племянником. Хильда сразу поняла, что мяснику уже успели сообщить о пропаже его младшей дочери.

– Они бросили Дага и твою дочь, – сказал одноногий Горм. – Эти щенки позорят наш род. Они подло бежали.

– Эй, вы, трусливые пиявки! – Хильда отвесила каждому ребенку по мощной оплеухе. – Вы что мне обещали? Вы обещали мне присматривать за малышом! Вы обещали держаться вместе! Вы обещали слушаться Унц и не ходить за Белые камни! Мне все равно, дрались вы или нет! Вы нарушили слово!

Дочери и племянники Северянина хором застучали зубами, сбившись в кучку. Даже сквозь шум ливня они узнали тяжелую поступь кузнеца и теперь ожидали неминуемой расправы. Но Олав никого бить не стал. За ним в дом вошли еще пятеро работников.