Олег Авраменко - Резонанс бытия

«Мустанг» нёсся по трасе, а мы с Алисой продолжали перепалку. Как выяснилось, нам действительно было что сказать друг другу. Хотя фантом Алисы представлял собой всего лишь эмуляцию, её слова обо мне бесспорно принадлежали ей-настоящей. Она часто бывала в Безвременье, когда Диана или Бронвен (ко мне Алиса давненько не обращалась) водили её из Срединных миров в Экватор и обратно. Так что её мысли были хорошо известны Источнику. Только не подумайте, что тем самым он выдавал чужие секреты. Фантом Алисы говорил то, что хотела мне сказать сама Алиса, не присутствуя при этом лично. Такой шанс был ей предоставлен. То же самое касалось и других фантомов-эмулянтов.

В конце девятого уровня я с облегчением рассталась с Алисой и свернула с трассы на стоянку, в дальнем конце которой сидел на бордюре, перебирая пальцами струны акустической гитары, худощавый парень, очень похожий на моего отца Артура, только с более светлыми волосами. К счастью, на своего отца он не походил ни капельки.

Я не впервые встречала его в Источнике. Он тоже был фантом-эмулянт, но я всегда обращалась с ним как с настоящим.

Остановившись возле него, я вышла из машины. Он отложил гитару и выпрямился.

— Привет, Гленн, — сказала я.

— Привет, Дейдра, — ответил он.

Гленн уже давно не называл меня мамой. Я всегда была против «тёти» и «тётушки», а вот обращение «мама» мне слышать хотелось. Только сын на это категорически не соглашался.

— Хочешь знать о своём отце? — спросила я. Это было стандартное начало.

Он мотнул головой.

— А зачем? По-любому, я не запомню.

Иногда я всё же рассказывала. Всякий раз реакция Гленна была очень болезненной, что укрепляло меня в решимости сохранить тайну. Года четыре назад Рик заразился идеей во всём покаяться, и тогда я пригрозила его убить. На полном серьёзе пригрозила. Рик поверил и спасовал.

— Мне было проще, — продолжал Гленн, — когда я считал отцом Эрика.

— Я старалась поддерживать твоё заблуждение. К сожалению, Фиона всё испортила.

— А я больше не жалею, — внезапно сказал он. — Совсем не жалею, что Фиона не моя сестра.

А это уже что-то новенькое. И очень, очень нехорошее…

— И давно ты собирался об этом сказать?

— Да уже давно. Но всё никак не решался. А сегодня — в смысле, для меня сегодня, — я говорил с Хозяйкой.

— О чём?

— Об Источнике, конечно. О чём ещё с ней говорить? Мы с Фебом возвращались в Авалон, и я попросил его… Вернее, только хотел попросить, чтобы он оставил меня в Безвременье, но Хозяйка прочла мои мысли и сама сказала ему уходить. А потом ответила мне, что нет, я не числюсь в её списке. Мол, адептов и так хватает.

— Это правда, — подтвердила я. — А вообще, странно. Раньше я не замечала за тобой таких амбиций.

— Дело не в амбициях. Я просил у Хозяйки Силу Источника только для того, чтобы сменить её на Силу Порядка. Хотя на сам Порядок мне глубоко наплевать. Ты понимаешь?

Да, теперь я поняла.

— Не глупи, сынок. Силы Стихий — это серьёзно. Нельзя примешивать личные чувства, когда…

— Ой, прекрати, Дейдра! — перебил он меня. — Источник только и делает, что играет с личными чувствами . Можно подумать, я не знаю, как ты появилась на свет. И в книжках я читал, что любовь — самая могущественная Сила во Вселенной.

— В метафорическом смысле. И немного — в метафизическом. Но даже если так, не кажется ли тебе, что ты путаешь любовь с увлечением?

— Нет, не кажется. Я ведь не с бухты-барахты так решил, это приходило постепенно. С тех пор, как пять лет назад… ну, ты сама помнишь.

Ещё бы не помнить! Ни за что не забуду тот день, когда я пришла в Сумерки Дианы и увидела, как Гленн целовался с Фионой…

— Ты должен понимать, — сказала я, — что тогда Фи была расстроена из-за Феба и Ланы. Она просто искала утешения.

— Я это понимаю. Но заметь, что искала у меня. Не ушла вместе с Шейном, не побежала к Рику… Знаешь, я терпеть его не могу. Раньше он мне импонировал, когда я ещё думал, что вы с ним можете сойтись. Но он сошёлся с Фионой — хорошо, что у них ничего не получилось.

Хоть в этом мы оба были единодушны. Но в остальном…

— Ты часто видишься с ней?

— В последнее время частенько, — смущённо ответил Гленн. — Но стараюсь не надоедать.

— И сколько это «в последнее время»?

— Вот уже три года. С тех пор, как она порвала с Риком.

— Она догадывается о твоих чувствах?

— Конечно, догадывается. Хотя делает вид, что мы просто друзья.

«Как ты могла, Фи! — сердито подумала я. — Ведь просила же тебя — не трогай Гленна…»

— Кто-нибудь знает о твоих визитах к Фионе?

— Кажется, никто. Правда, порой, когда я был у неё, без предупреждения заявлялась Тори, но со мной ни разу не сталкивалась. Фи всегда успевала переправить меня на Внешний Обод. А с остальными не возникало проблем, они всё равно не могли попасть в Звёздный Замок без помощи Фионы или её Агнцев.

— А кто у неё бывает? — из чистого любопытства спросила я.

— В основном наши, из Авалона. Своих родных в Солнечном Граде она навещает сама. Однажды, кажется, в прошлом году, в моё присутствие приходила ты. Раза два — тётушка Бренда. Как-то была кузина Эрика. И ещё Вика — до того, как приняла Хаос. С Патриком и Фебом я ни разу не пересекался, и это понятно — ведь обычно я хожу к Фионе, когда у нас ночь, а потом отсыпаюсь в быстром потоке. Зато на Сабрину нарываюсь регулярно.

С Сабриной, дочерью Софи и Бриана, Фиона дружила давно.

— Она часто приходит?

— Довольно часто, хоть и реже, чем я. Может быть, раз в неделю. Фиона призналась, что за эти пять лет Сабрина стала ей ближе, чем родные сёстры. Как она сама выразилась, друзья познаются в беде, в Порядке и в Хаосе. Фи называет её своей лучшей подругой, а меня — своим лучшим другом. — Гленн секунду помолчал. — Она часто употребляет слово «друг». Как будто заклинает — то ли меня, то ли саму себя. Но если бы Фи видела во мне просто друга, то не стала бы так тщательно скрывать наши встречи.

— Да уж, — согласилась я, — конспирация у вас на высоте. Я ничего не подозревала и сплетен никаких не слышала… Да, кстати. — Здесь, в Источнике я могла сказать это смело. — Мне кажется, что Феб догадывается о ваших с Фионой тайных свиданиях. А может быть, знает о них наверняка.

— Почему ты так решила?

— Недавно он чуть не проговорился. Имени не назвал, но было ясно, что речь идёт о ком-то хорошо ему знакомом. Думаю, о тебе.

Гленн на минуту задумался.

— Нет, вряд ли. Тогда бы я почувствовал, что Феб злится на меня.

Я не стала это комментировать. Настоящему Гленну я бы, конечно, попыталась объяснить, что Феб не из тех людей, которые ведут себя подобно собаке на сене. Но переубеждать фантом не имело ни малейшего смысла. Вместо этого я спросила: