Олег Авраменко - Резонанс бытия

Потом нас покинула Бренда, отказавшись от моего предложения доставить её в Безвременье. Вместо этого она воспользовалась помощью своего мужа Колина, находившегося в Авалоне, и, ухватившись за него, перепрыгнула через бесконечность, отделяющую от нас Срединные миры.

— Вот так, Дейдра, — прокомментировала Тори. — Провалилась твоя хитрая попытка спихнуть на Бренду и разговор с Хозяйкой.

— Ничего такого я не планировала, — солгала я, убедившись, что мой разум надёжно заблокирован [5] [5] И Тори, и Вика обладают уникальной способностью читать мысли других людей, не прилагая к этому особых усилий и не испытывая при проникновении в разум сильного эмоционального шока. Больше никто из колдунов и ведьм так не может. (Хозяйка, конечно, не в счёт. Во-первых, она больше чем ведьма; а во-вторых, она не просто читает мысли, а видит человека насквозь — всю его память, сознание и подсознание, вплоть до дремучих первобытных инстинктов.) . — Разговор с Хозяйкой — моя обязанность, и я не собираюсь перекладывать её ни на Бренду, ни на тебя.

Тори хитро усмехнулась, явно не поверив мне, но от её следующего замечания меня спасла Фиона.

— Феб, Дейдра, — сказала она, — спрячьте подальше ваши Образы Источника, сейчас переносимся. А ты, Тори, не забудь и о своём Инь.

— Не забуду, не забуду, — ответила Тори. — Сколько ещё тысяч раз ты будешь меня предупреждать?

Над её головой ярко сверкнул Знак Янь, и она ушла первая. Фиона, взяв нас с Фебом за руки, последовала за ней.

Достигнув Грани, она совершила прыжок и оказалась посреди каменистой пустоши, над которой по тёмному небосводу кружились в беспорядочном хороводе яркие звёзды. Здесь начинался Внутренний Круг Хаоса, в центре которого находился Тёмный Лабиринт. Ни Софи, бывшая Собирающая Стихии, ни Тори, её преемница, не могли воспользоваться своей Силой Хаоса, чтобы мгновенно перенестись к самому Лабиринту, а были вынуждены идти пешком. Зато Вика, не просто адепт, но и соправительница Хаоса, не была скована такими ограничениями, ей только приходилось делать здесь промежуточную остановку.

Следующий прыжок привёл её к стене из базальтового монолита, края которой (если они и были) скрывались в непроглядной тьме. Пятно света из невидимого источника освещало лишь пространство вокруг самой Вики и участок стены перед ней с высоким арочным проходом, внутри которого царила абсолютная чернота. Нижний край арки располагался выше уровня земли, и к нему вело семь ровных, гладких ступеней.

Вика поднялась по ступеням и вошла под арку. На секунду её окутал мрак, а потом она зашагала по ровной, усыпанной мелким гравием дорожке, мимо цветущих вишнёвых деревьев к видневшейся в центре сада беседке. Внутри Лабиринт Хаоса мог принимать самые разные формы, вернее, он содержал в себе бесчисленное множество форм, и Вика, будучи полноправным адептом, могла свободно переходить из одной в другую. Она выбрала ту, где в данный момент находился её муж.

Мирддин сидел в беседке за шахматным столиком и предавался своему любимому виду досуга — играл сам с собой. Раньше к нему время от времени приходила Софи, и тогда они разыгрывали между собой партию, получая удовольствие от интеллектуальной схватки равных по силе игроков. А вот Вика и Тори всегда с треском проигрывали Мирддину — они никогда не увлекались шахматами, предпочитая карточные игры.

Когда Вика вошла в беседку, Мирддин поднял на неё взгляд и спросил:

— Ну, и что там было?

— Вторжение гоблинов.

Он кивнул:

— Как я и предполагал.

— Но не только, — добавила Вика. — Порядок атакуют ещё и тролли с мантикорами. Но гоблины чаще.

— То есть, это началось раньше чем у нас?

— Примерно на месяц. Сейчас сам услышишь. И увидишь.

Шахматный столик перед Мирддином исчез, а на его месте возник другой стол с голографическим проектором. Вика сняла с ушей серьги и вставила их в специальные считывающие гнёзда.

— Ох уж эти новомодные штучки! — проворчал Мирддин. — Просто записала бы на свой Самоцвет — и никакой мороки.

Не обращая внимание на его слова, Вика присела на скамью и включила проектор. Над столом возникло чёткое, объёмное изображение Агнца, который говорил:

— …ты, отмеченная печатью Диавола…

По ходу воспроизведения Вика регулировала масштаб и ракурс, чтобы показать самое важное. Мирддин смотрел и слушал в основном молча, лишь несколько раз просил повторить тот или иной эпизод. А когда запись закончилась, он произнёс:

— Обрати внимание: Фиона не очень-то верит в массовое внушение, а гипотезу Дейдры о новом некрофаге и вовсе проигнорировала. У неё было время хорошенько поразмыслить и, кажется, она пришла к той же догадке, что и я.

— Так у тебя есть объяснение? — спросила Вика. — А мне ты ничего не сказал.

— Ну, во-первых, — заметил Мирддин, — не объяснение, а всего лишь предположение, рабочая гипотеза. Во-вторых, эта мысль возникла у меня только вчера вечером, а весь сегодняшний день я её обдумывал. Ты же с самого утра где-то пропадала, а когда вернулась, я просто не успел с тобой поговорить — почти сразу тебя вызвала Фиона. Поверь, я не собирался ничего скрывать. Ведь ты моя жена, и у меня нет от тебя тайн.

— В самом деле? — слабо улыбнулась Вика. — Совсем-совсем никаких? Всё-всё мне рассказываешь?

— Ну, обо всём, что я знаю и что пережил, рассказать физически невозможно. Пришлось бы несколько десятилетий только тем и заниматься, что говорить. Но вспомни: я хоть раз отказывался отвечать на твои вопросы? Нет, ни разу. Всегда, о чём бы ты не спрашивала, я отвечал честно, без утайки.

Как всегда, логика Мирддина была неуязвима. И он нисколько не лукавил — хотя во многих Домах его называли Лукавым. Возможно, он таким и был, но только не с Викой. Она действительно не могла припомнить ни одного случая, когда бы на её прямой вопрос он не давал такого же прямого ответа. Хотя, разумеется, тут была своя хитрость: ведь, чтобы задать правильный вопрос, нужно знать, о чём спрашивать…

— Так что там насчёт твоей догадки? — осведомилась Вика.

— Давай подождём немного, — предложил Мирддин. — Скоро придёт Тори и расскажет версию Фионы. А я, если возникнет необходимость, дополню её.

Он поднялся и вышел из беседки, Вика последовала за ним. Окружающий их мир за неуловимое мгновение изменился, и теперь они стояли на открытой веранде двухэтажного дома, а в полусотне шагов от них набегали на песчаный пляж морские волны. Был вечер; где-то там, позади, солнце клонилось к закату, и тень от дома уже протянулась почти до самой кромки воды.

Эта конфигурация Лабиринта была создана специально для Вики, она любила море, ей нравилось жить на морском побережье. И здесь, в этом доме, они обычно жили, хотя сам Мирддин предпочитал закрытые пространства и роскошно убранные покои, обставленные на средневековый лад — с непременными гобеленами на стенах и свечами в массивных канделябрах. А вот на Вику подобная обстановка производила гнетущее впечатление.