С. Алесько - Крестный сын

— Здесь ты вкуснее всего, — он на секунду оторвался от своего занятия, чтобы сообщить ей это.

На балу за герцогом Олкрофтом и его дамой внимательно наблюдали не только Правитель и его люди, но и еще два человека: Шон и Кайл. Когда дежурство закончилось, и они вернулись в казарму, тем для разговоров оказалось предостаточно.

— Ну что, друг, сбылась твоя заветная мечта? — сразу приступил к традиционным подколам Шон.

— Это ты насчет того, чтобы увидеть Евангелину обнаженной? — усмехнулся Кайл. — Почти. Она все же была одета, хотя белья под платьем я не заметил. У красотки так торчали соски, что я все время опасался, как бы мой дружок не встал по стойке «смирно.»

Шон рассмеялся, потом задумался.

— Как Старикан позволил ей такое платье? Может, хотел, чтоб она сразила Филипа наповал?

— Если и хотел, то, боюсь, ничего не вышло. Я даже начинаю опасаться за свое наследство, — ответил Кайл.

— Почему? Ты что-то заметил?

— Я глаз с них не сводил, думал, они подтвердят мои догадки. Знаешь: жесты, взгляды, язык тела и все такое.

— И что?

— А ничего. Абсолютно ничего. Это-то меня и удивило. Допустим, до бала между ними ничего не было, они даже не видели друг друга. Но когда встречаешь такую женщину, нельзя реагировать так, вернее, никак. И она тоже: другие дамы и девицы чуть в обморок не падали, когда он мимо проходил, а эта хоть бы что. Будто папаша заставил ее весь вечер какого-нибудь нудного посла-старикашку развлекать.

— Да, пожалуй ты прав, — сказал Шон. — Странно, особенно учитывая ее наряд. Хотя с другой стороны, — оживился он, — это ты питаешь относительно нее какие-то иллюзии, а по мне так она вела себя совершенно в своем духе. Ледяная дева!

— А он? Его она заморозила?

— Мне Филип нравится, но тебе никогда не приходило в голову, что он из этих? — Шон подмигнул Кайлу. — Что ему в противном случае мешает с женщинами общаться?

— Ну, ты сказанул! — возмутился его друг. — Ты замечал, как он на задницы ребят заглядывается в Тренировочном зале? — Шон отрицательно мотнул головой. — Да я ни от кого не слышал таких верных наблюдений за женщинами, как от него. Он их, по-твоему, из научного интереса изучает? — возмущался Кайл.

— Не знаю. Сам же видел, какой он поначалу дерганый ходил, все признаки недотраха были налицо.

— Не буду спорить, ты по этой части эксперт, Шон. Но признаки недотраха не есть признаки мужелюбства, скорее наоборот. С мужиком, наверное, проще договориться.

— Ладно, тут можно долго гадать, а все равно не узнаем, правы или нет, если он сам не скажет.

— Может, когда-то и без него узнаем, а я лично пока продолжу наблюдения.

На следующий день после бала Филип отправился провести вечерок в казарме. Его подруга не возражала, ведь ночь оставалась в ее распоряжении. К тому же девушке хотелось послушать, как гвардейцы будут обсуждать ее бальный наряд и «знакомство» с их новым другом. Гвардейцы в первую очередь засЫпали Филипа вопросами о наличии-отсутствии белья под платьем Ив. Он отшучивался как мог, но потом все же пришлось сказать правду.

— Ты обещал высказать о Евангелине мнение знатока, — напомнил Филипу Шон. — И каково же оно?

— Тебе представить полный отчет о ее характере, умении танцевать и вести беседу? — Филип тянул время, собираясь с мыслями, дабы не ляпнуть лишнего при затаившейся в потайном ходе подруге. — Или ограничиться сообщением, как от нее пахнет и какова на ощупь ее грудь?

Гвардейцы заржали, раздались возгласы типа:

— Танцы и разговоры не интересуют, это точно!

— А тебе удалось пощупать ее грудь?

— А до зада дотянулся?

Филип, улыбнувшись, покачал головой.

— Ребята, неужели вы думаете, что я мог беспрепятственно тискать дочурку на глазах у папаши, да еще принимая во внимание ее платье?

— Старикан с тобой как с родным носится! Это ее он за бедную родственницу держит. И платье такое она без его позволения не надела бы. Значит, он сам хотел тебе подарок сделать, а ты, получается, застеснялся. Что-то на тебя не похоже!

— Откуда вам знать, что на меня похоже? — несколько раздраженно фыркнул Филип. — Не обо всем вы осведомлены, господа гвардейцы! Старикан строго-настрого запретил мне распускать руки в отношении его дочери.

— Зачем он ее тогда так вырядил?

— А вы спросИте у него сами. Я в семейные дела нашего Правителя лезть не желаю. Захотел он меня с дочкой познакомить, я познакомился. Вот и все. Сами же мне рассказывали, что у него с женой странные были отношения. Мало ли какие у него причуды с дочерью. Может, он ее так наказывает, раз она ему кровь портит.

— Да хватит вам мотивы Старикана разбирать, — проворчал Шон, — про дочку его лучше расскажи!

— Она и не похожа на него совсем, — задумчиво сказал Филип. — Я такой красоты никогда не видел, даже не думал, что можно в жизни встретить, а не на картине. — Гвардейцы затихли и внимательно слушали. — И она… в общем, не думаю, что она стерва. А щупать я бы ее не стал, даже если б Старикан не запретил. Она этого не заслуживает…

— Ты, часом, не влюбился? — с подчеркнутым участием спросил Шон.

— Надеюсь, нет, — ответил Филип, будто не замечая тона друга.

— И это все? — снова посыпались вопросы. — А чем она пахнет?

— Малиной, — не сдержавшись, брякнул крестник Правителя.

— Малиной? — заудивлялись несколько голосов. — Обычно такие как она, благоухают клубникой, ну, на крайний случай, земляникой.

— Ребята, отстаньте вы от него, — вмешался в разговор Кайл, которому состояние друга показалось знакомым. — Видно же, не в себе он.

— Да, у нас появилась еще одна жертва ледяной бури! — снова заржали гвардейцы. — Старикан дочку использует, чтобы в мужиках стойкость воспитывать.

Филип ничего не сказал, встал, отошел в конец стола, подальше от всех, и сел там. Кайл пошел следом, вскоре к ним присоединился и Шон.

— Ну что, друг, тебя действительно так проняло, или ты придуриваешься? — поинтересовался Шон.

— Придуриваюсь, — ответил Филип, стараясь улыбаться как можно ехиднее.

Он был очень недоволен тем, что наговорил о дочери крестного, и в особенности своим мечтательным тоном. Но откажись он болтать с друзьями о Евангелине, они, пожалуй, все поняли б…

— Так она тебе не понравилась? — протянул Кайл с разочарованием.

— Понравилась. Как такая может не понравиться? Но я же сказал: Старикан запретил мне с ней общаться, когда его нет поблизости.

— Почему? — поинтересовался Кайл.

— Не знаю, не спрашивал, — покачал головой Филип. — А сам он не сказал.

— Я бы спросил, — сказал Шон.

— Зачем? — крестник Правителя взял кубок и потянулся за бутылкой. — Я с ней даже пробовать не хочу. Такая скорее всего откажет, сочтя тебя недостойным, а если сама тебя выберет… — он замолчал, наливая вино.