Евгений Малинин - Братство Конца

Двор был пуст. Никто не встречал триумфаторов. Более того, замковые стены, дворец и окружающие его постройки настороженно молчали, словно не знали, чего ожидать от буйной компании, ворвавшейся внутрь Замка вопреки его желанию.

Мы растерянно озирались, постепенно приходя в себя от буйства неравной схватки и сумасшедшей, убийственной скачки.

И нас никто не встречал. Даже ко всему готовый Твист, казалось, растерялся. Во всяком случае, он так же, как и все остальные, недоуменно крутил головой, будто бы заново привыкая к виду королевского Замка.

Но в этот момент Шалай тонко захрипел и начал валиться из седла. Мы соскочили с коней и бросились к воеводе. Первым, как это ни странно, подоспел Душегуб и осторожно принял бесчувственное тело старого воина на свои огромные руки.

Наша суета словно разбудила Замок. Где-то совершенно мирно хлопнуло окно, из-за угла выбежали конюхи и, приняв наших загнанных лошадей, повели их на конюшню. Из узких, высоких дверей дворца высыпали многочисленные лакеи, за которыми шествовал один из стариков-придворных. Он попытался невнятно потребовать выполнения каких-то непонятных ритуалов прибытия, однако его мгновенно остановил могучий рев Душегуба:

– Воеводу в его апартаменты и туда же немедленно королевского врача! Крак, пойдешь с этими бездельниками и проследишь, чтобы все было сделано, как надо!

Гвардеец, коротко бросив:

– Все будет сделано! – поспешил за лакеями, которым тролль передал Шалая.

– Королеву в ее спальню! – продолжал реветь Душегуб. – Туда же ее фрейлин с соответствующей сну одеждой. Наряд гвардии к дверям спальни!

– Но, позвольте! – прорезался голос у напыщенного старца. – Королевскую опочивальню занимает его величество, правитель Качей Первый!

– Значит, мы выкинем его ничтожество Качея Последнего с занимаемой им плацкарты… – неожиданным фальцетом завопил Фродо, – поскольку вернулась настоящая хозяйка этой спальни! Или ты, старый пер…ечница, королеву не узнаешь?!

«Старый пер…ечница» мгновенно узнал свою королеву и со всей возможной страстностью произнес:

– Дорогу королеве Кине Золотой! Ее величество направляется в свою опочивальню!

Душегуб уже достал спящую Кину из Твистовой повозки, как вдруг окно в бельэтаже дворца распахнулось и оттуда высунулось «его ничтожество».

– Конец, ты вернулся наконец?! – нисколько не смущаясь своим предательским поведением, нагло поинтересовался Качей.

– А ты нас, конечно, уже не ожидал?! – рявкнул я в ответ. – Поэтому и распорядился мост поднять и решетку опустить?!

– Какую решетку? Какой мост?! – преувеличенно удивленно воскликнул подлый лицемер. – Я все свое свободное время проводил у магического зеркала. Обозревал окрестности в ожидании вас!

– Что ж ты, зараза, не обозрел, что нас поджидают на пороге Замка епископские рыцари Храма? – совершенно спокойно, даже ласково, поинтересовалась Эльнорда. Но от ее ласкового голоска по коже бежали мурашки.

– Видимо, в этот момент я смотрел в другую сторону, – как ни в чем не бывало ответил Качей. – Мое магическое зеркало не слишком совершенно и не дает кругового обзора.

– Щас мы поднимемся к тебе и пробьем у тебя на затылке третий глаз, – заорал Фродо. – Вот и будет у тебя круговой обзор без всякого зеркала!

– Конец, в смысле, Гэндальф, – соизволил наконец оскорбиться правитель. – Тебе не кажется, что твои люди позволяют недопустимые выпады в адрес верховной власти королевства?!

– Ты еще не видел моего выпада… – громко проговорила Эльнорда. – Но ты его увидишь, не беспокойся.

Следом за этим многозначительным обещанием она повернулась к разинувшему рот и остолбеневшему старику-придворному и ласково попросила:

– Показывай дорогу в спальню королевы, друг сердечный. И рот закрой, а то ангину заработаешь!

Старик через силу шевельнул побелевшими губами:

– Да, да, конечно… – и засеменил внутрь замкового дворца. Душегуб в окружении лакеев, не знавших, чем заняться, и оттого еще больше суетившихся, шагнул следом, а за троллем в двери проскользнул… Твист, грубовато отпихнув Фродо.

Хоббит остолбенел от такой наглости, но его успокоила Эльнорда:

– Смотри, Фродо, как карлик торопится! Знает, что Душегуб не любит ужин ждать!

Хоббит фыркнул и покрутил головой, а Твист бросил на эльфийку разъяренный взгляд, но промолчал.

Несмотря на свою растерянность, старик довел нас до опочивальни королевы довольно быстро. Это очень большое помещение располагалось на втором этаже дворца, в самом дальнем конце здания, и ее окна выходили на замковый двор. Тролль аккуратно уложил Кину в постель, и прежде чем предоставить ее фрейлинам возможность заняться одеждой королевы, принялся тщательно осматривать окна, стены и углы спальни. Я в это время начал магическое прощупывание на предмет выявления скрытых магических влияний на обитателей спальни. Через несколько минут Душегуб и я убедились в безопасности королевы и вышли в холл, оставив у постели Кины Эльнорду.

Едва мы оказались за дверью, Фродо требовательно спросил у меня:

– Ну и что ты теперь будешь делать?!

А я не знал, что надо делать! Растерянно пожав плечами, я сказал своим товарищам правду:

– Не знаю… На королеву, вне всякого сомнения, наложено какое-то заклятие, и заклятие это должно быть весьма сложным. Боюсь, мне не по силам разрушить его.

– Какой же выход? – пробасил тролль.

– Эту ночь, она, кстати, начнется очень скоро, мы будем дежурить в королевской спальне. У меня есть крохотная надежда, что душа Кины сама займет свое свободное тело. Ведь хотела же она захватить тело Эльнорды?

– А если этого не произойдет? – все так же напористо приставал ко мне хоббит.

Я снова беспомощно пожал плечами:

– Для того чтобы хоть что-то предпринять, у нас просто не остается времени. Епископ отпустил мне всего пять дней, но три из них уже, считай, прошли…

В этот момент из спальни выглянула Эльнорда и поманила нас внутрь. Мы вошли на цыпочках.

Королева лежала, облаченная в роскошную, полупрозрачную ночную рубашку, напоминавшую скорее некое неосязаемое облако, до половины прикрытое одеялом. Темные короткие волосы были аккуратно расчесаны и красиво обрамляли чуть осунувшееся, бледное лицо с закрытыми глазами, под которыми залегли синеватые тени.

– Может, снять у нее со щеки твое насекомое? – прошептал Душегуб, имея в виду сонного клопа.

– Это не мое насекомое, а твое… – не поворачивая головы возразил я.