Евгений Малинин - Час Черной звезды

«И ты?!» — мысленный вопрос Ратмира был приглушен, но от того напряжения, которым он был наполнен, по спине Всеслава пробежал противный липкий холод, а под ложечкой защемило, словно он выпил прокисшего вина.

«Нет! — с излишней торопливостью ответил он. — Я не отдал ему Вотшу, я… я решил, что извержонок вообще ни в чем не виноват — он точно следовал условиям схватки, а отказаться от поручения княжны он не мог, ведь он был ее пажом…»

«Вотша был пажом княжны?!» — снова удивился Ратмир, но на этот раз его удивление было достаточно сдержанным.

«Да… — как-то нехотя подтвердил сказанное Всеслав и тут же добавил: — Но ему оставалось находиться в этом качестве совсем недолго — я уже определил его помощником к своему книжнику Вогнару».

«Так что же произошло дальше?!» — потребовал Ратмир.

«Да, в общем-то, на этом все и кончилось. Чтобы успокоить Юмыта, я пообещал бросить Вотшу в подвал замка… Навсегда… Но когда его стали искать, оказалось, что он исчез. На следующее утро выяснилось, что извержонок каким-то образом ушел из замка, взял в городской конюшне лошадь, заявив, что выполняет мое поручение, и ускакал в степь. Погоня, посланная мной, отловила брошенного извержонком коня на берегу Десыни верстах в сорока от Края, а самого извержонка так и не нашли».

«А искали?..» — неожиданно спокойным, «ожившим» тоном поинтересовался Ратмир.

«Да, разъезды обыскивали все извержачьи деревни, проверяли все дороги, четыре дружинника, обернувшись ивачами, облетели всю округу — извержонка нигде не было!»

Всеслав замолчал, но через пару секунд выдохнул с неожиданной злобой:

«Да утонул твой извержонок, и раки его давно съели!!!»

Забывшись, он вскинул взгляд и снова уперся в волчьи, горящие зеленым светом глаза на безразличном человеческом лице. А в следующее мгновение его сердце остановилось, сжатое мягкой, но беспощадной лапой.

«Нет… вожак, мой извержонок не утонул, и ты его найдешь! Найдешь и привезешь его сюда, в Лютец, в университет, в Звездную башню! Теперь у меня достаточно силы и власти, чтобы оградить Вотшу от чужого воздействия!!! А если ты этого не сделаешь, то!..»

И мягкая лапа сжалась чуть сильнее. В глазах у Всеслава потемнело, язык стал сухим и шершавым, но, превозмогая накатывающийся обморок, он прохрипел:

— Нет!!! Ты этого не сделаешь!!! Я вожак твоей стаи… я твой брат!!!

«Я — трижды посвященный волхв или, как нас называют здесь, на Западе, — истинный друид. — Мысль Ратмира была холодна и чиста, как ледниковая вода. — У истинного друида нет стаи, так что вожаки мне не указ. У истинного друида нет братьев, кроме тех, кто входит в Совет посвященных! Если ты не сделаешь то, что я говорю, в стае восточных волков будет новый вожак, и это будет не твой сын! Ты меня понял, Всеслав?!»

Вожак смог только прохрипеть в ответ что-то нечленораздельное, глаза его закатились, и он потерял сознание.

Очнулся Всеслав в затемненной комнате. Едва он открыл глаза, как дверь отворилась, и в светлом проеме появилась высокая, одетая в светлую хламиду фигура.

— Ты проснулся, брат?.. — раздался тихий, чуть встревоженный голос Ратмира, и Всеслав мгновенно вспомнил, что он пришел к брату в Звездную башню, что они говорили о чем-то важном… но вот о чем?!

— Всеслав!.. — снова негромко позвал Ратмир, и вожак восточных волков вынужден был откликнуться:

— Да, Ратмир, я проснулся…

— Ну и хорошо! — с явным облегчением в голосе воскликнул волхв. — А то я уже собрался отменять обед!

— Какой обед?! — удивился Всеслав, приподнимаясь на подложенных под спину подушках.

— Как — какой?! — в свою очередь удивился Ратмир. — Мы же за стол собирались садиться, и вдруг ты захотел прилечь на полчасика, сказал, что всю предыдущую ночь не спал, пировал с вожаком северных тюленей!

Всеслав напряг память. Он действительно встретил в университете Ольстова, вожака северных тюленей, приехавшего проведать своего младшего сына, выбравшего путь посвящения. Но, во-первых, он не помнил, чтобы они пировали, а во-вторых, он не говорил об этой встрече Ратмиру… Или говорил?.. Ведь откуда-то брат узнал о ней!..

— Так мы будем обедать? — чуть настойчивее поинтересовался Ратмир. — Или ты еще подремлешь?!

Нет, Всеслав дремать не хотел, а вот пообедать?.. Он вдруг почувствовал, что действительно проголодался… Да нет — он просто зверски голоден!

Вскочив на ноги, он воскликнул:

— Ну что ж, посмотрим, каков повар у трижды посвященного волхва!

Папин, словно понимая, что от этого обеда зависит его будущее, постарался. Всеслав встречал каждое блюдо с некоторым недоверием, просто потому, что не мог угадать, из чего оно сделано, а отведав, приходил в восторг. Ратмир ел, как всегда, очень мало, но довольно улыбался, видя, с каким аппетитом брат поглощает стряпню его нового повара.

Обед закончился довольно поздно. Всеслав осоловел от съеденного и выпитого, он требовал, чтобы Ратмир уступил ему своего повара, поскольку все равно ничего не понимает в искусстве гастрономии, да и ест неподобающе мало. Трижды посвященный в ответ только улыбался странной, блеклой улыбкой, казалось, он очень устал, но взгляд его был остер и внимателен.

Наконец Всеслав ушел в дом для гостей, а Ратмир вызвал Папина. Когда неуклюжий изверг появился на пороге его кабинета, трижды посвященный поднял голову от какого-то документа, лежащего на столе, и негромко произнес:

— Я доволен тобой, так что можешь считать, испытание ты выдержал!

И кивком отпустил повара.

Тот, потоптавшись на месте, коряво поклонился и прогудел:

— Спасибо, господин… Я буду стараться.

Всеслав не помнил, как он добрался до своих апартаментов в доме для гостей, не помнил, кто из дружинников его раздел и уложил в постель. В голове его бродил хмель, в висках несильно, но настойчиво ломило. Он старался что-то припомнить, хотя и сам не понимал, что именно. Оказавшись в постели, вожак мгновенно провалился в темный, беспробудный сон, но часа через четыре, когда ночь добивала час Волчьей звезды, из мрака, стоявшего перед его закрытыми глазами, выплыли пылающие зеленым светом волчьи глаза, и «мертвый» голос Ратмира произнес:

— Вспомнил?!

Всеслав рывком сел на кровати, он все вспомнил!!! И разговор в кабинете своего трижды посвященного брата, и то, чем этот разговор закончился. Вскочив с постели, он разбудил сопровождавших его дружинников и велел немедленно готовиться к отъезду. Спустя два часа из ворот университета выехали шестеро всадников — вожак стаи восточных волков и его свита возвращались в стольный город Край, возвращались выполнять требование трижды посвященного волхва!

Утром следующего дня в малом зале Совета собрались все четырнадцать трижды посвященных. Ратмир уже был однажды в этом зале, в тот день, когда бывший волхв стаи восточных рысей за попытку захватить власть в стае был осужден Советом на изгнание и стал первым изгоем. В зале, как обычно, был приглушен свет, и расположившиеся в своих креслах трижды посвященные были неразличимы, а пустое кресло члена Совета, в череде одетых в белые хламиды безликих людей, выглядело сиротливо. Ратмир, сидя в поставленном отдельно кресле и оглядывая собравшихся, гадал: кто из них проник в его комнату в башне Покоя, кто пытался разобраться в его исследованиях Первого пророчества?!