Майкл Муркок - Рыцарь Мечей

Корум поплотнее запахнул куртку из овечьей шкуры, придерживая ее у горла здоровой рукой. Он задумчиво постукивал ногой по камням башенной стены, словно пытаясь удостовериться, что замок построен прочно.

Потом снова посмотрел на воинов, строившихся на берегу.

Их было около тысячи.

Тысяча всадников с только что выкованными мечами.

Внутри у него все похолодело.

Тысяча шлемов на берегу вдруг одновременно повернулась в сторону замка Мойдель. Тысяча бронзовых масок смотрела, казалось, прямо на Корума через разделявшую их полосу воды. А отлив все приближался, вот уже и дамба показалась из воды…

Корум вздрогнул: над застывшими в молчании на берегу рядами воинов беззвучно пролетела олуша, и вдруг, пронзительно вскрикнув, она, словно пораженная ужасом, взмыла высоко под облака.

Откуда-то со стороны леса зарокотал барабан. Удары были размеренными, неспешными; они гулким эхом разносились над морем.

Вряд ли тысячное войско явилось сюда с мирными намерениями.

Поднявшийся наверх Белдан подошел к Коруму и тоже стал смотреть на берег. Он был бледен и казался встревоженным.

– Я поговорил с маркграфиней, – сказал он, – и поднял по тревоге всех боеспособных людей. Их у нас примерно полторы сотни. Маркграфиня сейчас просматривает записи, оставленные ее супругом. Он ведь написал целый трактат о наилучших способах защиты замка в случае массированной атаки. Похоже, граф Мойдель чувствовал, что однажды племена этих проклятых варваров все-таки объединятся.

– Жаль, что я не ознакомился с его трактатом раньше. – Корум глубоко вдохнул морозный воздух. – Неужели в замке не осталось никого, обладающего хоть каким-то опытом ведения войны?

– Никого, принц.

– Что ж, тогда придется нам самим учиться искусству обороны. И быстро!

– О да!

Внутри башни, на лестнице, послышался какой-то шум, и на крышу вышло несколько вооруженных человек в светлых доспехах, вооруженных луками с большим запасом стрел. На головах у лучников красовались странные шлемы из раковин гигантского моллюска, закрученных совершенно немыслимым образом. В этих людях чувствовался затаенный страх, которого они старались ни за что не показывать.

– Мы попробуем вступить с ними в переговоры, – шепнул Корум Белдану, – как только откроется дамба. И постараемся затянуть эти переговоры до тех пор, пока снова не начнется прилив, что даст нам несколько дополнительных часов на подготовку обороны.

– Но они, без сомнения, сразу догадаются, что мы хитрим, – возразил Белдан.

– Это верно… – кивнул Корум и потер щеку своей культей, – но если мы… если нам удастся ввести их в заблуждение относительно имеющихся у нас сил, то, возможно, планы их несколько изменятся.

Белдан неуверенно улыбнулся и промолчал. Глаза его как-то странно светились: то было предвкушение смертельной схватки с врагом.

– Пойду узнаю, что маркграфиня почерпнула из записей своего покойного супруга, – сказал Корум. – Оставайся здесь и жди. Как только они двинутся с места, немедленно дай мне знать.

– Ох уж этот проклятый барабан! – Белдан сжал руками виски. – У меня от него просто мозги трясутся.

– Постарайся не обращать на него внимания. Этот грохот ведь специально и предназначен для того, чтобы обескуражить противника.

Корум нырнул в башню и бросился по лестнице вниз.

Ралина сидела в своей комнате за столом, заваленным рукописными листами. Когда Корум вошел, она подняла голову и попыталась улыбнуться:

– Похоже, придется дорого заплатить за подаренную нам судьбою любовь.

Он удивленно посмотрел на нее.

– По-моему, так может думать только мабден. Я тебя не понимаю…

– Извини. Я сказала просто банальную глупость. И все-таки жаль, что эти варвары не выбрали для атаки на замок какое-нибудь другое время. В них ведь было целое столетие, начиная с…

– Что ты узнала из записок мужа?

– Выяснила, где наиболее уязвимые участки обороны и где стены лучше всего защищены. Я уже повсюду расставила людей. Котлы со свинцом кипят…

– А для чего свинец?

– Да, ты действительно несведущ в военных делах! – воскликнула Ралина. – Даже я знаю больше. Расплавленный свинец, мой принц, льют на головы атакующих, когда те пытаются штурмовать замок.

Корум содрогнулся.

– Неужели мы должны проявлять такую жестокость?

– Мы же не вадхаги. И воюем не с нхадрагами. Мне кажется, ты уже успел понять, сколь жестоки сами мабденские воины?..

– Да… ты права. Ах, как жаль, что я хоть одним глазком не заглянул в записи маркграфа раньше! Он-то, видимо, был человеком, хорошо отдававшим себе отчет в реальных проблемах.

– О да, – тихо проговорила Ралина, протягивая ему один из листков, – в некоторых, во всяком случае, несомненно.

Впервые Корум услышал, как она высказывает собственное суждение о покойном маркграфе. Он изумленно уставился на нее и уже раскрыл было рот, желая расспросить еще, но она лишь отмахнулась.

– Ты бы лучше побыстрее читал. Понять его почерк нетрудно. А записи он предпочитал делать на древне-вадхагском…

Корум взглянул на протянутый ему листок. Почерк был очень четкий, но не давал почти никаких представлений о характере писавшего, словно кто-то бездушно копировал чужой вадхагский текст. Однако, как и сказала Ралина, читать было легко.

В дверь постучали. Корум продолжал читать, а Ралина пошла открывать. На пороге стоял солдат.

– Меня послал Белдан, маркграфиня. Он просил принца Корума подняться на стену.

Корум отложил рукопись.

– Я сразу же вернусь. Позаботься, пожалуйста, чтобы мне приготовили оружие и доспехи, хорошо, дорогая?

Ралина молча кивнула, и Корум бросился наверх.

Дамба почти совсем обнажилась. Белдан что-то кричал воинам на берегу, видимо, предлагая переговоры.

Барабан продолжал неумолимо грохотать.

Войско мабденов хранило молчание.

– Они, должно быть, глухие! – с досадой обернулся к Коруму Белдан. – Почему они не отвечают? Вообще-то войско на редкость хорошо организовано для варваров. По-моему, здесь есть еще какая-то тайна, которая для нас раскроется лишь впоследствии.

Корум был того же мнения.

– Зачем ты послал за мной, Белдан? – спросил он.

– Я кое-что заметил вон там, за деревьями. Там что-то блестит… Но я не уверен… Говорят, у вадхагов зрение куда лучше, чем у мабденов. Попробуй, принц, разглядеть получше, что это там такое. Вон там, – и он указал рукой.

Корум горько усмехнулся:

– Два мабденских глаза все-таки лучше одного вадхагского…

Но тем не менее стал всматриваться в указанном Белданом направлении. За деревьями действительно что-то блестело. Корум несколько изменил угол зрения, пытаясь разглядеть загадочный предмет получше, и вдруг догадался: это было позолоченное колесо мабденской колесницы.