Сборник - Русская фэнтези-2009. Разбить зеркала

Он был фермером, проводил геодезическую съемку береговой линии Соединенных Штатов, разрабатывал проект прокладки телеграфного кабеля между Америкой и Европой, работал инженером на Иллинойской железной дороге, она училась на врача. Там, в правлении железной дороги, Иван Васильевич познакомился с молодым юрисконсультом по имени Авраам Линкольн. Очень скоро они стали добрыми приятелями. Джон Турчин принимал активнейшее участие в предвыборной кампании своего друга Эба Линкольна…

Надин сдвинула брови. «Хорошо бы президенту сегодня вспомнить о тех замечательных днях». Она открыла ящик комода и старательно выгребла оттуда все их сбережения: золотые червонцы, британские гинеи – все, что могло чего-то стоить в сравнении с разрисованным бумажным мусором – североамериканскими долларами.

Что бы ни случилось, ее Ванечку нельзя отдавать южанам! Взять живьем Русского Зверя – для них слишком много чести!

Надин спрятала в муфту револьвер, взяла деньги и решительным шагом направилась к входной двери.

По улице, чуть не сбив ее с ног, галопом пронеслась конная батарея.

– Быстрей! Быстрей! – надрывно орал молоденький капитан с обвисшими усами на бледном измученном лице, подгоняя отборной руганью пропахших дымом канониров.

Взрыв, грохнувший перед мчавшей вперед упряжкой, взметнул к небу комья земли и осколки железа. Одна из упряжных лошадей завалилась набок, оглашая улицу жалобным ржанием. Из раны в ее разорваной груди хлестала кровь. Надин не стала глядеть, что будет дальше, и быстро зашагала по улице к гарнизонной гауптвахте, где в ожидании суда содержался полковник Джон Бэзил Турчин. За год войны она вдосталь насмотрелась на раны, кровь, наслушалась криков и предсмертного шепота.

Ванечка называл ее «талисманом счастья» и всегда держал подле себя. Даже приняв под командование 19-й Иллинойский полк, назначил управлять госпиталем, вопреки правилам, запрещавшим присутствие женщин в воинских частях. Теперь это ему вменялось в вину! Как и то, что он вместо того, чтобы возвращать беглых рабов их прежним хозяевам, брал их на службу; и то, что он перестал выплачивать компенсации южанам за взятые у них фураж и продовольствие; ну и, конечно же, злополучный штурм Афин.

Этот южный город несколько раз переходил из рук в руки. Когда полковнику Турчину сообщили, что конфедераты взрывают пороховыми зарядами головы раненых северян, оставленных в госпитале Афин, командир иллинойцев отдал приказ пленных не брать.

Возглавлявший бригаду генерал Бьюэл, североамериканский военачальник, имеющий немалое количество собственных рабов, обвинил своего подчиненного в «неджентльменских» методах ведения войны. И теперь один из самых известных офицеров армии северян томился в застенках, ожидая судебной расправы.

На улицах то и дело слышались взрывы. Надин продолжала идти, время от времени укрываясь от свистящих осколков за каменными выступами стен. Она просто обязана освободить мужа – деньгами или силой оружия – все едино! Полковник Турчин не должен попасть в руки южан!

Калитка в воротах гарнизонной гауптвахты была распахнута настежь. Возле нее посреди улицы валялся брошенный карабин Шарпса и синяя тужурка солдата федеральной армии. Мало кто сейчас верил, что Вашингтон удастся удержать. Надин заглянула во двор гауптвахты. Оттуда слышались изрядно подогретые алкоголем выкрики. Прислушавшись, госпожа Турчанинова узнала строки марша федералов:

– горланил пьяный охранник. Он сидел, прислонившись к стене у дверей гауптвахты, ружье его валялось рядом, зато в руке была зажата почти пустая бутылка виски. Он пел от страха, не зная, чего следует больше бояться: оставаться здесь или покинуть пост. Надин подошла к нему почти вплотную, но он, казалось, не видел ее.

– Где полковник Турчин? – жестко спросила бывшая фрейлина.

– Ты кто? – Караульный поднял на нее недоуменный взгляд.

Надин вытащила из муфты руку с «Лефоше».

– Третья камера, – не вступая в пререкания, сознался охранник.

– Ключи!

Часовой молча отстегнул от пояса связку ключей и протянул их женщине. Вид мрачного зрачка шестизарядного револьвера несколько развеял алкогольный туман, и он без труда узнал пришедшую. Женщина, водившая в бой пехотный полк, была известной личностью.

– Вон! – скомандовала Надин, и солдат, радуясь возможности капитулировать, со всех ног бросился к калитке. Надежда Григорьевна, подобрав юбки, поспешно устремилась в офицерскую половину гауптвахты. Голос своего любимого она услышала издалека. Если бы тюремные стены могли краснеть, они бы уже обрели цвет летнего заката над Великими озерами. Узник третьей камеры ругался на чем свет стоит, колотил руками в дверь и орал, требуя выпустить его из этого чертова клоповника и дать умереть в бою.

– Сейчас, милый, сейчас!

Надин судорожно начала подбирать ключ к замку. Еще мгновение, и Джон Бэзил Турчин сжал в медвежьих объятиях свою хрупкую жену.

– Я всегда говорил, – произнес он по-русски, страстно целуя ее в губы, – главное – не расставаться с Надеждой!

– Ванечка, – с трудом отстраняясь от широкой груди мужа, задыхаясь от счастья, промолвила она, – город вот-вот падет, мы должны уходить! Как можно скорее!

– Ну уж нет! – Полковник Турчин провел рукой по усам. – Черта с два! У тебя есть оружие?

– Да, вот. – Надин протянула ему револьвер.

– Я слышал, в городе есть иллинойцы.

– Верно, почти вся рота зуавов. Они прибыли хлопотать за тебя.

– Похлопочем вместе!

Полковник схватил жену за руку и с силой потянул за собой во двор. Тяжелая железная калитка с зарешеченным глазком была закрыта. Видимо, последний страж, улепетывая, в отчаянии захлопнул ее, точно отсекая этим свое военное прошлое. Надин молча протянула мужу связку ключей. Полковник Турчин взглянул на прорезь замочной скважины и отбросил связку в сторону.

– Проклятие! Не те!

– Других нет, – тихо проговорила Надин.

– Вот же ж, какая ерунда! – Иван Васильевич оглянулся. – Так нелепо попасть в западню! Надо перебраться через ограду!

За воротами послышались шаги, бряцание оружия.

– Неужели часовой привел подмогу? – чуть слышно пробормотала Надин. – Экая незадача!

– К черту, живым я им не сдамся! – гневно хмурясь, процедил Турчин, вскидывая оружие.

– Откройте! – послышалось из-за ворот. – Немедленно откройте!

Джон Турчин молчал, он стоял напротив двери, широко раздвинув, точно врастая в землю, ноги, готовый в любой миг нажать на спусковой крючок.

– Я приказываю открыть! – не унимался крикун, тарабаня кулаками по калитке.