Юлия Латынина - Во имя государства (сборник)

– Вы поймали их?

Рыжеволосый гигант странно потупился.

– Нан отыскал женщину, – сказал Шан’гар.

– Где она?

Шан’гар повернулся и пошел вниз. Андарз побежал за ним. Они сошли во двор за синими воротами: там стоял десяток лошадей, оседланных по способу ласов: с глубоким седлом гармошкой, на котором было удобно есть и спать. Возле них толпились люди с оружием.

Через одну из лошадей был перекинут какой-то черный сверток. Шан’гар подошел к лошади, снял сверток и развернул: это была госпожа Лина. Глаза ее были удивленно открыты, и из груди ее торчала костяная головка ножа. Шан’гар слегка подкинул покойницу и сказал:

– Иммани хотелось завладеть драгоценностями женщины, и поэтому они бежали вместе. Но Иммани, конечно, понимал, что любовникам очень трудно пропасть вдвоем, особенно после того, как она набила все тюки шелковыми платьями. Женщина была ему только обузой. И вот он довез ее до постоялого двора под названием «Золотой Трилистник», служившего местом их частых свиданий, завел в комнату и убил, и ушел с ее драгоценностями.

Андарз хотел, казалось, что-то сказать, открыл рот, закрыл его, опять открыл и, махнув рукой, побрел к дому. Шан’гар, за его спиной, бросил женщину на кучу соломы и презрительно стряхнул рукава.

Пробили уже первый вечерний час Скорпиона, когда Нан спустился со второго этажа гостиницы, где он и Шан’гар обнаружили свою страшную находку. Перепуганная хозяйка вилась за ним, совала в руку зеленый конверт. Нан взглянул, – в конверте была такая мелочь, что не стоило и мараться.

– Значит, вышел через полчаса и свернул налево? – сказал Нан.

Хозяйка кивнула, чиновник отогнул дверную занавеску и пропал.

Через полчаса Нан стоял перед тесаными воротами дома господина Айр-Незима. Он был в парчовом кафтане опалового цвета и пятиугольной шапке с золотой каймой, – наряд более официальный, чем любой другой, в котором он обыкновенно появлялся в квартале.

Осуйский консул сам вышел навстречу гостю и провел его на высокую террасу с синими лаковыми столбиками и резными перилами. Служанка, расставив чашки, поспешно удалилась. Гость и хозяин поклонились друг другу, коснувшись широкими рукавами земли.

– Господин Айр-Незим, – сказал Нан, – в доме господина Андарза сегодня случилось несчастье. Его секретарь, Иммани, сбежал с его женой. Оба преступника доехали до заведения под названием «Золотой Трилистник», служившего местом свиданий любовников. Понимая, что ему будет легче скрыться одному, Иммани завел женщину в комнату для свиданий, убил и скрылся с ее драгоценностями.

– Какой ужас! – вскричал Айр-Незим.

– Я бы хотел, чтобы вы помогли в его розыске.

– Помилуйте, – сказал Айр-Незим, – мы приложим все усилия, чтобы его поймать, если он захочет бежать через Осую.

– Вам не потребуется прилагать много усилий, – промолвил Нан. – Вам потребуется лишь задержать человека по имени Амая. Это муж вашей племянницы.

Айр-Незим открыл рот так широко, что туда вполне могла поместиться небольшая дыня.

– Не смотрите на меня как на единорога, – сказал Нан, – вы сами выдали ему документы и вы прекрасно знали, что это – Иммани.

Айр-Незим закрыл рот и вытаращился на Нана. Нан замолчал и тоже вытаращился на Айр-Незима. Айр-Незим покачался в кресле и отодвинул от себя чашку хозяина. Нан тоже покачался и отодвинул от себя чашку гостя.

– Хорошо, господин Нан, – вдруг заговорил осуйский консул, – я признаюсь: Иммани действительно женился на моей племяннице после смерти несчастного Айр-Ашена. Я не очень одобряю этот выбор, но я привык всеми силами защищать честь моей семьи. Вы рассказали мне очень некрасивую историю. Теперь я расскажу эту историю так, как мне ее рассказал только что Иммани.

Вот уже месяц, как Иммани просил меня об этом паспорте и о содействии в бегстве в Осую. Он признался мне во всем, в том числе и в том, что хозяйка дома воспылала к нему похотью. Вы знаете, на что способна хозяйка дома, если раб отвергнет ее домогательства, и на что способен хозяин, если раб уступит им. Господин Андарз ревнивый человек – знаете, как он убил чиновника, которого сам поощрил на блуд с собственной женой?

Сегодня Иммани прибежал ко мне в ужасе. Он был избит, как гнилая груша. Он сказал, что Андарз застал его в покоях жены и что женщина была убита Андарзом на его глазах. После этого Андарз решил, что он уже убил Иммани, и погнался за какой-то служанкой, а Иммани уполз в соседнюю комнату и убежал.

Нан слушал молча, поглаживая подбородок. Айр-Незиму очень не нравилось, что молодой судья пришел к нему в официальном платье.

– Версия моего зятя, – продолжал Айр-Незим, больше походит на правду, чем ваша, потому что согласно вашей версии Иммани не только убил госпожу, но и сам себя избил чуть не до смерти, и потому что мужья чаще убивают жен, чем любовники.

– Иммани, – сказал Нан, – был избит начальником стражи Шан’гаром, который знал про его шашни с госпожой. Так случилось, что я и Андарз оторвали Шан’гара от его жертвы и увели для разговора. А Иммани, опасаясь, что Шан’гар все выложит, успел бежать.

Маленькие глазки Айр-Незима зашныряли.

– Удивительное дело, – сказал Айр-Незим, – двое взрослых людей застают Шан’гара за таким делом и уводят его для разговора столь обстоятельного, что за это время можно сбежать с женщиной! О чем это вы говорили, можно узнать?

Нан помолчал, а потом:

– Господин Айр-Незим! Иммани взял с собой драгоценности госпожи! Разумеется, он спрятал их где-то по дороге и не принес к вам, но он обязательно попытается перевезти их в Осую! Наверняка их можно найти!

– Или подбросить, – отозвался Айр-Незим. – Если вы уже послали соглядатая сунуть драгоценности где-нибудь в дупло у реки, а потом обнаружите их, все это будет подтверждать вашу версию?

Молодой судья молчал, и длинные сильные его пальцы, скрещенные на столе, были так же неподвижны, как его ореховые глаза.

– У господина Андарза, – продолжал Айр-Незим, – сейчас не то положение, что пять лет назад. Тогда он мог убить и жену, и любовника, которого сам соблазнил на такое дело. А теперь, убив жену в припадке безумия, он быстро сообразил, что обвинение в женоубийстве – не ко времени! И кто-то, – видимо вы, господин Нан, – хладнокровный, как черепаха, предложил обвинить в убийстве Иммани, коль скоро тот уже сбежал.

Нан молчал.

– Послушайте, Нан! – сказал Айр-Незим, – я – величайший друг господина Андарза, и если он готов обвинить в этом убийстве какого-то секретаря Иммани, – меня это не касается. Но если ему угодно убить при аресте моего зятя, – не дам! Слушайте, Нан! Только вы знаете, что мой зять и Иммани – одно и то же лицо! Если вы скажете это Андарзу, я воспротивлюсь! Я принесу документы, что это чушь! И я скажу, что эта чудовищная чушь выдумана вами, чтобы поссорить меня с Андарзом! Что такой план выгоден только шпиону Нарая. И после этого, господин Нан, ваша жизнь станет дешевле необеспеченной закладной!