Мария Гинзбург - Погасить Черное Пламя

А этим людям или по крайней мере кузнецам их народа эти секреты были уже известны.

Оказаться в пределах досягаемости ручных пушек, если они были у этих двоих, эльфу совсем не хотелось.

Однако сейчас пришло время сделать это, ибо разговор у костра шел о нем.

– Говорю тебе, Ваня, кто-то идет за нами, – произнес светловолосый.

Лайтонд уже знал, что его зовут Сережей. Он лежал у костра и покусывал прутик. Его собеседник, мужчина с истинно мандреченским именем, мешал варево в походном котелке длинной ложкой. Ваня не торопился с ответом. Он почерпнул, подул, попробовал еду. Сморщился и сплюнул.

– Как мне надоело лягушек жрать, – сказал Ваня. – Да и соль кончилась…. Ну кто может идти за нами?

Сережа пожал плечами.

– Какой-нибудь любопытный и не очень голодный зверь, – сказал он. – И очень умный. Он ни разу не показался, хотя в кустах навалено было, я замечал.

Эльф с трудом удержался, чтобы не засмеяться. Человек был прав. Лайтонд не ожидал от него такой наблюдательности.

– Ну, хорошо, – сказал Ваня. – И что ты предлагаешь сделать? Подманить его?

– Знать бы, чем, – раздумчиво отвечал компаньон. – Может, он что-то вроде собаки – недаром же он следует за нами. Охранял бы нас по ночам…

– Самим жрать нечего, – буркнул Ваня и в подтверждение своих слов кивнул на котелок.

Тот был наполнен жидким варевом меньше, чем наполовину.

– Да нет, горячее он не будет… – начал было Сережа, но Лайтонд перебил его.

– Я и поделиться могу, – сказал он громко.

Люди вскочили. Ваня чуть не опрокинул котелок. Эльф видел, как рука Сережи потянулась к нагрудному карману жилетки («Ага», подумал Лайтонд). Но что бы ни лежало там, вытаскивать это человек не спешил. В руках Вани уже был топор, закатные блики играли на лезвии.

– Покажись, каков ты есть, – хрипло сказал Сережа.

Эльф вздохнул и поднялся на ноги. Теперь люди видели его голову над жасминовым кустом.

– Так ты человек! – обрадовался Сережа. – Я-то думал, мутант какой…

Все же, они удивились меньше, чем он опасался. Люди слишком устали и слишком долго шли по земле, полной опасных чудес, чтобы удивиться по-настоящему. Пропустив непонятное слово мимо ушей, Лайтонд медленно вышел на поляну. Ваня с присвистом выдохнул – эльф понял, что мужчина увидел меч гостя.

– Проходи, присаживайся, – сказал Сережа.

Лайтонд неторопливо подошел к костру, присел на траву. Развязав мешок, он достал небольшой кусок копченого мяса, протянул Ване. Тот не выдержал его взгляда, хотя эльф смотрел на него снизу вверх, и отвел глаза.

– Спасибо, – сказал Ваня и взял мясо.

– Как тебя зовут? – спросил Сергей.

Эльф чуть помедлил.

– Шенвэль, – ответил он.

Таково было имя, которое дала ему мать. Лайтонд пользовался им нечасто из-за того, что на языке эльфов это сочетание звуков звучало редкостной похабщиной.

– Женя, значит, по-нашему, – сказал светловолосый. – Меня зовут Сережа, а это Ванек. Что ж, давайте поедим. А потом и поговорим.

Лайтонд отметил про себя, что мандреченская формула гостеприимства осталась неизменной на протяжении веков. Ужинали в молчании. Ваня опасливо косился на гостя. Сережа поглядывал на него с любопытством.

– Спасибо, мясо очень вкусное, – сказал Ваня, когда миски опустели. – На жабу что-то не похоже…

– Оно принадлежало тем, кто раньше носил эту шкуру, – ответил Лайтонд, указывая на свой плащ.

Ваня задумчиво посмотрел на полосатую шкуру, затем снова перевел взгляд на меч.

– Ты, я думаю, из Заповедника, из русского сектора – ты ведь понимаешь нас, – предположил Сережа. – Как же тебя сюда занесло, Женя? Или у вас там жизнь еще хуже, чем у нас?

– Моя страна называется Фейре, и там говорят на другом языке. А ваш язык похож на тот, на котором говорила моя мать, – ответил Лайтонд. – Я ищу Змея Горыныча.

– Понятно, – сказал Сережа.

– Мы тоже, – мрачно ответил Ваня.

– Видать, судьба нам такая выпала, идти на дракона вместе, – заметил Сережа. – Он ваши земли тоже разоряет? Как в сказке и положено?

Лайтонд неопределенно кивнул.

– А откуда вы? – спросил эльф.

Сережа смущенно хмыкнул.

– Имена нужны, чтобы отличать города меж собой. А мы думали, что мы одни остались, – ответил он. – Так что теперь у нашего города имени нет. Просто Город, и все. Как он раньше звался, я и не знаю.

– Понимаю, – кивнул Лайтонд. – Что же сделал Змей в вашем Городе? Принцессу украл?

Взгляд Сережи застыл, а Ваня ответил:

– Нет у нас принцесс. А если б кто дочку мэра украл, никто бы и не заметил… Реактор разгромил, сволочь!

– Сволочь я понял, остальное нет, – признался эльф.

– Реактор, он поле вырабатывал, – ответил Ваня. – Наш город, и область вокруг него энергетическое поле закрывало. Ни радиацию не пропускало, ни серые смерчи, ни выродков всяких. И мы выжили потому, а так бы давно были… вроде этих крыс. Смутировали бы. А он прилетел, гадюка, и разнес все к едрене фене. Подохнем теперь, как пить дать. Но и ему летать недолго осталось…

Сережа посмотрел на Лайтонда и чуть улыбнулся – одними губами.

– Наш город, как и ваш Заповедник, закрывал магический щит, – сказал он. – И эта магия исходила от могучего артефакта. Успели поставить незадолго до того, как нашу Землю-матушку могучие волшебники древности выжгли своей магией. Этот щит от всего защищал – и от огненных стрел, что волшебники друг в друга кидали, и от смертоносных чар, которыми и земля, и вода, и ветер насытились так, что по сю пору не выветрилось еще. А Змей Горыныч разрушил этот артефакт. Теперь мы идем его убивать. Говорили, что он где-то на севере гнездится, за рекой Калиной. Заповедник перед войной расширять собирались… Карты у нас нашлись старые, мы по ним и идем.

– Благодарю, – кивнул Лайтонд. – Теперь я понял.

– Ну, давайте спать, – сказал Сергей. – Тебе, как новичку, самая легкая вахта – первая.

– Это ни к чему, – ответил Лайтонд.

Он сделал привычный жест, словно стряхивал с ладони что-то. Голубой жгут охватил полянку, на которой сидели путешественники. Сережа несколько мгновений смотрел на искрящуюся голубую рукотворную змею. Особенно его впечатлило то, что под ней ощутимо примялась трава.

– Что это? – спросил Ваня.

– Это одна из модификаций дуги Аэретиля, – ответил Лайтонд. – Такой же магический щит, как тот, что закрывал ваш Город. Ничто не выйдет, не войдет.

Он посмотрел на своих побледневших, посерьезневших спутников. Эльф улыбнулся и добавил, словно невзначай:

– Только рактором для него являюсь я сам. Разница в том, что если этот рактор разрушится ночью, дуга Аэретиля останется здесь навсегда.

– Понятно, – пробормотал Сережа. – Ну что же, спокойной ночи.

– Добрых снов, – вежливо ответил Лайтонд.