Дин Кунц - Мистер убийца

– Вы все-таки собираетесь это сделать? – спросил тот, кто был крупнее.

– Слишком много возни перетаскивать их в хижину. Ты не считаешь, что эта странная церковь даже более подходящее место?

– Дрю! – сказал бородач, – в вас много такого, что мне очень нравится в вас.

Коротышка, казалось, смутился. Он моргнул, когда снежинка попала ему в глаз.

– О чем ты говоришь?

– Ты чертовски самоуверен, даже если ты и закончил Принстон и Гарвард. У тебя хорошее чувство юмора, действительно хорошее. Ты заставляешь меня смеяться, даже если твои шутки в мой адрес. Черт, особенно когда они в мой адрес.

– Что ты несешь?

– Но ты – безумец. Сумасшедший сукин сын.

С этими словами великан поднял свой пистолет и выстрелил в напарника.

Дрю, если так его звали, рухнул на пол, как мешок с камнями. Он упал боком, лицом к Марти. Рот был открыт, глаза тоже, хотя они уже ничего не могли увидеть. Ему также не суждено было сказать еще что-то. Посередине лба Дрю красовалась безобразная дырка от пули. Пытаясь не провалиться в темноту, Марти не сводил с нее глаз, но рана не начала затягиваться.

Ветер продолжал завывать.

Все так же падал снег. Становилось очень холодно. Он провалился в темноту.

Марти очнулся. Его лоб был прижат к холодному стеклу. Сильный снег кружил по другую сторону окна.

Машина стояла невдалеке от станции обслуживания. Сквозь падавший снег около заправки он увидел ярко освещенный придорожный магазин с большими окнами.

Он отодвинулся от стекла и сел прямо. Он находился на заднем сиденье большого автомобиля типа "эксплорер" или "чероке".

За рулем сидел великан с колокольни. Он обернулся и спросил:

– Ну, как дела?

Марти попытался ответить, но роту него пересох, язык прилип к небу и очень болело горло. Марти удалось выдавить из себя что-то нечленораздельное.

– Думаю, с вами будет все в порядке, – сказал незнакомец.

Лыжная куртка Марти была расстегнута. – Трясущейся рукой он потрогал свое левое плечо. Под влажным от крови свитером он нащупал непонятно откуда взявшуюся повязку.

– Временная перевязка, – объяснил человек. – Все, что смог сделать в такой спешке. Как только мы выберемся из – гор, я промою рану и наложу настоящую повязку.

– Болит.

– Не сомневаюсь.

Марти почувствовал себя не просто плохо, он очень ослабел. Он, который зарабатывал на жизнь словами и никогда, не испытывал трудностей, чтобы найти правильные слова, когда они были ему нужны, с тревогой обнаружил, что у него едва хватает сил произнести хоть одно.

– Пейдж? – спросил он.

– Она там, с детьми, – незнакомец кивнул в сторону автозаправки и магазина. – Девочки захотели в туалет, миссис Стиллуотер расплачивается с кассиром за кофе. А я только что заправился.

– Вы?..

– Клокер. Карл Клокер.

– …застрелили его.

– Это уж точно.

– Кто… кто… кто он такой?

– Дрю Ослетт. Вопрос в том – чем он был?

– Что?

Клокер усмехнулся.

– Рожденный от мужчины и женщины, он был гораздо менее человечным, чем бедняга Алфи. Если уже существуют инопланетяне где-то в Галактике, они никогда не свяжутся с нами, если узнают, что Земля носит таких, как Дрю.

Клокер вел машину, рядом с ним сидела Шарлотта. Он обращался к ней "Первый офицер Стиллуотер" и поручил "подавать капитану кофе, когда ему захочется сделать еще глоток, и следить за катастрофическим обледенением корабля, которое может принять необратимый характер".

Шарлотта была необычно сдержанной и не очень хотела подыгрывать ему.

Марти тревожился за своих дочерей. Как подействовали на психику девочек тяжкие испытания, выпавшие на их долю, и как они отразятся на их дальнейшей судьбе.

Позади Карла Клокера сидела Эмили, за спиной Шарлотты находился Марти, а между ними – Пейдж. Эмили не только все время молчала, но и совсем ушла в себя. Марти очень волновался за нее.

Чтобы выехать по Двести третьей дороге из Маммот-Лейкса и свернуть на Триста девяносто пятую, потребовалось довольно много времени. Уровень снега достиг двух-трех дюймов, из-за пурги видимость была очень плохой.

Клокер и Пейдж пили кофе, а девочки горячий шоколад. Но приятный аромат кофе только вызвал у Марти новый приступ тошноты.

Ему позволили выпить немного яблочного сока. В магазинчике у заправочной станции Пейдж купила целую упаковку, в которой было шесть баночек.

– Это единственное, что удержится у вас в желудке, – сказал Клокер. – Даже если вам от него и плохо, все равно нужно побольше пить, потому что с такой раной у вас происходит обезвоживание организма. А это чертовски опасно.

Марти был настолько слаб, что даже здоровой рукой был не в состоянии держать сок, чтобы не расплескать его. Пейдж вставила в баночку соломку, поднесла к его рту и вытерла ему подбородок, когда он поперхнулся.

Он чувствовал себя совсем беспомощным и опасался, что ранен более серьезно, чем они утверждали или думали.

В душу закралось подозрение, что он умирает. Но он не знал, было это предчувствием или у него разыгралось воображение, свойственное писателям.

Снегопад продолжался и ночью. Казалось, что прошедший день не просто закончился, а был завален неимоверным количеством снежинок, которые теперь будут падать вечно, и новый день может никогда не прийти.

Под шум цепей на колесах и урчанье мотора, когда они спускались с Сьерра в потоке других машин, следуя за снегоочистителем, Клокер рассказал им о "Системе".

Это был союз влиятельных людей из правительства, крупного бизнеса, правоохранительных органов и средств массовой информации, которых объединила общая идея о том, что традиционная западная демократия малоэффективна и неизбежно будет управлять обществом. Они были убеждены, что основная масса жителей была занята только своими делами, предавалась разврату, искала сенсаций, не имела духовных ценностей, погрязла в жадности, лени, зависти, расизме и фактически игнорировала все, что имело какую-нибудь важность для общества.

– Они считают, – продолжал Клокер, – что прошлая история доказывает, что массы всегда были невежественны, а цивилизация развивалась лишь благодаря счастливым случайностям и усилиям некоторых лидеров, которых было очень мало.

– Неужели они думают, что это новая мысль? – с презрением сказала Пейдж. – Они, видимо, не слышали о Гитлере, Сталине, или Мао-Цзэдуне.

– Они действительно придумали кое-что новенькое, – ответил Клокер. – По их мнению, мы уже достигли момента, когда технологический уровень общества очень высок и поэтому уязвим, другими словами, цивилизация, да и вся планета, не выживет, если правительства будут принимать решения, основываясь лишь на мнении и эгоистических желаниях масс, от которых зависят результаты выборов.