Валентин Леженда - Ловчий смерти

– Смог ли кто-то выжить после такого удара?

– Не знаю, но вероятность его повторения велика, пока земля окончательно не успокоится, вернувшись к своему первичному состоянию. Ушедшие причинили миру огромный вред. Прости, если мои слова тебя оскорбляют.

– Что ты, – улыбнулся Вергун. – Я не считаю себя одним из них, скорее уж наоборот, они – как бы это странно ни звучало – они мои враги.

– Но почему?

– Все очень просто. Тот, кто угрожает тебе, угрожает и мне.

– Думаешь, Ушедшая догадалась? Поняла ли она, кто я на самом деле?

– Нет, – уверенно ответил Вергун. – В противном случае она бы попыталась тебя уничтожить, ведь ты – новое оружие предстоящей войны. Разве не так?

– Я не буду больше воевать!

– Но ведь ты такая не одна!

– Я последняя! – возразила Мара. – Последняя модель, единственный оставшийся действующий экземпляр. Хотя ничего не стоит снова запустить моих сестер в серию.

– Предстоит грандиозная битва!

– Вот только мы к тому времени будем очень далеко.

– Мы успеем?

– Я приложу все свои усилия!

Разрушения, причиненные землетрясением, были просто ужасными. Вторжение захватчиков по сравнению с этим пустяк. Можно сказать, Рваный Край легко отделался… да, легко…

На вооруженный отряд из нескольких десятков воинов они наткнулись, когда выехали на большую дорогу, начинающуюся прямо за выжженной землей. Звезда заранее предупредила их, но спрятаться было негде, и тогда Ловчий, свернув с дороги, остановил коня у обочины.

– Что ты делаешь? – заволновалась Дева Клинка, вглядываясь в приближающуюся тучу пыли.

– Я не хочу убивать, – ответил Вергун. – С меня довольно смертей, и тебе не позволю, а на то, что мы разойдемся мирно, надежда невелика.

– Тогда что же нам делать? – она выглядела по-настоящему растерянной.

– Воспользуемся старым надежным способом. Ну, почти надежным.

Ловчий вытащил из-за пазухи Слезу мертвеца, маленький голубой камень, о котором помнил всегда.

– Что это?

– Он отведет чужой взгляд!

– Я чувствую странное излучение. Почему я раньше не ощущала его?

– Потому что камень находился под моей одеждой в темноте. Его питает небесный свет.

– И что, теперь они нас не увидят?

– Посмотрим.

Всадники приближались. Нет, то были не арденцы, то были местные, возможно, мечники одного из банов. Во главе отряда ехал простой воин в незатейливых доспехах. Значит, бегут. Они просто вынуждены искать спасения в Рваном Крае. Какой их там ждет прием, можно легко догадаться.

Воины не заметили остановившихся у обочины беглецов, проносясь мимо в облаке пыли. Мара закашлялась, поспешно прикрывая ладонью рот.

– Не беспокойся, они тебя не услышат, – заверил ее Ловчий, насчитав в отряде больше трех десятков человек.

Немалая сила. А может, им все-таки повезет и за выжженной землей уже не с кем будет сражаться? Ну разве что с северянами при условии, что большая часть из них уцелела. Но при том ожесточенном сопротивлении, которое арденцы встретили у себя на пути, маловероятно. Когда пыль осела, Вергун спрятал Слезу мертвеца обратно под воротник камзола.

– А я думала, ты покажешь мне устройство, – разочарованно проговорила Мара.

– Амулет полностью зарядился, – пояснил Ловчий. – Слишком долго держать его на свету вредно, поверхность трескается, затем разрушается весь камень.

– Звезда просканировала его для меня, он излучает радиацию, его вредно держать у тела.

– Ерунда.

– Зря ты так говоришь.

– Получается, «Слеза» – некое хитрое устройство?

– Ты угадал.

– Снова след Ушедших?

– Возможно, – ответила Дева Клинка и без предупреждения закрыла ему глаза.

Вергун увидел Карну, въезжающую в заброшенный город через ту самую трещину в скалах, которую проделала Звезда.

– Значит, они добрались!

– Кажется, она что-то заподозрила, – встревоженно пробормотала Мара. – Смотри, они спешились.

Карна внимательно осматривала оплавленный камень, затем резко посмотрела вверх, и Ловчему на какое-то мгновение показалось, что она заметила его, но это, конечно же, было невозможно.

Девушка вновь забралась на коня, после чего продолжила путь к городу. Вергун почувствовал, как Мара за спиной с облегчением перевела дух. А что она думала? Что Карна поменяет свои планы и вернется, дабы уничтожить ее? Нет, невозможно, потому что Непостижимая уже в двух шагах от цели.

Дальше была стена и очередной пролом, еще немного – и маленький отряд окажется в городе. Картинка немного ухудшилась, исчезли краски, но по-прежнему все было отчетливо видно.

– У нее есть дополнительные ключи! – принялась пояснять Мара. – Вот почему она так спешит. Аварийные генераторы еще работают, пара суток, и все. Питать целый город они не в состоянии, но поддерживать в готовности жизненно важные узлы могут.

Карна подняла высоко над головой правую руку, сжимая маленький блестящий предмет. Прямо из ее руки ударил тонкий луч, и в том месте, где он коснулся земли, открылся мерцающий проход. Ловчие спешились, оставив лошадей на поверхности. Отряд быстро спускался под землю, и по мере этого странного спуска Сыны Карны менялись, поворачивая перстни на своих безымянных пальцах. Вергун впервые мог видеть превращение со стороны, и он испугался. Очень хотелось закрыть покрепче глаза, но не удавалось, потому что они УЖЕ были закрыты.

Существа, выходившие из разваливающихся словно раздавленная скорлупа человеческих тел, действительно вселяли ужас. Нет, не своим отталкивающим видом, а чужеродностью. Их нельзя было даже как следует описать, потому что невозможно подобрать нужные сравнения.

«Значит, так выгляжу и я? – подумал Вергун. – Что ж, в таком случае нужно постараться никогда не смотреться в зеркало».

Ему было неприятно, что Мара тоже смотрит на них, но он ничего не мог с этим поделать.

Ушедшие уходили или возвращались… Все зависело от того, как на их исход посмотреть. Для изуродованного ими мира то было облегчение, для тех же миров, что ждали своего часа, проклятие.

Удивительно, но Карна почему-то так и не преобразилась , оставшись все той же юной соблазнительной девушкой в черных, искусно сделанных доспехах. Огромные тела Ловчих придавали происходящему оттенок фантасмагорического сна, и тонкая женская фигурка на их фоне смотрелась как символ того, что однажды было безвозвратно потеряно и будет потеряно вновь. Там, далеко от того места, где сейчас находился Вергун, умирало его прошлое. Прошлое, которое он по сути никогда не знал и уже не узнает. Жалел ли он об этом? Пожалуй, что и нет. Обмен получился равноценный.

Картинка сделалась плоской и какой-то неестественной, будто ее мастерски нарисовал искусный художник.