Ирина Юрьева - Магия взгляда. Часть 1: Руни

— Что-то случилось? В чем дело, Гутруна?

Та хихикнула, показав свои мелкие острые зубки:

— Ни в чем. Просто мне приказали… Эмбала велела найти эту Рысь и как следует вымыть. Похоже, что она просто боится воды!

Руни вздрогнула. В тоне служанки было достаточно яда, чтобы понять, что Гутруна стремится как можно сильнее унизить ее.

— Думаю, ты ошибаешься, — очень спокойно ответил Эрл, не сводя потемневшего взгляда с Гутруны. — Просто Руни не понравилось место, куда вы ее отвели.

— Неуже-е-ели?

Гутруна так томно растянула напевный звук, что лесянке вдруг показалось: служанка глумится над ними. “Гутруна считает, что воля Эмбалы сильнее решения Эрла? Кто дал ей такую власть?” — с тайным чувством испуга подумала девушка.

Эрла ничуть не смутило нахальство прислужницы.

— Если Руни сама себе выберет комнату, Эмбала может спокойно велеть принести туда чан, — с очень странной улыбкой ответил он.

— Выберет комнату? Нет уж! Эмбала сказала: “Все знают, где она будет тут ночевать! Господин Орм не любит ждать. Ему нужно лишь, чтобы ее побыстрее вымыли, причесали и привели в надлежащий вид!”

Руни отпрянула, как от пощечины. То, что сказала Гутруна, было ужасно. Конечно, она понимала, что дети Героя просто так не рождаются, но Руни думала, что ей позволят немного освоиться. “Почему же он так спешит? И зачем, не любя, уже хочет ребенка и так цинично об этом всем говорит?” — с чувством сильной обиды и страха подумала девушка.

Для лесянки, знавшей о страсти из песен Мероны, любовь не была плотским чувством. Скорее, она видела в ней единение душ, слитых в общем порыве, полете, вздымавшем с земли к небесам. В мире животных сезонные брачные игры служили рождению жизни, но даже там спешка была не в чести.

Руни видела, как самцы птиц танцевали перед подругами, распустив свои пестрые перья, а самки смотрели на них. Они сами решали, кому и когда подать знак и позволить лететь вместе с ними строить гнездо. Она видела и поединки лесных хищников. Если победитель не нравился самке, она могла просто прогнать его или заставить ходить за ней следом несколько дней. Почему же Орм, не попытавшись увидеться с ней, все решил? Почему он ее не спросил? Неужели прихода из леса достаточно, чтобы…

Должно быть, Гутруна заметила ужас лесянки, поскольку продолжила:

— Да! Мне Эмбала сказала: “Рысь, что же, считает, что будет здесь жить просто так? Настоящий мужчина не станет терпеть эти выверты, чтобы полюбоваться ей! Ему нужно еще кое-что!”

Руни не знала, когда поняла, что Гутруна лжет, и Эмбала здесь не при чем, а своими словами служанка стремится унизить не только ее, но и Эрла. Открытие поразило. Ей было непросто объяснить это, но почему-то догадка превратилась в уверенность, когда служанка продолжила:

— Вот Эмбала и приказала Ильди попробовать…

— Хватит, я слышал достаточно, — остановил ее Эрл. — Теперь можешь идти. А Эмбале скажи, что придется оставить в покое и Руни, и ее сестру. Они сами позаботятся о себе и попросят то, что им будет нужно.

Та смущенно потупилась, словно колеблясь:

— Но если Эмбала…

Эрл улыбнулся со странной иронией:

— Может, Гутруна, не стоит так переигрывать? Ты же совсем не боишься ее.

Серо-зеленые глазки невольницы тут же кокетливо округлились:

— Ее — не боюсь, но вот самого господина Орма… Я вправду безумно боюсь… Огорчить его!

Ответ Эрла был холоден:

— Можешь не беспокоиться, Орм вряд ли знает про то, что ты здесь собрала. Твои домыслы мало волнуют его. А Эмбале скажи, чтобы забыла про свои старые игры!

— Игры? — удивление Гутруны было уже непритворным.

— Я знаю больше, чем ей бы хотелось. Чаша и серп… И Орм тоже может об этом узнать! — словно бы не расслышав, закончил Эрл.

Снова потупившись и играя вышитым пояском, девушка переспросила:

— А что это значит: чаша и серп?

— Что? Эмбала поймет.

— Значит, вы угрожаете ей?

— Я? Считаешь, что мне это нужно?

Коснувшись язычком ярко-розовых губок, Гутруна на удивленье смирно ответила:

— Нет, господин.

— А Гутруна не любит тебя. Очень сильно не любит! — сказала Эрлу лесянка после ухода служанки.

— Есть за что, — очень спокойно ответил он ей на простом языке.

Руни очень хотелось, чтобы он снова позволил свободно сливаться их мыслям, но Эрл замкнулся. Любой бы почти не заметил случившейся в нем перемены, но Руни мгновенно ощутила защитный барьер.

Эрл заметил ее состояние.

— Знаешь, — сказал он ей, — лучше не стоит вникать в то, что здесь происходит. Безопаснее! Скоро ты это поймешь, а сейчас…

Эрл действительно ей очень сильно помог. Они вместе обошли старый замок.

— Не бойся Памяти камня, ее очень просто закрыть, — почти сразу сказал он ей.

Руни печально улыбнулась ему:

— Закрыть? Как? Я пыталась поставить барьер…

— Поначалу я тоже считал, что она проникает сквозь любой щит, но потом обнаружил, что это не так.

Подняв левую руку, Эрл тут же сложил из двух пальцев кольцо. Этот знак был известен и детям, и взрослым. К нему прибегали, когда было нужно изгнать “дурной сглаз”.

— Можешь сделать его?

Руни было нетрудно повторить простой знак.

— А теперь вложи пальцы в другую ладонь и замкни в ней второе кольцо, — пояснил он и тут же проделал все это. — Ты видишь, что пальцы — как звенья в цепочке?

— И что?

— Подними руки и разверни их так, чтобы в двух “звеньях” возникло третье “кольцо”. А свободные пальцы сложи “крышей домика”.

Руни покорно исполнила этот совет.

— Теперь, глядя сквозь третье “кольцо”, постарайся представить себе луч, который обводит вокруг тебя круг. Что ты видишь?

Руни вздрогнула:

— Эрл, мне сейчас показалось…

— Что?

— Что из черты, проведенной лучом, словно встала стена. И я будто бы знаю: снаружи она словно зеркало!

— Верно. Ты что-нибудь слышишь теперь?

Потрясенно взглянув на него, она быстро ответила:

— Ничего! Память замка исчезла?

— Нет, но вряд ли сумеет пройти через “стену”. Сначала зеркальный щит сможет сдержать ее час, полтора. Потом дольше. Через неделю таких упражнений ты просто забудешь о Памяти, и тебе будет нужно сделать усилие, чтобы расслышать ее.

— Почему?

— Я не знаю. Возможно, действие Памяти — словно запах цветов. Поначалу ты явственно чувствуешь их аромат, а потом привыкаешь к нему, перестаешь замечать.

— Ты это сам все придумал? — наивно спросила она.

Неожиданно Эрл рассмеялся:

— Конечно же, нет! Этой старой защите научил меня Норт, наш Хранитель. Как-то, заметив, что Память пугает меня, заставляя бежать прочь из замка, он просто объяснил, что к чему.

— Это было давно?

— Да, наверно, лет семнадцать назад. С той поры я могу здесь жить, не боясь, что сойду с ума.