Дэвид Геммел - Троя. Повелитель Серебряного лука

— Благодарю, господин. Откуда боги знают, кто поцеловал папирус?

Махаон улыбнулся.

— Боги все видят, Ксандер. Они знают, что в наших сердцах и в умах.

— Тогда зачем им вообще эти папирусы?

— Это ритуал поклонения; знак уважения и обожания. Мы поговорим об этом завтра, когда я навещу тебя. А теперь я должен продолжить свою работу. — Махаон встал. — Ты можешь немного погулять. Но постарайся никому не мешать.

Ксандер пересек опустевший сад и нашел свою комнату. Он чувствовал ужасную усталость и слабость. На дрожащих ногах мальчик добрался до постели и лег. Казалось, комната двигается, словно он снова оказался на корабле. Когда мальчик лег, то услышал, как открылась дверь, и вошел человек. Это был Геликаон. Ксандер попытался сесть.

— Оставайся на месте, мальчик, — сказал Счастливчик, присаживаясь на кровать.

— Спасибо, господин.

— «Ксантос» скоро отплывает в Дарданию. Махаон считает, что тебе следует остаться здесь на зиму. Он говорит, что потребуется время, чтобы силы к тебе вернулись.

Ксандер ничего не ответил. Он чувствовал одновременно облегчение и разочарование. Мальчику нравилось быть членом команды, но он ужасно боялся еще одного сражения, ему все еще снились кошмары о горящих людях. Казалось, Геликаон прочитал его мысли.

— Я действительно сожалею, что в твое первое плавание случилась такая трагедия. Одиссей рассказал мне, что ты видел Зидантоса, когда лежал в лихорадке.

— Да, господин. Все были на берегу, и он стоял с другим человеком. Один из них был Эпей.

— Эпей погиб во время сражения, — сказал Геликаон. — Зидантос разговаривал с тобой?

— Да. Он велел мне думать о жизни и вернуться в Трою. Я захотел остаться с ним, но он сказал, что пойдет темной дорогой. Зидантос попросил меня передать его дочери Тее, что она доставляла ему огромную радость.

Геликаон сидел молча некоторое время.

— Я думаю, это был не сон, Ксандер, — сказал он, наконец. — Думаю, это было видение. Я пожертвую храму золото за твое содержание. А весной я оставлю для тебя место в моей команде. Ты можешь оказать для меня ответную услугу?

— Все, что угодно, господин.

— Аргуриос здесь. Его ранили, и мне сказали, что он умирает. Я хочу, чтобы ты навестил его, узнал, что ему нужно. Я нанял других людей наблюдать за ним, на случай возвращения убийц. Ты сделаешь это для меня?

— Да, господин, но Аргуриос меня не любит.

— Меня удивило бы, если Аргуриос вообще кого-то любит.

— Что я могу сделать?

— Он отказывается есть и пить. Поэтому принеси ему еду и питье.

— Почему он не хочет есть?

— Злые люди забрали все, что у него было. Я думаю, часть его не хочет жить.

— Я не могу заставить его есть, господин.

— Скажи ему, что говорил со мной, что я смеялся, когда услышал о его положении. Передай ему, что я считаю — нужно отпраздновать, что одним микенским воином в мире станет меньше.

— Разве он не будет тебя за это ненавидеть?

Геликаон вздохнул.

— Да, думаю, будет. Найди его, когда отдохнешь. Его комната находится рядом с входом в галерею, в Воздухе.

Убийца Карпофорус шел за Геликаоном вверх по холму к дворцу. Прошло почти двадцать лет, с тех пор как он убил человека в Трое. Город сильно изменился с того времени и разросся. После своего последнего убийства Карпофорус убежал через пастбище и скрылся в маленьком лесу. Пастбище теперь вытеснили множество маленьких домов, выстроившихся в ряд вдоль узких улочек, а лес срубили, чтобы освободить место для бараков. Большого дома купца, которого он убил, больше не было. «Жаль, — подумал Карпофорус, — это было хорошее здание».

Геликаон, который шел немного впереди, остановился возле палатки с одеждой, чтобы поговорить с ее владельцем. Карпофорус отступил, наблюдая за переменами, произошедшими в городе. Солнце ярко освещало золотой город, на рыночной площади собралось много людей. «Любопытно, — подумал он, — Геликаон кажется здесь таким спокойным». Счастливчик знал, что в городе были микенцы, и в любую минуту на него мог напасть убийца. Карпофорус окинул толпу внимательным взглядом, выискивая подозрительных людей, высматривая и оценивая напряженное выражение на лицах. Он решил, что другой убийца не получит его награду. Геликаон пошел дальше. Карпофорус поднялся на другой холм, направляясь к золоченой крыше дворца Приама.

В этот момент он заметил юношу, появившегося между двумя зданиями. Он был худым с темными волосами, в зеленой тунике и сандалиях. За поясом у него был нож. Карпофорус видел его в толпе на площади. Прибавив шагу, убийца сократил дистанцию между ними. Когда Геликаон завернул за угол, незнакомец медленно вытащил кинжал и пошел за ним.

Карпофорус побежал за ним, его собственное оружие сверкнуло в руке.

Когда он завернул за угол, то увидел юношу распростертым на улице, а над ним стоял Геликаон.

— Мои извинения, — сказал Карпофорус. — Я немного замешкался.

— Чепуха, Атталус. Это была моя вина — я приказал тебе держаться в стороне. — Геликаон усмехнулся ему. — Будем надеяться, что этот дурак — лучшее, что у них есть.

— Будем, — согласился Карпофорус.

Юноша был еще жив и в сознании, хотя его нож теперь находился в руке у Геликаона. Он смотрел на Счастливчика с неприкрытой ненавистью. Геликаон бросил нож на землю и пошел прочь. Карпофорус последовал за ним.

В молчании они добрались до дворца, Геликаон подошел к стражникам у двойных ворот. Они прошли под тенью дворцовых стен и оказались в широком внутреннем дворе.

— Я пробуду некоторое время во дворце, — сказал ему Геликаон, — поэтому иди и поешь. Встретимся у выхода на закате.

Геликаон направился к красным колоннам у входа во дворец, а Карпофорус нашел себе местечко в тени. Он сел на каменную скамейку рядом со сладко пахнущим вьющимся растением с красными цветами. Здесь было хорошо, и он расслабился. Карпофорус с облегчением увидел, что «Пенелопа» отплыла сегодня утром. С бухты Голубых Сов ему приходилось планировать каждый свой шаг. Одиссей знал его в лицо и, конечно, догадался бы, что он преследует Геликаона.

Когда он плыл в качестве пассажира на «Пенелопе» девять лет назад, Карпофорус удивился, после того как они устроились на ночлег, к нему подошел царь Итаки. Карпофорус, как обычно, нашел себе местечко для сна отдельно от других моряков и сидел, глядя на звезды. Уродливый царь сел на камень рядом с ним.

— Я знаю тебя, — сказал он.

Убийца очень удивился. Главный талант Карпофоруса заключался в умении оставаться неузнанным. У него было незапоминающееся лицо. Просто убрав волосы с лица или отрастив бороду, он мог сильно изменить свою внешность.

И Карпофорус не встречался с Одиссеем до своего путешествия в Дарданию. Он уклонился от прямого ответа.