Евгений Малинин - Драконье горе, или Дело о пропавшем менте

– Милостивый государь, – повернулся я к нашему не совсем обычному метрдотелю, – Ты ничего не перепутал? Это действительно голубой кабинет?!

– Абсолютно точно! – резким, не допускающим сомнений тоном подтвердил Грач, – Это кабинет для персон с голубой кровью!

– А… в этом смысле… – пробормотал я и шагнул внутрь.

Почти всю комнату занимал обеденный стол, уже накрытый и с расставленными для двух персон приборами. У меня возникло такое ощущение, что нас здесь поджидали. Мы с сэром Вигурдом расположились в удобных полукреслах, стоявших напротив друг друга, и рядом со мной тут же появилась миловидная блондинка, в темном платьице, белом передничке и белой наколке. Потянув мне мелко исписанный листок плотной бумаги, она выхватила из кармана крошечный блокнотик и карандаш и замерла в почтительном ожидании.

– Так… – медленно протянул я, изучая предложенное меню, – Обед наш должен быть хорош, поскольку мы не знаем, когда опять сможем вкушать пищу в столь приятной обстановке.

Обед наш был действительно вкусен и обилен, а вот разговор за столом никак не клеился. Сэр Вигурд все время поглядывал в окно на пролегавшую за оградой северную имперскую дорогу. Она была в общем-то пуста, но тем не менее занимала все внимание моего друга. В конце обеда у меня было появилась мысль заночевать в этом уютном местечке, но вспомнив о том, в каких условиях томится Юркая Макаронина, я решил продолжать путь. Единственно, что я сделал, это, вдобавок к съеденному обеду заказал кое-что из продовольствия, не забыв и орехов для каргушей.

Спустя час с небольшим, наши кони снова уносили нас по вконец обезлюдевшему тракту на север империи, к горной резиденции Демиурга. На крупе моей кобылы Топс и Фока лихо щелкали орехи, разбрасывая шелуху по сторонам. Дорога уводила нас под темно-синие кроны густеющего леса, за которым уже начало скрываться солнце.

Солнце село, и вслед за этим довольно быстро стемнело. Черный камень дороги совершенно растворился среди придорожной травы и низеньких кустиков, служивших опушкой чуть отступившему от дороги лесу. Я уже подумывал о том, что нам придется заночевать в этом самом лесу, как вдруг между толстых, но редких стволов мелькнул крохотный огонек. Сэр Вигурд тоже заметил огонь и, придержав лошадь, вопросительно обернулся ко мне.

– Посмотрим… – ответил я на его невысказанный вопрос, и мы свернули с отдающего цокотом камня дороги в мягкую, глушащую лошадиный топот, траву. Проехав с километр по темному, молчаливому лесу, мы приблизились к высокому, в два полных этажа с мансардой, дому, рубленному из бревен и обнесенному невысокой изгородью. Крыльцо в четыре ступени отыскалось быстро, поскольку находилось рядом со светящимся окошком, и мы, спешившись и прихватив свои дорожные мешки, поднялись к входной двери. Однако, постучать мы не успели, из-за двери донесся глуховатый басовый голос:

– Ну, и кого это, на ночь глядя, принесло?..

Что-то, но явно не голос, подсказало мне, что вопрос задала женщина, поэтому я поднял забрало шлема, и легонько стукнув в дверь, проговорил:

– Хозяйка…

И тут же вспомнил нашу старую, еще студенческую присказку:

– Попить не дашь, а то так есть хочется, что даже переночевать негде!..

За дверью что-то удивленно хмыкнуло, потом звякнуло, а потом дверь… широко распахнулась. За дверью, освещенная слабым колеблющемся светом свечки, стояла…Фомина Фекла Федотовна собственной персоной!

Появление двойника моей знакомой Бабы Яги в этом, явно не земном лесу настолько меня ошарашило, что я буквально потерял дар речи. Распахнув рот, я вытаращился на старушку, а бабка тем временем пристально рассматривала меня своими глазками-буравчиками.

Молчание наше продолжалось довольно долго, не меньше минуты, и наконец бабуля не выдержала:

– Ну и рожа у тебя, сынок, прям как у настоящего… благородного сэра! Такой сквота зарежет, и никто не удивится!

Я суетливо проглотил накопившуюся во рту слюну и брякнул:

– Ты, мать, тоже мне нравишься!..

Бабкина физиономия вдруг расплылась в улыбке, и она, чуть подавшись внутрь, проговорила:

– Ну проходи… Люблю языкатых!..

– Я не один, – предупредил я Бабу Ягу, – Друг со мной…

– Ну пусть и друг проходит… – добродушно фыркнула бабка.

Как только мы вошли в прихожую, бабка снова выглянула во двор и, вглядевшись в темноту, удовлетворенно проговорила:

– Вы, значит, верхами… О лошадках, значит, тоже позаботиться надо…

И вдруг она оглушительно свистнула.

По двору заметались заполошные, едва различимые тени, а бабка гаркнула басом:

– Лошадок отведите в сараюху, расседлайте, напоите, корму задайте!.. Да не вздумайте щекотать, а то я вас, охальники, знаю!..

Отдав это распоряжение, хозяйка со стуком захлопнула дверь и повернулась к нам:

– Ну что ж, благородные сэры, проходите в дом, только не обессудьте, спать будете вместе – нету у меня столько свободного места, чтобы раздельно вас положить…

«Это при таких-то хоромах…» – обиженно подумал я, но указывать хозяйке на ее… недостатки… не стал.

Она провела нас через прихожую к крутой лестнице, уходившей вверх. Поднявшись на второй этаж, мы оказались в коротком коридоре, в который выходили двери четырех комнат. Бабка толкнула первую справа и первой вошла в темную комнату.

Мы шагнули следом, и я успел заметить, как наша хозяйка замысловато взмахнула рукой, после чего комната озарилась красноватым светом висевшей под потолком лампы.

Комнатка была, не скажу, что б большая. Скорее ее можно было бы назвать крошечной. В ней едва поместились две узкие железные койки, явно похищенные из какого-то советского общежития, застеленные тонкими серыми одеялами, стянутыми там же. Между кроватками втиснулась крошечная тумбочка неизвестного предназначения, и больше никакой мебели в нашей спаленке не было.

– Железо свое поставите сюда, – бабка показала на пространство между задними спинками кроватей и стеной комнаты, доспехи, действительно, могли там разместиться.

– А переодеться-то у вас есть во что? – полюбопытствовала Баба Яга, – Или кроме еды питья и ночлега вам еще и рубахи надо дать… что б не мерзли?

– Об этом, мамаша, можешь не беспокоиться… – впервые подал голос сэр Вигурд, приподнимая свой мешок.

Бабка покосилась на его голубоватые доспехи, перекинула взгляд под открытое забрало и с некоторым одобрением пробормотала басом:

– Ишь ты, сэр-то и впрямь благородный… Только молоденьки-и-и-й!..

Потом снова посмотрела на меня и добавила:

– Располагайтесь. Ужинать будем в столовой через… – она подняла глазки к потолку и с секунду думала, – … через полчаса. А… удобства…