Дэвид Геммел - Легенда

Ульрик смотрел со своего высокого трона в серо-голубые глаза Бронзового Князя. Если не считать отсутствующего шлема, тот был в полных доспехах, и большой меч Эгеля висел у него на боку. Его спутники держались позади, ожидая, что будет дальше. Они почти не проявляли беспокойства, хотя рука гана легионеров – Ульрик знал, что его зовут Хогун, – лежала на рукояти меча, и он не сводил глаз с Огаси.

– Зачем вы пришли? – спросил Ульрик. – Никто не звал вас в мой лагерь.

Князь медленно осмотрелся и снова взглянул в лицо Ульрику.

– Странно, как меняет война привычные понятия. Начнем с того, что не я у тебя в лагере: я стою на дельнохской земле, которая принадлежит мне по праву, – это ты находишься в моих владениях. Но пусть будет так – нынче вечером ты мой гость. Ты спрашиваешь, зачем мы пришли? Я и мои друзья пришли проститься с Друссом-Легендой, Побратимом Смерти. Неужто надирское гостеприимство таково, что нам не предложат никакого угощения?

Рука Огаси снова устремилась к мечу, но Бронзовый Князь не шелохнулся.

– Если он вынет свой меч, – тихо произнес Князь, – я снесу ему голову.

Ульрик знаком остановил Огаси.

– И ты думаешь уйти отсюда живым? – спросил он Река.

– Так и будет, если я захочу.

– А мое слово тут ничего не значит?

– Ничего.

– В самом деле? Ты меня озадачил. Тебя окружают надирские лучники. Стоит мне подать знак, и твои блестящие латы будут утыканы черными стрелами. Как же понимать твои слова?

– Что ж, прикажи им, если можешь. – Ульрик взглянул на лучников. Стрелы лежали на тетивах, и железные наконечники натянутых луков поблескивали в свете костра.

– Разумеется, могу.

– Что ж ты тогда не приказываешь?

– Из любопытства. Какова истинная цель вашего прихода? Вы явились убить меня?

– Нет. Если бы я захотел, я убил бы тебя, как убил твоего шамана: тихо и невидимо. И в твоей голове уже завелись бы черви. Здесь нет никакого подвоха – я пришел почтить моего друга. Примешь ты меня как гостя, или я должен вернуться в свою крепость?

– Огаси! – молвил Ульрик.

– Да, повелитель?

– Подай угощение князю и его свите. Прикажи лучникам вернуться к своим кострам, и пусть праздник идет своим чередом.

– Слушаюсь, мой повелитель, – с сомнением в голосе ответил Огаси.

Ульрик знаком пригласил князя занять трон рядом с собой. Рек кивнул и сказал Хогуну:

– Ступайте повеселитесь. Возвращайтесь ко мне через час.

Хогун отдал честь, и маленький отряд скрылся в глубине надирского стана. Рек улыбнулся, увидев, как Лучник взял у сидящего надира кубок с лиррдом. Тот изумленно вскинул голову и засмеялся, когда Лучник выпил все до дна, не пролив ни капли.

– Что, хорош? Ваша красная кислятина ему не чета.

Лучник, кивнув, достал из поясной сумки фляжку и предложил надиру. Тот принял ее с явным подозрением, но на него смотрели его друзья.

Воин раскупорил фляжку и осторожно хлебнул, а после припал к ней надолго.

– Тоже недурственно. Что это такое?

– Это называется «лентрийский огонь». Раз попробуешь – никогда не забудешь.

Надир подвинулся, освободив место Лучнику.

– Садись с нами, Длинный Лук. Нынче мы не воюем. Хочешь, поговорим?

– Ты поступаешь достойно, старый конь. Согласен – давай поговорим.

Рек, сидя на троне, взял предназначенный Друссу кубок с лентрийским красным и поднял его, обратясь к погребальному костру. Ульрик сделал то же самое, и оба молча выпили за павшего воина.

– Он был великий человек, – сказал Ульрик. – Отец много рассказывал мне о нем и его подруге. Ее звали Ровена, так?

– Да, и он очень любил ее.

– У великого человека и любовь должна быть великой. Мне жаль, что его больше нет. Хорошо бы война была игрой, где никто не расставался бы с жизнью. После сражения противники могли бы встретиться – вот как мы с тобой, – выпить и побеседовать.

– Друсс не согласился бы на такое. Будь это игра, где ведут счет очкам, Дрос-Дельнох был бы уже твоим. Но Друсс умел обращать очки в свою пользу и насмехался над здравым смыслом.

– До поры до времени – ибо он умер. Ну а ты? Что ты за человек, князь Регнак?

– Просто человек, Ульрик, – такой же, как ты.

Ульрик подался вперед, подперев рукой подбородок.

– Но я не такой, как все. Я не проиграл еще ни одного сражения.

– Я тоже.

– Ты озадачиваешь меня. Ты появился неизвестно откуда, женился на дочери умирающего князя. Никто прежде не слыхал о тебе, и никто не мог поведать о твоих деяниях. Однако люди умирают за тебя, как умирают только за любимых вождей. Кто же ты?

– Я – Бронзовый Князь.

– Нет, этого я не приму.

– Какого же ответа ты ждешь от меня?

– Хорошо, пускай ты Бронзовый Князь. Это не имеет значения. Завтра ты вернешься в свою могилу – и ты, и твои сподвижники. Ты начинал эту битву с десятью тысячами человек – теперь у тебя осталось от силы семьсот. Ты возлагаешь надежду на Магнуса Хитроплета, но он не доберется сюда вовремя – а если бы и добрался, это ничему бы не помогло. Посмотри вокруг. Эта армия взросла на победах. И продолжает расти. У меня четыре таких войска, как это, – как же возможно меня остановить?

– Остановить тебя – это не главное. И никогда не было главным.

– Что же вы тогда делаете?

– Мы пытаемся остановить тебя.

– Ты загадываешь мне загадку?

– Разгадывать ее не обязательно. Быть может, судьбе угодно, чтобы ты добился успеха. Быть может, надирская империя принесет миру великое благо. Но спроси себя вот о чем: не будь здесь, когда ты подошел, никого, кроме Друсса, открыл бы он тебе ворота?

– Нет. Он сразился бы со мной и погиб.

– Но ведь он никак не мог бы надеяться на победу. Зачем же это ему?

– Я понял твою загадку, князь. Но меня печалит, что столь многие должны пасть в напрасной борьбе. И все же ты внушаешь мне уважение. Я позабочусь о том, чтобы твой погребальный костер был так же высок, как и у Друсса.

– Спасибо, не надо. Если ты убьешь меня, похорони мое тело в саду позади замка. Там есть уже одна могила, вся в цветах – в ней лежит моя жена. Положи меня рядом с ней.

Ульрик, помолчав несколько минут, вновь наполнил кубки.

– Будь по-твоему, Бронзовый Князь. А теперь пойдем в мой шатер. Мы поедим мяса, выпьем вина и будем друзьями. Я расскажу тебе о своей жизни и о своих мечтах, а ты можешь рассказать мне о радостях, которые испытал в прошлом.

– Почему только в прошлом, Ульрик?

– Это все, что у тебя осталось, мой друг.

В полночь, когда пламя погребального костра взмыло к небу, надиры молча подняли вверх свое оружие, воздав честь воину, чья душа, как они верили, стояла теперь у врат рая.

Дренаи во главе с Реком последовали их примеру – потом Рек поклонился Ульрику, Ульрик вернул ему поклон, и дренаи отправились обратно к пятой стене. Всю дорогу они молчали – каждый думал о своем.