Вадим Панов - Кафедра странников

— Зеленый Дом готов скрепить свое обещание клятвой?

— Разумеется, — подтвердила Всеслава.

— В таком случае Орден не возражает против того, чтобы Странником занимался только Великий Дом Людь. — Франц обвел коллег-повелителей тяжелым взглядом. — Мы готовы ограничиться наблюдением.

— Темный Двор согласен, — повторил князь.

— Ты видел, как разозлилась Всеслава? — Франц усмехнулся и погладил короткую рыжую бородку.

— Она не ожидала, что мы вспомним о Троне, — кивнул Гуго.

— Я не ошибся: люды рассчитывали наложить лапу на человский Источник, — медленно протянул великий магистр. — Но почему они думают, что Трон не взорвался во время катастрофы? Клянусь арбалетами Горностаев — только Спящему доступна логика зеленых ведьм!

— Простая надежда? — предположил де Лаэрт.

— Хотелось бы верить, — серьезно кивнул Франц, — что ими движет только ничем не подкрепленная надежда.

— Попробуем сыграть свою игру? — спросил мастер войны Ордена.

Великий магистр покачал головой:

— Не в этот раз.

Брови Гуго удивленно поползли вверх:

— Но…

— Люды откровенно дали понять, что попытаются схитрить, — объяснил свои резоны Франц. — Навы сделали вид, что не заметили этого, а значит, затевают встречную каверзу. Запутывать ситуацию еще больше я не хочу, в конце концов, нам действительно нужна Большая Дорога. Орден будет выжидать. Если зеленые доберутся до Трона, мы объединимся с навами и придавим людов, если Сантьяга ухитрится увести Странника из-под носа у Всеславы, мы выступим против Темного Двора вместе с зелеными.

— Проклятые чуды, — процедила Всеслава, едва погасли связывавшие лидеров Великих Домов экраны. — Проклятый де Гир! Почему он решил поднять этот вопрос?

— Разумная предосторожность, — развел руками барон. — Франц не желает усиления Люди.

— Но ведь даже навы считают, что Трон погиб, — топнула ногой королева. — Один Спящий знает, почему магистр вспомнил о нем!

— Предосторожность, — повторил Мечеслав.

— Хорошо! — Несколько секунд Всеслава молчала, не позволяя вырваться наружу накопившемуся раздражению, после чего холодно закончила: — В принципе, последовательность наших действий изменится не так уж сильно. Мы захватываем Странника, допрашиваем его, выясняем технологию открытия Большой Дороги, местонахождение Трона и, если человский Источник действительно не погиб, а катастрофа была лишь грандиозной мистификацией, празднуем успех. Трон крепко привяжет челов к Зеленому Дому, это сильнейший стратегический ход.

— А чтобы воскрешение Источника осталось в тайне, Страннику придется скоропостижно скончаться во время допроса, — закончил барон.

— Да, мой добрый друг, — улыбнулась Всеслава. — Страннику придется умереть.

— В целом все прошло так, как мы хотели, — подвел итог комиссар, выключая экран. — Теперь, князь, прошу извинить, мне пора, появилась масса неотложных дел.

Комиссар улыбнулся, направился куда-то во тьму, но остановился, услышав шипящий шепот повелителя Нави:

— Какова вероятность, что Трон действительно уцелел?

— За теми событиями следили советники, — напомнил Сантьяга. — Их вердикт однозначен: Источник не мог уцелеть в катастрофе.

— На что в таком случае рассчитывали люды?

— Надежда умирает последней, — развел руками комиссар.

— Мне не понравилась их надежда.

— Если мне позволено будет заметить, — язвительно произнес Сантьяга, — проблема Трона снята. Даже если он найдется, мы распылим его объединенными усилиями. Во имя спокойствия Тайного Города. Гораздо больше меня занимают другие события, начало которым положило появление Странника. Очень любопытные события…

Острова Анжу, Восточно-Сибирское море, 17 марта, среда, 19:00 (время местное)

Где-то уже наступила весна и даже распустились первые цветы сакуры. А где-то и не заканчивалось лето и теплые волны накатывались на песчаный берег так же, как и месяц, и полгода назад. Но здесь, под самой шапкой величественных полярных льдов, начала весны пока не ожидалось. Пронизывающий ветер дружелюбно ласкал белые торосы колючим дыханием, пытаясь придать холодным глыбам одному ему известную форму, солнце дарило только свет, а воды океана были ненамного теплее льдов. Великая белая пустошь, мертвая на первый взгляд, но наполненная жизнью, сумевшей приспособиться даже к дикому арктическому климату. Суровый край, не знающий жалости к тем, кто не умеет выживать.

Огромный белый медведь ловко выбрался из полыньи, отряхнулся и медленно, с удивительной тяжеловесной грацией, направился к скалам. Самец был недоволен: ловкий бросок оказался неудачным, в последний момент тюлень сумел увернуться от смертоносного удара, и… в общем, ужин откладывался. Это было не очень хорошо — в последний раз медведь ел вчера и испытывал легкое чувство голода, — а потому самец с особым вниманием принюхивался к окружающей действительности, изыскивая, чем заменить не в меру ретивого тюленя. Медведь остановился у следующей полыньи, размышляя, не заняться ли рыбалкой, как вдруг его внимание привлек аромат, внезапно донесшийся с берега ближайшего острова. В желудке заурчало, и самец с интересом повернулся в сторону намечающейся добычи. Люди. Двое людей. Медведю уже доводилось встречаться с двуногими, не охотиться, а именно встречаться — иногда он совершал экскурсии на полярные станции и стойбища местных кочевников, но на этот раз самец чуточку смутился. Обычно появление двуногих чувствовалось заранее: необычный запах, громкие звуки, все эти данные медведь получал задолго до того, как люди оказывались в поле зрения. Сейчас же двуногие явились вдруг. Возникли в сердце белого безмолвия из пустоты, и это было весьма подозрительно. Медведь сделал еще пару шагов, остановился, вновь потянул воздух и, словно почуяв опасность, тихо зарычал. Он понял, что эти двуногие представляют серьезную угрозу. Не догадался, не почувствовал — именно понял со стопроцентной уверенностью: мозг, проанализировав совокупность признаков, подал сигнал, рожденный в самой глубине родовой памяти: «Опасность!» Могучий гигант развернулся и важно зашагал в противоположном от острова направлении. Пусть и голодный, но живой.

— Умный мишка, — негромко заметил Нур, глядя на удаляющегося зверя.

— Мне показалось, он хотел нами перекусить, — буркнула его спутница.

— Джин, я же говорил: белые медведи крайне редко нападают на людей, — махнул рукой Нур. — Только если уж совсем прижмет. Ему было бы достаточно, если бы мы поделились с ним пищей.

— Которой у нас нет.

— У меня где-то была шоколадка… — Нур комично похлопал по карманам дорогого пиджака.