Вадим Панов - Кафедра странников

— Не говорите «гоп!», коллега, — скривился Красноумский. — Пока, насколько я знаю, ваш Зябликов мало чего добился.

— Мы в самом начале пути, — пожал плечами Симонидзе. — Валентин Павлович, у вас есть новые сведения о материале, из которого изготовлен объект «Трон»?

Вопрос был задан уверенным тоном и предполагал оптимистичный ответ. Зябликов не подкачал:

— Мы работаем над этим, Шота Георгиевич, — бодро отрапортовал профессор. — Не могу назвать точные сроки, но я уверен…

— То есть вы уже изучаете структуру материала? — оборвал Зябликова Красноумский.

— В настоящий момент мы проводим работы по изъятию образца для лабораторных исследований, — чуть расплывчато ответил профессор.

— Что? — не понял академик. — Товарищ Зябликов, будьте конкретнее.

— К сожалению, все наши попытки взять образец металла на анализ пока терпят неудачу. Объект «Трон» необычайно тверд: мы не можем ни отпилить, ни отбить хотя бы небольшую его часть. Мы не можем просверлить отверстие или расплавить…

Симонидзе покраснел.

— Необязательно так напрягаться, — с издевкой бросил Красноумский. — Еще в институте вам должны были сообщить, что современная аппаратура позволяет сделать анализ материала удаленным способом…

Брам, слабо разбирающийся в физике, без восторга прислушивался к диалогу — он понимал, что «Трон» археологам никто не вернет, а зарождающаяся свара лишь подтверждала глубокое убеждение академика, что все эти физики суть тупые арифмометры, неспособные оценить истинно великие науки.

— Мы проводили исследования по разным методикам, — со всей возможной дипломатичностью ответил Валентин Павлович. — Ни одно из них ни к чему не привело.

— Что вы имеете в виду?

— Каждый следующий результат всегда кардинально отличается от предыдущего, даже если получен сразу за ним. Аппаратура показывает, что — в Трон» состоит из металла, камня, дерева… А однажды, если ориентироваться на показания приборов, мы видели перед собой глыбу льда.

— Бред!

— Как вам будет угодно, — пожал сутулыми плечами профессор.

— В проблемах, с которыми столкнулся товарищ Зябликов, нет ничего удивительного! — не выдержал Брам. — Артефакт обладает колоссальной исторической ценностью! Колоссальной! Он должен перевернуть современные представления об античном мире! Если «Трон» действительно из орихалка, действительно из Атлантиды, то это прорыв! Вы понимаете? Прорыв!! Достоверных сведений об Атлантиде нет, все древние авторы сходятся на том, что это была высококультурная страна. Но почему она погибла? Вы стараетесь отпилить кусочек от того, о чем не имеете ни малейшего представления! Кто знает, что несет в себе артефакт, и почему он оказался в Сибири? Как он оказался в Сибири?! Вы представляете, сколько отсюда до Атлантиды? Прежде чем плавить «Трон», мы должны прочитать то, что написано на стене! Мы должны разгадать его загадки и только после этого решать, что делать дальше. Вы ведь ученые, товарищи!

— Мы — ученые! — Симонидзе, доведенный шпильками Красноумского до белого каления, охотно выплеснул на коллегу накопившуюся злость. — И как настоящие ученые, мы должны подходить к решению вопросов комплексно, как учит нас партия, а не с буржуазной узостью мышления.

Полковник Александров одобрительно кивнул. Партия — это хорошо. Партия плохому не научит.

— Вы хотите прочитать текст? — брызгал слюной Шота Георгиевич. — Пожалуйста, изучайте! Копируйте ваши закорючки. А я хочу знать, почему вчера вечером товарищ Зябликов наблюдал через артефакт телевизионную передачу!

— Это так?! — едва не подпрыгнул Красноумский.

— В шестнадцать часов и двадцать одну минуту на гладкой, обратной стороне стены артефакта появилось четкое изображение передачи Первого государственного канала, — подтвердил Валентин Павлович. — Помимо меня, аномалию наблюдали девять человек. В семнадцать десять трансляция прекратилась.

— Изумительно! — Красноумский сжал кулак. — Черт побери!

Он с ненавистью посмотрел на Симонидзе. Брам обреченно махнул рукой.

— Дмитрий, к чему горячиться? — Шота Георгиевич слегка успокоился и почти миролюбиво посмотрел на археолога. — Мы же договорились, что твои ребята примут участие в исследовании объекта. Не надо перетягивать на себя все одеяло.

— Партия и правительство осознают культурную ценность объекта «Трон», — добавил полковник Александров. — Но и вы, товарищ Брам, должны понять: помимо исторической важности, объект обладает уникальными прикладными свойствами, которые обязаны изучить советские ученые. Это наш долг перед партией и народом.

— Да, конечно, — уныло согласился академик.

— Перед партией, — веско повторил полковник. Брам вздохнул и устало покачал головой:

— Никто не знает, отчего погибла Атлантида, товарищи. Никто не знает, каких высот достигла наука атлантов.

— Древняя наука? — с легким сарказмом переспросил Александров.

— Исчез целый континент, — очень серьезно произнес Брам. — А мы находим артефакт, который невозможно распилить и который принимает и обрабатывает электромагнитные волны. Даже вашего образования, полковник, должно хватить для понимания, что мы имеем дело с наследством весьма высокоразвитой цивилизации. Вы не боитесь, что ваше «изучение» объекта вызовет неприятные последствия? Как насчет взрыва? Ядерного?

— Именно поэтому мы не перевозим артефакт в Москву, а продолжаем его изучение здесь, в Красноярске-151, — холодно объяснил Александров. Представителя спецслужбы задели слова насчет образования.

— Значит, вы согласны с тем, что опасность существует? — поинтересовался Брам.

— Опасения всегда должны иметь место, это нормально, — буркнул полковник безопасности — Достаточно того, что объект притянул и полностью расплавил многотонный бульдозер.

— Мы полагаем, что сработал защитный механизм «Трона», — вставил Зябликов. — Бульдозер ударил в объект, и артефакт отреагировал адекватно, полностью уничтожив агрессора.

— У «Трона» много разных механизмов, — кивнул Александров.

— Что вы имеете в виду? — насторожился Брам.

— Примерно месяц назад было принято решение перебросить «Трон» в Красноярск-104, — сообщил полковник, — но, судя по всему, объекту больше нравится в Красноярске-151.

— Масса «Трона» необъяснимым образом возросла, — негромко объяснил профессор. — Первоначально она оценивалась в тридцать тонн, а когда подогнали кран, выяснилось, что масса артефакта перевалила за сотню.

— Мы не смогли сдвинуть объект с места, — развел руками Александров. — Пришлось оставить его в Красноярске-151.

— Увеличение массы было временным явлением, — закончил Зябликов. — После того как мы убрали технику, приборы зафиксировали снижение давления на пол ангара. «Трон» словно дал нам понять, что хочет остаться здесь.