Вадим Панов - Тень Инквизитора

— Инга молодец, что уговорила нас взять именно этот клад, — улыбнулась Яна. — Такую красоту больше нигде не увидишь.

«Изабелла» досталась наемникам в качестве гонорара за небольшую услугу, оказанную в свое время семье приставников, отвечающей за сокрытые сокровища. Потерпевший крушение корабль считался кладом, и рыжая подруга Артема не упустила возможность реализовать свои романтические мечты.

— Угу, — согласился Кортес. — Особенно если вспомнить, сколько времени она потратила, чтобы пристроить галеон именно так, как ей хотелось. А надо было просто распилить его прямо на дне, выпотрошить…

— Потом поставить под пальму телевизор и смотреть футбол.

— Хорошая мысль, — согласился наемник.

Инга уговорила компаньонов оплатить приставникам аккуратный перенос «Изабеллы» на линию прибоя, долго-долго выверяла расположение корабля относительно звезд, заката, пальм, рифов и песчаной косы и добилась потрясающего эффекта: даже по прошествии нескольких дней, что наемники уже провели на острове, врезавшийся в берег галеон приковывал их внимание, заставляя любоваться собой и днем и ночью. Затем Инга настояла на краткой реставрации корпуса «Изабеллы» и только после этого разрешила мужчинам приступить к извлечению таящихся в нем сокровищ. Вручную. Paзумное предложение Кортеса пробить в старинном днище пару технологических отверстий было воспринято рыжей девчонкой как личное оскорбление.

— Пиво под пальмой — удел старых, толстых и ленивых, — сообщила Яна. — А романтичным девушкам по душе умелые золотоискатели, способные прорубить шурф в вечной мерзлоте и шарить в полузатопленных трюмах.

— Придется соответствовать, — ухмыльнулся Кортес. — Завтра утром Артем пойдет рубить шурф. Вон та скала подойдет вместо вечной мерзлоты?

— Бездельник! Еще скажи, что тебе не нравится возиться с золотом.

— Нравится, — признал наемник. — Опять же, какой-никакой, а отпуск.

— Никаких звонков, никаких контрактов. — Яна обвила руками шею Кортеса, заглянула в глаза. — Только я и ты.

— И южные звезды. — Он нежно прижал к себе девушку.

Силуэт галеона таял в последних лучах солнца.

— Нет. — Яна тихонько вздохнула. — Никаких звезд — только я и ты.

Вода в небольшой, ярдов четыреста диаметром, лагуне была прохладной и такой прозрачной, что позволяла легко разглядеть сплетенные у самого дна тела. Молодой мужчина, крепкий, но отнюдь не атлет, и хрупкая, тоненькая, как тростинка, девушка, лет девятнадцати. Их стремительные, игривые заплывы сменялись то блаженным отдыхом на гладких, специально доставленных на дно лагуны камнях; то ласками, азартными или нежными, яростно короткими или томительно длинными, позволяющими максимально полно почувствовать близость любимого. Десятифутовая толща воды придавала каждому их движению подчеркнутую медлительность, нежную неторопливость, превращавшую самый древний в мире процесс в изысканное удовольствие: ни Артем, ни Инга не пользовались аквалангами и наслаждались друг другом в полной мере, не замечая ни времени, ни усталости. Секунда за секундой. Минута за минутой. Они провели на дне лагуны не менее часа и лишь затем, не спеша всплыв к залитой лунным светом поверхности, доплыли до берега и растянулись на теплом песке.

— Уф! — Артем глубоко вздохнул и, ласково обняв девушку за узкие плечи, поцеловал ее в щеку. — Это лучше, чем в бассейне.

— Бассейн! — Рыжая хмыкнула. — Бассейн — это для тренировки. — Ее темные глаза азартно блеснули. — Завтра попробуем другую глубину: пятнадцать футов слабо?

— Там холоднее.

— Будешь быстрее шевелиться!

— Я был недостаточно быстр?

— Для десяти футов нормально.

— Ведьма!

— Зато какая!

— Лучшая в мире!

— Правда? — Инга неожиданно серьезно посмотрела на Артема.

Молодой наемник выдержал взгляд девушки и нежно, очень нежно провел пальцами по ее лицу. Воспоминания об Олесе, о нем и Олесе, иногда еще посещали Артема, но теперь он был уверен в себе и знал, что никогда больше не допустит подобных ошибок. Хрупкая рыжая девчонка, с темными, почти черными глазами и тонкими чертами лица, стала для него тем самым огоньком, который светил и согревал душу. Огоньком, рядом с которым было замечательно и хорошо, огоньком, который хотелось беречь и ради которого стоило жить.

— Самая лучшая, — тихо произнес наемник. — И самая любимая… но ведьма!

— То ли еще будет! — озорно пообещала девушка и, легко вскочив на ноги, бросилась в воду. — Догоняй!

Артем вздохнул. Он давно привык к проявлениям буйной фантазии своей юной колдуньи, но отпуск на южном острове побил все рекорды: гамак (еще куда ни шло!), небольшой водопад (более чем восхитительные ощущения от бурных потоков холодной как лед пресной воды), вершина скалы (к счастью, ночью, при свете луны, а не днем, под палящим солнцем), широкая ветка какого-то тропического баобаба (небольшая ссадина на боку), теперь подводные эксперименты. Наемник почесал затылок: интересно, что она еще придумает?…

— Если ты собираешься всю жизнь провести в песке, тебе надо было родиться кактусом. — Девчонка перевернулась на спину и медленно поплыла по лунной дорожке. — Я напишу тебе письмо.

«Ведьма. Как есть — ведьма!» Артем улыбнулся.

Дальний скит.

Пермская область,

18 сентября, четверг, 05:01 (время местное).

Было еще совсем темно.

И холодно.

Обычный для осени утренний морозец, едва заметный в больших городах, здесь, на пороге великой Сибири, пробирал до костей, бодрил знатно, по-хозяйски врываясь в еще не отапливаемые кельи и выдергивая из-под одеял сонных послушников. Пять утра, время приступать к делам.

Нина быстро вскочила с грубой кровати, перекрестилась на икону в углу и, подпрыгивая на холодном полу, торопливо натянула одежду. Привычка долго потягиваться и неспешно ворочаться под одеялом, всеми силами откладывая момент окончательного пробуждения, осталась далеко позади, где-то в прошлой жизни, не осененной светом истинной веры.

«Работай, и Господь заметит тебя. Работай, и Господь приблизит тебя. Истинная вера приходит через тяжкий труд».

Прошлая жизнь была бессмысленна и вела в ад. В ней не было места подлинным ценностям. В ней не было места служению. В ней не было места Цели.

В сенях Нина нашла свою телогрейку, тщательно застегнулась на все пуговицы и, согревая дыханием озябшие руки, вышла на улицу. Она гордилась тем, что выходит на работу первой из всех послушников, и знала, что ее усердие будет обязательно вознаграждено.

«Истинная вера приходит через тяжкий труд!»

До завтрака надо успеть подоить коров, натаскать им сена и воды и убрать в телятнике. Потом времени не будет: после завтрака следует молитва и работа с проповедником, поиск своего места в замысле Божьем, поиск себя.