Вадим Панов - Тень Инквизитора

Голос рыжей доносился издалека, прерывался волнами дикой судороги, но Яна поняла, услышала и поняла: Инга нашла цель, которую предвидел Сантьяга. Ее цель.

— На… на ка… на какой крыше?

— Комиссар, что происходит? У нас дикие помехи. Поля с ума сходят, все линии сплелись в хоровод… У вас там Инквизитор! Комиссар! Немедленно уходите! В храме работает Инквизитор!!

Рация отчаянно надрывалась, но помочь, увы, не могла.

Четверо мужчин корчились от боли на холодном асфальте площади. Четверо: трое высоких, причем один — настоящий гигант, и малюсенький карлик. Они извивались, не в силах побороть выжигающий внутренности огонь, рычали, царапали рукотворный камень, но, как ни странно, несмотря на спавший морок, мало кто видел эту странную сценку: все внимание людей было приковано к сияющему храму. За агонией наблюдали двое: Кортес, напряженно сжимающий рукоять катаны, и молодой монах.

— Время… — простонал Сантьяга. — Кор… Кортес… удачное… врем…

Наемник не услышал — догадался. Ушастый карлик ошибся: комиссар терпеливо сносил удары татов не для того, чтобы открыть глаза Глебу, а ожидая наилучший, идеальнейший момент для уничтожения божественных лордов — живых Источников семьи Тать. Бурлящая в них колоссальная энергия была безопасна во время работы святого, более того — сделала лордов беззащитными перед нападением обыкновенного человека. Чела.

Кортес обнажил катану, медленно подошел к хрипящему на земле Нару и, спокойно прицелившись, быстрым и аккуратным ударом отсек гиганту голову.

Отец Алексей перекрестился.

Наемник отшвырнул голову подальше от тела, перевел взгляд на Нура и только сейчас услышал полустон-полушепот комиссара:

— Глеб… Кортес… главное Глеб… убей……ба…

Глеба?

Здоровяк полз к ограждению. Из всей четверки он переживал атаку святого проще, ведь магической энергии в нем было меньше, чем у остальных. Да, она раздирала его изнутри, но колоссальная сила позволяла Сухорукову превозмогать боль. И Глеб полз. Полз, задыхаясь от терзающего внутренности пламени, полз, ломая об асфальт ногти, полз, потому что гиперборейская ведьма пошла убивать…

— Чио!

— Убей… Гле… ба… Глеба?

Кортес не понимал, почему Сантьяга хочет в первую очередь избавиться от полукровки, но спорить не стал: почему бы просто не сделать так, как просит старый друг? Наемник развернулся к Сухорукову и тут же вскрикнул от острой боли: маленький Hyp нашел в себе силы подползти и, обхватив ногу Кортеса могучими руками, вцепиться в нее зубами.

— Отпусти! — Рубить было невозможно, поэтому наемник просто погрузил катану в тело божественного лорда. — Отпусти же, черт!

Еще один удар, еще… Карлик вздрагивал, но не разжимал челюсти, все глубже и глубже впиваясь в ногу Кортеса.

— Убей Гле… ба!

Но истекающий кровью, сотрясающийся от судорог и безжалостного огня Hyp делал все, чтобы спасти Сухорукова. Наемник почувствовал, что теряет силы, и снова ударил карлика мечом. Бесполезно.

Озарявшее храм сияние исчезло вдруг. Пропало, но еще несколько минут потрясенные люди вглядывались в посвежевшие, наполненные необычным светом стены собора. И ни у кого не повернулся бы язык назвать его оскверненным.

Даниил опустил руки, улыбнулся и обвел взглядом внутреннее убранство. С гладкого, словно вымытого пола исчезли следы крови и сатанинских знаков, пропали черные свечи, а алтарь и иконостас сияли прежней, истинной чистотой. Люди, сидевшие в углу, уже не дрожали и не плакали, в их сердцах не было страха и ненависти.

И ни одна тварь не оскверняла более храм своим присутствием.

— Все так, как должно быть, — тихо произнес митрополит.

Он сделал. Он.

И Даниил знал, как следует ему поступить теперь. Неспешным шагом митрополит прошел за алтарь, вышел в маленький коридор и, пройдя по нему, распахнул неприметную дверцу, выходящую в противоположную от площади сторону. Даниил остановился, вновь улыбнулся, закрыл глаза и поднял лицо к яркому, не по-осеннему теплому солнцу.

Все так, как должно быть.

Тяжелая стрела пробила его сердце с поразительной точностью.

Ураган, пустивший магическую энергию в безумную пляску, закончился неожиданно. Просто прекратился, принеся долгожданное успокоение измученному организму. Яна не представляла, сколько времени ей потребуется, чтобы прийти в себя по-настоящему: ее била дрожь, перед глазами плыли разноцветные круги, холодный пот ручейками стекал по спине, но… Цель! Там, на крыше, строят мощный аркан.

«Строили, — поправила себя девушка. — Не думаю, что им пришлось лучше, чем мне».

Это неважно. Придя в себя, враги могли продолжить строительство, а этого допустить нельзя. Никак нельзя. Яна несколько раз глубоко вздохнула, собралась с силами и, пошатываясь, побрела к указанному рыжей дому.

— Ты жив? Эй, самец, ты живой? — Чио ткнула рукой в грудь рыцаря. — Слышишь меня?

Голова Дитриха безвольно качнулась. Матушка застонала и сдавила виски.

Сколько времени она была без сознания? Две минуты? Пять? Десять? Судя по всему, не очень долго, но пробуждение не доставило ей никакой радости. Энергия, заботливо накопленная для «Слез сердца Земли», погибла безвозвратно. Все линии искорежены, расставленные камни оплавились, нанесенные символы исчезли. А самое страшное: у Чио просто не было сил, чтобы повторить ритуал.

Одна из рысей лизнула хозяйку в лицо. Вторая потерлась об ноги.

— Девочки… — Чио благодарно провела рукой по прохладному меху кошек. — Девочки мои… Нам нужно найти Глеба.

Матушка гнала от себя мысль, что с ним могло что-нибудь случиться. «Он сильный! Он святой!» Но в глубине души нарастало напряжение.

— Нам нужно найти Глеба.

Она извлекла из-за пояса ритуальный нож, одним уверенным движением уколола Дитриха в сердце, скривилась, когда вспыхнул висящий на руке рыцаря медальон, и направилась к лестнице.

Кортес оттолкнул карлика, прислушался: вроде не дышит, и со стоном опустился на землю. Нога горела огнем. Плотная ткань брюк разорвана, а из глубокой раны в ботинок хлещет кровь.

— Гаденыш!

Наемник вытащил одноразовый шприц и всадил стимулятор в мышцу. Шум в голове поутих. Теперь обезболивающее и… неплохо было бы пригласить эрлийцев для консультации.

— Нужны уколы от столбняка и бешенства, — деловито сообщил брат Ляпсус, присаживаясь рядом с наемником. — Оплатить услуги сможешь?

— Пора уже открыть кредит моей команде, — слабо усмехнулся Кортес.

— Мы не лечим в долг, — строго напомнил эрлиец. — К тому же вы, челы, непредсказуемы: вам ничего не стоит умереть на операционном столе.

— И тем разорить Московскую обитель.

— Ты схватываешь на лету.

— Все собрались? — поинтересовался наемник, чувствуя, как после уколов и быстрых движений рук врача восстанавливаются силы.