Руслан Агишев - Верю [СИ]

— …Все ответите… Все, — Алексей едва держался, чтобы не впасть в неконтролируемое бешенство.

Искин внутри него метался, как угорелый, старательно удерживая физиологию организма на самой верхней грани. Только сознание все продолжало и продолжало подбрасывать эмоциональные дровишки в костер ярости. На все это еще накладывались бурные всплески магического источника, который медленно, но неуклонно, раздувался в размерах.

Вокруг него стремительно холодало. Температура в камере резко пошла вниз. По бетонным стенам поползли ледяные наросты, напоминавшие застывших без движения здоровенных удавов. Оконное стекло мгновенно покрылось толстыми морозными узорами. С хрустом лопнули два потолочных светильника, когда до них добрался очередной ледяной нарост.

Видя все это, Алексей начал смеяться. Ведь все «работало», а никакой боли не было. Он подошел к двери, приложил к ней ладони и и чуть-чуть «отпустил» силу. Та хлынула широким потоком вперед.

Первым вышел из строя электронный замок. Начинка из микросхем и электромагнитов явно не была рассчитана на такое. Такого высокого напряжения магического поля в камере априори не должно было возникнуть. Блокираторы никогда бы не допустили этого.

Следом хрустнул металлический замок. Запредельные «космические» температуры сделали закаленный металл хрупким, как стекло. Под тяжестью двери он рассыпался на маленькие металлические кристаллики. Та же судьба постигла и дверные петли. Ничем не удерживаемая дверь несколько секунд балансировала на пороге, пока, наконец, с громким звуком не рухнула в коридор изолятора.

— …Кто ответит первым…

Один из парадных залов императорской резиденции, сверкающих золоченной лепниной на потолке и украшенных полотнами известных мастеров живописи, был превращен в ситуативно-оперативный центр, который развернула служба имперской безопасности. Каждый квадратный метр зала использовался спецами по информационной безопасности, сидевших в окружении многочисленных вирт-экранов. Между рабочими местами-капсулами носились посыльные с кучей документов, распечаток с оперативной информацией. На глухой стене развернули огромный монитор, где в реальном времени отмечали всю собранную предварительную информации.

— Когда? — смотревший на все это со стороны, император вопросительно посмотрел на главу службы безопасности.

Тот ответил не сразу на этот одновременно и простой, и сложный вопрос. Императору уже нужен был предварительный отчет с аналитическими выкладками по сложившейся ситуации. Требовалась конкретика с ответами на следующие вопросы: кто и откуда распространял хейт? Вопросы откровенно простые, а ответы на них были из категории нереальных. Спецы по информационной безопасности сразу же столкнулись с невероятно запутанными маршрутами движения слухов. Выявлялись, отсекались сотни и сотни серверов, выявлялись тысячи и тысячи подозрительных аккаунтов и айпи-адресов. Распутать этот клубок в короткий срок было крайне сложной задачей.

— Нужно три часа минимум, — наконец, дал ответ безопасник. — Пока даже предварительных выкладок нет, — признался он, отводя взгляд. — Работали профи высокой категории…

Еще раз окинув тяжелым взглядом все эту массу дорогостоящего оборудования и высокооплачиваемых сотрудников, император развернулся и вышел из зала. Здесь ему больше нечего было делать. Поэтому он направился к себе.

Оказавшись в своем кабинете, император закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и недовольно хмыкнул. Очень уж все нехорошо завертелось. Скажем даже, отвратительно. Еще неделю назад, когда только случился тот весьма странный теракт, он был уверен, что сумеет его обратить в свою пользу. Эта кощунственная мысль (использовать неудавшееся «покушение» на жизнь своей дочери) казалась ему очень рациональной, понятной и реализуемой. По-хорошему, тогда он получал карт-бланш для прямого или непрямого устранения своих потенциальных врагов, которых можно было объявить заказчиками того взрыва. Сказать по правде, именно так и планировалось поступить. Готовящееся Имперское собрание должно было выбрать чрезвычайного комиссара, для кандидатуры которого у него уже имелся нужный и подходящий человек. С помощью последнего император «намеревался» серьезно всколыхнуть аристократическое болото, вытащим наружу, как можно больше самого разного компромата на представителей ведущих боярских родов. Только все эти планы теперь оказались под очень большим вопросом! Они начали «накрываться медным тазом».

Император недовольно вздохнул. На высоком лбу проявились глубокие морщины. Все очень усложнилось. Ситуация парадоксальным образом перевернулась. Теперь император из охотника становился жертвой, на которую кто-то очень хитрый устраивал загонную охоту по всем правилам военного искусства.

Кресло неприятно скрипнуло, словно в унисон терзавшим мужчину мыслям. Подумать только, за какие-то сутки все его планы пошли прахом. С самого утра, видимо по команде из одного центра, началась скоординированная информационная компания, конечной целью которой был он и его семья. На нескольких десятках платформ в сети был выброшен откровенно негативный материал. Первой была заброшена тема про Алексея Бельского, который объявлялся женихом цесаревны Анны и уже осужденным преступником. Людям очень грамотно вкладывалась в головы мысль о том, что император обязательно поможет жениху своей дочери уйти от ответственности. Ни у кого даже сомнений не должно было возникнуть в будущей виновности императора.

— Бельский, Бельский…, — пробормотал он, вспоминая странного парня. — Откуда же ты только взялся в нашей жизни?

Когда только начался «вброс» первых инфопакетов, император не увидел в них особой угрозы. Все распространяемые сведения можно было достаточно легко опровергнуть, чем почти сразу же начали заниматься подконтрольные императорскому роду СМИ. Спецы тут же преступили к отслеживанию источника этой хейтерской кампании. Казалось, можно было бы уже не волноваться и забыть про эту историю, как страшный сон. К сожалению, за первой волной правдоподобных слухов и обвинений начала распространяться вторая, оказавшаяся еще более значительной по масштабу и «жесткой» по содержанию. Новая волна информационной компании ставила под сомнение законность его нахождения на троне. Утверждалось, что он не имел права на трон. Пожалуй, именно это ударило по нему сильнее всего.

— …Они ответят за это… Обязательно ответят, — шептал он, кривясь от злости.