Наталья Владимирова - Сердце академии магии [litres]

– Ты что такое говоришь? Ты спас меня! Закрыв собой… – Я несмело обняла его за талию.

– И тут же отключился, оставив без поддержки и защиты, – возразил он. В голосе сквозило самобичевание.

О, как все запущено! Это со мной около месяца вел психологические разговоры ректор, а Эрай оказался предоставлен самому себе. Каких глупостей он себе только не напридумывал за то время, что лежал под восстанавливающим куполом!

– Не смей ни в чем винить себя! – Я подняла к нему лицо и попыталась взглядом объяснить то, что чувствовала. – Если бы все произошло по-другому, кто знает, была бы я сейчас жива или нет.

– Я больше не отпущу тебя даже на шаг! – Его обещание прозвучало довольно строго.

– По природной надобности тоже будем ходить вместе? – хихикнула я, желая подколоть.

– Если потребуется, – серьезно согласился Эрай, чем здорово озадачил.

– Да ладно тебе, – протянула я. – Не смешно.

– Я не шучу. Ты просто не представляешь, как я испугался в тот момент, когда понял, что вот-вот потеряю тебя.

– Ты просто не представляешь, как я испугалась, когда увидела, что уже потеряла тебя, – выдохнула я, вспоминая окровавленного бездыханного парня на полу подземелья.

Эрай убрал упавшую на мои глаза прядку и провел кончиками пальцев по влажной щеке.

– Ты плачешь, – прошептал он. – Не нужно. Теперь все будет хорошо. Ты мне веришь?

– Да, – прошептала я и добавила: – Не умирай больше, пожалуйста. Никогда. Я этого не переживу.

– Не буду. – Эрай наконец улыбнулся и низко склонился надо мной.

Я ощутила его дыхание, аромат и тепло кожи, почувствовала легкое прикосновение его губ к своим. И в этот момент нас оглушил истеричный визг:

– Эра-а-ай!!!

Мы отпрянули друг от друга и уставились на женщину, неизвестно каким образом подошедшую к нам так тихо, что мы даже не услышали. А может, просто увлеклись и не замечали ничего вокруг?

Меж тем мэдью явно пыталась взять себя в руки. Ее пышная грудь высоко вздымалась от нехватки воздуха, в чем немалую роль сыграл туго затянутый корсет, подчеркивающий осиную талию. Руки приглаживали безупречную сложную прическу. Губы попеременно то сжимались, то разжимались. Наконец она заговорила. Ну как заговорила – скорее зашипела, сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, но истеричные нотки все-таки проскальзывали в ее речи:

– Мало того что родная мать вынуждена бродить по всей академии и искать умирающего сына, а ни одна… никто даже не подумал подсказать, где что тут находится…

Так это мать Эрая? Ну надо же! Отца, регулярно навещающего сына в магопункте, я несколько раз видела, а вот про мать впервые слышала. И что она там про бродилки говорила? Выходит, не только попаданцам устраивают в академии поисковый квест?

– Мало того что я была вынуждена определять твое местонахождение по младенческому кольцу, благо так и не дошли руки снять связь со своего амулета…

Мы с Эраем дружно взглянули на мою руку с предупредителем.

– Так ко всем моим мучениям еще и сюрприз добавился в виде безродной девки, вешающейся на моего любимого сына! – Женщина все-таки не удержалась, и последние слова у нее получились с подвизгиванием.

От грубых слов я вся напряглась, но Эрай приобнял меня и ободряюще чуть сжал плечо.

– Выбирайте выражения, мэдью Коннелл, иначе, боюсь, нам с вами станет не о чем разговаривать, – сухо заметил он, на глазах становясь знакомым мне снобом. – И с каких это пор, любопытно узнать, я стал вашим любимым сыном?

– С тех самых, как мэд Лях согласился отдать за тебя единственную дочь, – не моргнув глазом ответила та. – Это наш шанс возродить былое влияние семьи и поправить материальное положение. Мэд Лях готов сделать все что угодно ради счастья обожаемой дочки, причем не только выделить нереально щедрое приданое, но и поддержать твоего отца в важных политических вопросах. Поэтому немедленно прекрати компрометировать себя с этой… – Женщина запнулась, пытаясь подобрать эпитет, который больше всего, на ее взгляд, подошел бы ко мне, и при этом не поссориться с сыном. Не вышло, и она решила вовсе опустить едкое слово. – Не дай боги кто увидит! Я просто не вынесу, если сорвется такая выгодная помолвка. Не жалеешь меня – подумай об отце, ты же его так любишь, он жизнь положил ради тебя! Не вздумай смешивать его с грязью! – Она снова бросила на меня уничижительный взгляд. – И вообще, это твое будущее…

– Именно, мэдью Коннелл, будущее – мое, и принимать решения я собираюсь самостоятельно, – отрезал Эрай.

Однако мать услышала лишь то, что хотела, совершенно не поняв намека сына.

– Я рада. Решай свои проблемы поскорее, – она махнула в мою сторону ухоженной ручкой в перстнях, – и выходи, я жду тебя в карете. Сегодня столько дел, мне понадобится твоя магия, ты слишком долго провалялся под куполом, даже не знаю, за что хвататься в первую очередь. Завтра нас ждут у мэда Ляха. Думаю, дней через пять можно будет устроить бал в честь помолвки. Конечно, времени в обрез, но, если не скупиться на оплату персонала, уверена, можно еще успеть…

– Мэдью Коннелл, – оборвал Эрай озабоченный щебет матери, – во-первых, я никуда с вами не иду, а остаюсь в академии. Во-вторых, лекарь мне запретил пользоваться магией в ближайший месяц. И в-третьих, я не собираюсь жениться на дочери мэда Ляха.

Глаза женщины, спущенной с небес на землю, гневно сверкнули.

– Что значит не собираешься? Я тебе объяснила, как важна эта свадьба!

– А я вам сказал, что сам буду решать собственную судьбу. Предлагаю на этом и закончить наш спор.

– Милый, – тон матери резко изменился на холодный и повелительный, – ты забываешься! Речь идет не только о твоем будущем, но и о счастье всей семьи. Я с тобой совершенно согласна, не стоит сейчас обсуждать этот вопрос при посторонних. Вечером поговорим. Но до этого времени ты должен хорошенько подумать…

– Нечего тут думать! Если вам так нужны деньги Ляхов, сами на них и женитесь.

– Ты как разговариваешь с матерью, негодник?! Я тебе приказываю!

Я задрожала, наблюдая за все более ярившейся мэдью. Но на Эрая выступление матери не подействовало, он усмехнулся и тихо произнес:

– У меня уже есть избранница.

Его рука, лежащая на моем плече, оказалась красноречивее слов. Лицо мэдью Коннелл стало алым.

– Ты! – ткнула она в меня пальцем с наманикюренным ногтем. – Ты смела согласиться?

Что я могла на это ответить? Мне даже предложения никакого не поступало. Впрочем, зная Эрая, не стоило удивляться: он, как и его мать, обладал склонностью принимать решения за других. Но признаваться в несуществующей помолвке сейчас с моей стороны было бы равносильно отказу или даже предательству. Поэтому, набрав воздуха в легкие и зажмурившись, я выпалила на одном дыхании: