Александр Курзанцев - Командир поневоле [СИ]

“Ладно, — решил я, — отложу до утра, оно, как известно мудренее”.

Скомандовал, — Первый десяток, заступить на дежурство. Второй десяток на вас бытовые вопросы, и не забудьте отдохнуть перед своим дежурством.

Проводив взглядом потянувшихся по местам легионеров, опираясь на посох, пошел обратно в покои начальника гарнизона, в которых всё это время и находился. Но стоило мне только взяться за ручку двери, ведущую в здание, как наблюдатель на вышке завопил, — Вижу всадников!

— Сколько? — крикнул я, сделав знак вассалкам быть наготове.

— Двое! — последовал незамедлительный ответ.

Двое было не страшно, и я приказал открыть ворота.

Когда в крепость на взмыленных конях влетела пара легионеров, выглядящих немногим лучше своего четвероногого транспорта, я понял, что что-то произошло. Практически свалившись на руки подоспевших парней, мужчина лет сорока на вид, поднял на меня взгляд смертельно усталых глаз и хрипло произнёс одно только слово, от которого мигом прошелся холодок по всем во дворе и разом установилась гробовая тишина, — Вампиры.

Скрипнув зубами, я спросил, — Где, сколько?

— Прорвали границу, — выдохнул тот, — много, идут прямиком на “Западную твердыню”.

Прямиком это означало — через нас. Помолчав, переваривая услышанное, я уточнил, — Сколько им до нас ходу?

— Полсуток, — ответил легионер, — не больше. Нужно срочно предупредить командование.

Приняв решение, спросил, — Часа на отдых вам хватит?

Тот вздохнул тяжело, затем кивнул, — Хватит, до “Западной твердыни” выдержим.

— Камил, — позвал я десятника второго десятка, — пусть сполоснутся, поедят и полчаса на отдых. Приготовите для них тех двух лошадей, что остались… — я замолчал, не став вслух произносить — “от мародёров”. Но Камил меня понял и кивнул.

Разобравшись с этим, срочно в кабинете начальника гарнизона собрал военный совет. Я, девчонки и оба десятника, второй тоже присоединился, когда раздал последние указания.

Усевшись в кресло, за стол, отставил в сторонку посох и расстелил крупную карту окрестностей, составленную имперскими военными инженерами ещё в период закладки крепости. Толку нам от этой карты было мало, но с ней я чувствовал себя более уверенно, что-ли. По крайней мере с ней это больше напоминало военный совет, чем какие-то домашние посиделки.

Посмотрев на присутствующих, поманил рукой к себе, — Ближе давайте.

Заскрипев стульями, те послушно придвинулись к столу.

— Значит так, — произнёс, задумчиво крутя в руках линейку, — у кого какие есть соображения?

— Может, попробовать отступить?

Я посмотрел на первой нарушившую тишину Эльзу, покачал головой, — Пешком далеко не уйдём, тем более ночью, а к утру вампиры будут уже здесь. Так что нет, нагонят, а в поле вообще шансов не останется.

— Если только мы, то сможем, мы выносливее.

Я вновь взглянул на Эльзу, затем перевёл взгляд на спавших с лица, всё сразу понявших десятников и спросил уже у них, — А вы как считаете?

Оба замялись, затем Видар, не глядя на меня, глухо произнёс, — Уходите, зачем всем помирать. Мы их, авось, задержим немного.

Эльза тут же закивала головой, а я надолго замолчал, рассеянно водя взглядом по карте. Из раздумий меня вывел неожиданный треск и я с некоторым удивлением посмотрел на две половинки линейки в руках. Выбросив их в урну под столом, посмотрел ещё раз на понурых легионеров и решительно сказал, — Нет, я не уйду.

— Паша! — возмущённый голос Эльзы взлетел до потолка.

— Тихо, — негромко но жестко осадил я девушку, — повышать голос здесь могу только я.

— Но зачем? — спросила она чуть жалобно.

— Так уж вышло, — я тяжело вздохнул, сжал ладони в кулаки, положил перед собой на стол, — в силу обстоятельств, что сейчас я командир этой крепости. Поэтому покинуть её, оставив гарнизон, считаю для себя невозможным.

— Ты хочешь погибнуть? — негромко спросила Отришия, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Нет, — покачал я головой, отметая нелепое предположение в моих суицидальных наклонностях, — не хочу. Просто не могу поступить по иному.

— Но…

— Девочки мои, — оборвал я на полуслове попытавшуюся тоже что-то сказать Мерв, — поймите, я не просто студент-практикант, я старший инквизитор. И у меня есть вот это, — я поднял вверх ладонь, показывая кольцо. — И я чувствую, что то, что я сейчас говорю — правильно. Если я попытаюсь поступить по иному моё кольцо попросту мне этого не даст. Оно скорее убьёт меня, за подобный поступок.

— И что делать?

— Мне оставаться здесь, а вам уходить, — ответил я Эльзе.

— Нет! — кто с отчаянием, кто со злостью, но хором выкрикнули все пять девушек.

— Я останусь с тобой, — решительно добавила Мерв.

— И я, — произнесла Каррин.

— И я, — вторила ей Отришия.

— И мы, — переглянувшись, присоединились к ним Эльза и Рийя.

— Это глупо, — я вновь покачал головой, — вам точно незачем умирать.

— Если убьют тебя, нам точно незачем будет жить.

Посмотрев на решительное выражение лиц, полные напряжения позы, и абсолютное убеждение в своей правоте, легко читавшееся во взглядах, я больше не стал настаивать, хотя и понимал, что могу просто приказать, как своим вассалкам. Вот только зрело почему-то подспудное убеждение, что с ними у меня, да и у остального гарнизона, всё-таки есть призрачный, очень маленький, но всё-таки шанс.

— Хорошо, — решительно произнёс я, бросив короткий взгляд на чуть повеселевших десятников, разом воспрянувших духом от известия, что их не бросают одних на произвол судьбы, — тогда давайте думать, как за ночь по максимуму подготовиться к встрече с вампирским войском.

Что могут двадцать пять человек, когда на кону стоит их жизнь? Очень и очень немало.

Основой тактики вампиров всегда было нападение в ночное время суток в облике здоровенной летучей мыши. Собственно по этому стены для них были не слишком действенной преградой. Да, превращаться могли только пересёкшие пятисотлетний рубеж, но даже таких, за тысячелетие шаткого мира набиралось весьма приличное количество.

Вот от этого мы и отталкивались, что первой атаки надо ждать с воздуха.

Вспомнив навыки трудовой магии, я с девчонками вытягивал тонкие металлические нити из всего ненужного металла какой только был в крепости, а легионеры натягивали их по всему периметру бойниц и, установив спешно срубленные в ближайшей роще стволы деревьев, частоколом во дворе, натягивали проволоку и между ними, на высоте примерно пары человеческих ростов.

Скоро вся крепость оказалась опутана проволокой как металлической сетью, прикрыв не только ходовые отделения поверх стен, но и всю крепость сверху.

В самой середине плаца, мы, сделав аккуратные желобки, расплавили остатки металлического лома и вылили из него управляющую пентаграмму. Это был уже не просто процарапанный на земле чертёж, который легко можно было испортить, металлическая пентаграмма — это было надёжно.