Ольга Пашнина - Пропавшая принцесса [litres]

Взволнованная Эри тут же выпалила:

– Сдавать!

Получила билет и тут же начала строчить.

– Милисандра? Аналогичный вопрос.

– Сдавать!

– Игор, сдавать или четверку?

– Сдавать!

Постепенно профессор дошел и до меня. Сдавать не хотелось: в последнее время я мало готовилась к экзаменам. Но и четверку получать стыдно и зазорно.

– Дейна, тебе четверку или будешь сдавать?

Со вздохом я уныло пошутила, потянувшись за билетом:

– А можно пятерку?

Но профессор вдруг ошарашил:

– Можно, садись. Остальные все сдают. Могу еще поставить тройку Ирме за красивый конспект.

Вытянувшиеся лица однокурсников я не забуду никогда. Сессия была открыта – лучше не бывает.

Вторым запомнившимся нашему потоку экзаменом оказалась алхимия, стоявшая самой последней, как раз тринадцатого января.

Не знаю, зачем нам преподавали алхимию, но едва ли хоть один студент с общей магии понимал, что происходит на этом предмете. Ситуация осложнялась и тем, что большая часть потока сдала сессию весьма неплохо и имела хорошие шансы на стипендию. А алхимия получению денег активно препятствовала.

Задание было на всю группу – сварить успокаивающий отвар из неограниченного набора компонентов. По такому случаю профессор даже открыла все шкафы, которые ранее открывались лишь под строгим надзором лаборанта. Предоставив нам полную свободу действий и установив лимит времени, преподаватель удалилась.

Что делать, мы понятия не имели. Сидели около пустого котла почти половину отведенного времени, смеялись и абсолютно ничем не занимались. Принесенные с собой учебники и методички не помогли, здесь требовалось понимание процессов и хорошее владение магией.

На ковер к директору никому не хотелось, а мне и подавно. Пришлось брать себя в руки и пытаться проявить творческие способности.

Намагичили мы чего-то из серии «желеобразная светящаяся субстанция, разве что не говорящая». А надо было, напоминаю, сварить успокаивающий отвар. Пришлось признать поражение, отправить Эри в медпункт, где она ухватила бутыль этого отвара. Кое-как мы развели его водой, подогрели, уничтожили улики, и разобрали зелье по ингредиентам, чтобы отвечать на защите, – на это знаний хватило.

В конце экзамена предъявили профессору. Она долго и задумчиво рассматривала наше варево в котле, а затем сказала:

– Сколько преподаю, все магичили какое-то желеобразное варево, а вы… молодцы! Всем пять.

Так и разошлись довольные. Говорят, потом преподаватель долго ругалась, когда поняла, в чем дело. Но оценки не исправила и докладную писать не стала.

Наконец настал вечер тринадцатого января. Мне следовало собираться на свидание, а я не могла оторваться от книги. Ее приходилось читать дозированно, чтобы не провалиться в собственные страхи и уныние. Я благоразумно заперла ее в сундуке на все время сессии, справедливо боясь, что если на экзаменах вместо билетов буду думать о Мадлен и Фаре, то проблема субординации с лордом Элвидом решится сама собой – меня просто отчислят.

«Я похудела. Это видно в отражениях: в реке, небольшом лесном ручейке, замызганном зеркале комнатушки, которую я сняла, чтобы хоть немного поспать на человеческой постели. В комнате было душно и шумно, а когда я спустилась вниз и спросила хозяина таверны, по какому случаю праздник, он сказал, что гуляют в честь свадьбы принца Фара, и налил мне щедрую порцию яблочного сидра бесплатно. Я взяла, поскольку очень хотелось пить, а деньги я берегла. В путешествие к Облачной Горе я могла взять лишь немногую наличность, а подарки… их можно было продать, но не хотелось тратить время. Я плакала, сидя в комнате, убеждала себя, что мне плевать на Фара и его невесту, но чем дольше я об этом думала, тем больнее становилось. Я здесь медленно умирала, а он вовсю готовился к торжеству.

Мама говорила, чтоб я жалела не себя, а тех, кому не дано и малого. Кого я должна жалеть сейчас? Детей, которым так и не суждено было родиться?»

– Ты мне скажешь или нет? – возмутилась Эри и больно дернула меня за волосы.

– Ай! – встрепенулась я. – Чего ты?

– С кем ты на свидание собралась? Говори немедленно, иначе я не буду доплетать!

Она как раз делала мне прическу, вплетая в красивую сложную косу маленькие зеленые лепестки. И теперь, когда работа была закончена лишь наполовину, Эри меня нагло шантажировала. Заплести что-то толковое в оставшиеся тридцать минут до встречи с Кэдерном я, естественно, не смогу.

– Хорошо, – вздохнула я. – Только пообещай никому не говорить, иначе у меня будут проблемы.

– Значит, правда. – Эри растерянно села на кровать.

– Что правда?

– Ты встречаешься с лордом Элвидом!

Тут настала моя очередь изумленно таращиться.

– Откуда ты знаешь?

– Все знают, – пожала плечами Эри, но, увидев мое выражение лица, поправилась: – вернее, предполагают. Вы же танцевали на балу. Вот и ходят слухи, что вы встречаетесь.

– Встречаемся?

Я слишком хорошо знала подругу, чтобы мгновенно определить, когда она врет.

– Эри, слухи касаются наших свиданий?

– Нет, – призналась она. – Говорят, будто ты с ним спишь, чтобы тебя не отчислили.

– Замечательно, – простонала я. – Я с ним не сплю!

– Жа-а-аль… а я хотела тебя расспросить.

– А я возьму и расскажу о твоем недвусмысленном интересе к директору Тару!

Бормоча что-то себе под нос, Эри продолжила плетение.

– Так ты дашь мне туфли?

Настроение упало, идти никуда не хотелось, но в назначенное время я уже стояла у восточных городских ворот и ждала лорда Элвида, стараясь не думать, что главная проблема вовсе не в том, что он – мой директор, а в том, что несостоявшийся муж.

Он не заставил себя долго ждать. Едва часы на фасаде главного корпуса пробили нужное количество раз, Кэдерн словно из ниоткуда появился с симпатичным букетом.

– Ты в платье, – улыбнулся он. – Здорово. Это тебе!

Я с удовольствием приняла небольшой букет белых цветов, которые на этот раз отлично подошли к наряду.

– Идем?

Медные глаза весело блестели, волосы он привычно собрал в хвост, вот только вместо обычного строгого костюма на Кэдерне были свободные штаны и рубашка. Я даже пожалела, что нас никто не увидит. Вот уж не ожидали от тихой Дейны Сормат, что ей доведется встречаться с Кэдерном Элвидом. Сколько студенток в свое время изнывали от тоски по преподавателю, притягательному и – об этом слухи ходили даже среди нашего курса – совершенно неприступному. Не такому уж неприступному, как оказалось. Впрочем, я особенно и не пыталась подступиться. Он сам как-то… и это до сих пор пугало.

– Куда мы идем? – спросила я, когда мы свернули с широкой главной улицы в полутемный безлюдный переулок.