Иван Лагунин - SEX и вампиры

Черт, как они во всем этом ходят?! Я попытался их приподнять, но там оказалась еще одна, а за ней еще одна… Девушка, чьего имени я так до сих пор и не узнал, застонала от ожидания… Р-р-р…

Есть! Вот и попа! Да, пышновата на мой вкус, но вполне гладкая, без явных признаков целюлита. Забавные розовые трусики с кружевами, думается мне, не были предназначены сегодня на показ кавалеру.

Я аккуратно сдвинул тонкую ткань и медленно, под аккомпанемент протяжного стона, вошел в нее.

О-ох. К счастью, она не была девственницей.

Зато оказалась весьма горячей штучкой! Не прошло и секунды, как она с пылом, оперевшись на поручни, уже насаживалась на меня, влажно шлепая массивными ягодицами по моему паху.

А вокруг раскинулся мерцающий огнями город.

Но вот ее движения замедлились, она растерянно обернулась, и я чуть было не хлопнул себя по лбу! Не забывайся, Керо! Только еще не хватало оказаться один на один с разъяренной самкой, внезапно обнаружившей, что ее трахает непонятно кто в саду на крыше.

Я попытался сосредоточиться и аккуратно подлить силы, через протянувшийся меж нами канал…

Черт, опять слишком много!

Пухляшка взвыла и резко утроила темп. Мне пришлось схватить ее за грудь, чтобы она не стесала мой член до корня. Я приник к ее разгоряченному телу, пытаясь удержать эту фурию в каких-то рамках, но ей сейчас было не спокойствия.

— Еще, еще! Оттрахай меня… Отымей меня, как грязную шлюху-у-у… Ну, пожалуйста-а… Жестко-о-о…. Отымей меня-а жестко-о-о…

Блин, не думаю, что в обычной жизни эта милая девушка так разговаривает… Магия вырвала из ее подсознания самые сокровенные желания. Такие, которые вряд ли она шептала даже своим кавалерам томными ночами.

Жестко?

На очередном такте я неожиданно вывел член из нее и тут же получил порцию грязных ругательств, а затем и мольбу продолжать.

Конечно я продолжу, но по-другому.

Проскользнув членом по истекающему соком лону, я приблизился к другой дырочке, и тут же она взвыла, оглашая громким криком всю крышу:

— Да-а-а! Сделай это-о!

И я приступил. Она была явно неопытна в таком виде секса. Дырочка все никак не желала расслабляться. Девушка забилась в моих руках от желания и недоступности нового наслаждения.

— Ну давай… Давай же… Вставляй…

Нет… Так мы далеко не уедем.

Я нежно взял ее подбородок, запрокинул голову, и так же нежно поцеловал, гася ее желание превратить поцелуй в засос. И только когда она расслабилась, буквально повиснув на моих руках, вошел.

— О-ох…

Она издала протяжный стон, а я почувствовал, что непривыкшая к таким вторжениям попка вновь напряглась. К счастью, член уже был достаточно увлажнен и потому проскользнул глубже без сильного усилия…

Медленно, стараясь не причинять лишней боли, я принялся входить в нее едва только на головку, но, как выяснилось, мою пухляшку такой неполноценный анал не устраивал!

Застонав, она с силой и до упора насадилась на моего героя и замерла, в шоке от своей смелости и боли.

Я осторожно отстранил пышные ягодицы, но она вновь с силой насадилась на член, только еще более резко. Кажется, боль от резкого вторжения приносила ей удовольствие.

— Не томи… Делай это… — прошептала она и я принялся постепенно убыстрять темп…

О сиськи Гакотсы! Она оказалась сверхгоряча!

Я всеми силами пытался оттянуть конечную станцию… Но она вновь и вновь подгоняла меня страстным шепотом, то требуя, то вымаливая чтобы я не останавливался и не замедлялся.

Не в силах больше сдерживаться, я отстранился так, что головка едва не вышла из своего узилища, и со смачным шлепком вогнал себя в нее.

Она взвыла животным ревом и я вонзился снова… И снова… И… извергнулся в нее под уже свой рык…

Е-мое… Ну и ну… Не каждая демоница вызывала во мне подобное…

— Великолепно… — раздался сбоку насмешливый голос, а вслед за ним послышались одобряющие похлопывания в ладоши. — Сможешь такое повторить?

Я обернулся.

В нескольких метрах от нас стояла Аша с бокалом вина и в глазах ее пылала безумная жажда.

Я отодвинулся от поскуливающей на перилах девушки и судорожно заправил в штаны все еще взведенный, аки курок револьвера, член.

Количество мата, что возникло в голове при виде этой Чернокровной, зашкалило за все мыслимые пределы.

— Ты слишком рано убрал своего героя… — проговорила она, подходя ближе.

Я отшатнулся, но позади были перила.

— Мне пора…

Слова застыли на губах, потому что Аша сделала еще один шаг, оказавшись совсем рядом. От нее шел какой-то странный химический, но приятный и даже завораживающий запах… Полные чувственные губы слегка кривились в едва сдерживаемой истоме, а в глазах плескалась тьма.

Твою мать! Что-то мне стало натурально страшно.

— Ты уйдешь тогда, когда я это разрешу.

Она глотнула из бокала и вдруг положила руку на мою мокрую от пота грудь.

О боги!

Я выгнулся от пробившей тело молнии! Уже опадающий член вдруг захотел разорвать штаны, а руки сами собой потянулись схватить туго обтянутые ночным платьем ягодицы Чернокровной.

Сраная магия!

О сиськи Гакотсы! Дайте мне сил! Желание обладать Ашей стало нестерпимым. Я хотел ее разделать прямо здесь, распнуть как можно жестче, отодрать во все дырки и не по одному разу, заставить вылизывать мне все, что только можно, насладиться своей властью… Так шептали мне демоны, что она запустила в мою голову. Но я все еще понимал, что на самом деле, как бы жестко я ее не отымел, это будет акт изнасилования меня самого! Не имеет значения, как и в каких позах я буду брать ее физически, она все вернет сторицей, вытянув из меня мою силу.

Тьма, окутавшая глаза Аши уже почти затянула меня в свой бездонный омут, но… это было бы слишком мелко для сына Высшего Демона Аманояку.

— Нет, — сказал я, и это короткое слово весило больше сотен тысяч Пирамид.

— Нет?

Кажется, услышав это, она не поверила.

— Нет? — переспросила девушка недоуменно хмурясь, а ее рука на моей груди внезапно стала обжигающе ледяной.

— Нет?! — снова вопросила она и на этот раз…

И на этот раз в ее голосе бушевал настоящий шторм из гнева, ярости и обещания страшных кар!

Я не понял, что произошло в следующее мгновение. Буря, метавшаяся в глазах Чернокровной, захватила меня почти полностью. Я как маленький паучок вцепился лапками в трепещущий на ветру островок воли, пытаясь не ухнуть в бездну.

Лицо Аши тем временем неузнаваемо изменилось. Нет, кожа ее не обратилась в камень, а изо лба не полезли рога, но два черных буркала наполненных первозданной тьмой и чудовищная судорога, извратившая соблазнительный изгиб губ в оскал, превратили ее в нелепую карикатуру на человека…