Александр Сухов - Ведун [СИ]

Доев последнюю рыбину, Потапыч собирался продолжить рыбалку, однако в этот момент его чуткого обоняния достиг манящий запах гниющего мяса. Медведь колебался недолго, как абсолютный прагматик он решил, что рыба из реки никуда не денется, а вот халявная вкуснятина, за которой не нужно гоняться по всему лесу, может уплыть в чьи-нибудь загребущие лапы. Поводив своим подвижным носом в разные стороны, мохнатый зверь, резво рванул в лесную чащу. Разумеется, никакой дармовой еды и в помине не было. А запах — всего лишь наведенный Лесом морок, предназначенный лишь для того, чтобы сдвинуть ленивую тушу в нужном направлении.

Полчаса активного передвижения по лесной чаще в сторону не существующей мертвой туши, и наш Мишка наконец достиг заданной точки пространства.

К этому времени вышедшее из портала существо в необъяснимой ярости выворачивало с корнем одно за другим окружающих поляну могучих древесных гигантов. Время от времени чудище откусывало от понравившегося ствола порядочные куски, присаживалось на пятую точку и, задрав рогатую башку к небесам, перемалывало древесину своими острыми зубами. При этом оно монотонно урчало, тихонько шевеля ротовыми тентаклями и легонько постукивало хвостом о землю.

За этим столь странным поведением и застал Зверя наш Мишка. Вопреки расхожим суждениям о неуклюжести и медлительности бурого медведя, это зверь может быть ловким быстрым и осторожным. При необходимости он способен выбрать наилучшую диспозицию и затаиться в засаде так, что ни одно травоядное животное его не почует. Вот и теперь, выполняя функцию глаз, ушей и носа, заманившего его сюда Леса, медведь подобрался к поляне с наветренной стороны, так, что ни одна ветка не хрустнула под его лапами. При виде необычного создания, Потапыч тут же позабыл о еде. Первым его желанием было удрать от этого места как можно дальше. Однако любопытство свойственно не только кошке. Лесные обитатели также не против понаблюдать за чем-нибудь необычным.

Находясь в тридцати метрах от поляны, несмотря на врожденную близорукость, наш медведь быстро разобрался во всем там происходящем. И то, что там творилось ему очень не понравилось, впрочем, также, как и сама неведомая тварь: её внешний облик, запах, создаваемый шум и еще что-то такое необъяснимое, с чем Мишке не доводилось сталкиваться ни разу в жизни. То, с какой легкостью невиданный зверь выкорчевывал вековые деревья, пугало и одновременно завораживало. А когда чудовище принималось самозабвенно жрать древесину вся шерсть на теле нашего наблюдателя становилась дыбом.

Отточенный до совершенства за миллионы лет эволюции инстинкт самосохранения буквально вопил: «Опасность! Опасность! Беги отсюда и как можно дальше!». Однако любопытство требовало оставаться на месте, чтобы получить о загадочном существе как можно больше информации, чтобы при следующей с ним встрече знать, как себя вести.

Глядя на существо из иной реальности органами чувств бурого медведя, Лес активно анализировал полученную информацию. При всей инерционности своего мыслительного процесса, в критические моменты эта разумная сущность умела думать быстро и столь же быстро принимать решения. Первым делом Лес рассмотрел возможность уничтожения твари собственными силами. Собрать в одном месте всех окрестных хищников и дружно навалиться. Однако тут же отбросил данное решение. Нет гарантии, что справятся. К тому же, при малейшей опасности Зверь уйдет порталом туда, откуда пришел. Долго держать и контролировать лесных обитателей рядом с поляной в ожидании очередного прихода твари Лес не в состоянии. Получается выход лишь один — обратить внимание на опасность прямоходящих приматов, называющих себя людьми. Уж эти с опасностью справятся точно, да еще и выгоду извлекут, как проделывали уже неоднократно.

Покопавшись в памяти медведя и, обнаружив там нечто весьма интересное, Лес наконец принял верное решение.

Я сидел в тени векового дуба, растущего неподалеку от нашего с Егоровной дома, привалившись спиной к шершавому стволу. Одной половинкой сознания пытался воздействовать на ползущую по выступающему из земли узловатому корню какую-то букашку-таракашку. Другой, размышлял о всяких странностях, случившихся со мной во время поездки в Калугу.

Управлять букашкой было довольно просто. По моей мысленной команде эта мелкая бестия то улепетывала от меня, то возвращалась с великой неохотой обратно. Чувствую её сопротивление, но ломается оно довольно просто. С людьми сложнее. Манипулировать сознанием человека я, конечно умею, но пока без помощи магии, ибо, попытавшись пару дней назад провести подобный эксперимент над одной «добровольной» помощницей бабушки по хозяйству по имени Прасковья Тихая, наткнулся на непреодолимую стену. Попробовал прощупать и слегка надавить, но вдруг осознал, что делать этого не стоит ни в коем случае, поскольку чревато для подопытной всякими неприятными последствиями вплоть до летального исхода.

Интересно, тогда, каким таким образом мне безо всякого труда удалось получить некоторую информацию и даже навыки от мертвого Винта? Не все его знания и жизненный опыт, но кое-что всё-таки удалось перенять. Мало того, что узнал о захоронке, на следующий день обнаружил, что получил в наследство ряд сомнительных умений то как способность незаметно извлечь из кармана какого-нибудь ротозея кошелек или еще какое ценное имущество. Вдобавок «научился» подрезать сумки и карманы остро заточенной монетой, правильно скидывать добычу во время неожиданного шухера, профессионально обращаться с ножом в бою, да и любым острым предметом, также множеству нечистоплотных приемов в карточных играх, даже замки вскрывать теперь умею. Винт универсалом-многостаночником оказался, при этом все-таки предпочитал опустошать карманы трудящихся от честно нажитого на привокзальном рынке посредством своих ловких музыкальных пальчиков, нередко с применением заточенной монеты. А ведь всё это досталось мне в наследство от профессионального вора высшей квалификации без особого напряга, буквально само внедрилось в сознание.

Скорее всего данное явление связано с процессами отмирания мозга Винта. Что мы вообще знаем о смерти? Ну хотя бы, то, что человек сразу после ухода из жизни теряет в весе двадцать один грамм. Факт вроде бы научно доказан кем-то из американцев. Получается, что именно столько весит человеческая душа, иными словами — индивидуальная энергоинформационная составляющая каждой личности.

Вообще-то, о послесмертии мне известно побольше многих. В частности, куда именно устремляется эта материальная субстанция весом двадцать один грамм. Но что со мной происходило непосредственно после наезда автомобиля, мне неведомо, поскольку осознал себя не сразу, а только после того, как очутился во тьме загадочного Ничто. Вполне вероятно, что именно во время наступления смерти душа совершенно беззащитна от стороннего воздействия. И только тогда часть информационной составляющей индивидуума может быть целенаправленно притянута и усвоена другим разумным существом, обладающим для этого определенными способностями.