Триша Левенселлер - Дочь королевы сирен [litres]

Одна из моих девочек вскрикивает. Люди короля пиратов собираются вместе и вторгаются на палубу. Мне нужно поскорее покончить с Каллиганом, чтобы помочь своей команде.

Что бы я ни делала, это не срабатывает. Мне едва удалось задеть короля пиратов мечом. Однако он борется так, как будто не чувствует боли. Мы будем продолжать, пока один из нас не упадет от усталости или не совершит глупую ошибку. Учитывая мои раны, скорее всего, проиграю я.

Я не позволяю страху брать надо мной верх. Я доведу это сражение до конца, независимо от его исхода.

Уникальный сам по себе запах смерти чувствуется в воздухе. Я чуть не спотыкаюсь о чье-то тело, когда Каллиган пытается прижать меня к корме корабля. В воздухе больше не слышно выстрелов. Ни у кого не осталось пуль. Так что сражение ведется только на мечах или врукопашную. Ателла больше не сидит в сетке. Она на земле, пытается уравнять шансы. Пират Каллигана подкрадывается к ней сзади и…

Я отвожу взгляд, прежде чем увидеть, как она падает. Новый приступ ярости придает мне сил в борьбе с Каллиганом.

– Сдавайся, – говорит он.

– Уже устал? – говорю я, тяжело дыша.

Его грудь тоже тяжело вздымается. Я знаю, что лучше не думать, будто король пиратов боится проиграть и поэтому предлагает мне капитулировать. Он хочет победить и мое тело, и мой разум. Если сдамся, для отца это будет такая же большая победа, как если бы он убил меня. Но по тому, как он размахивает мечом и кулаками, я знаю – король пиратов хочет стереть мое предательство с лица земли.

Я не могу сдаться.

– Я устал от тебя , – отвечает Каллиган. – Устал от твоей наглости и твоей слабости. Я готов избавиться от тебя. Но предпочитаю подождать, чтобы ты смогла сначала посмотреть, как страдает твоя команда.

– Я убью тебя прежде, чем ты сможешь прикоснуться к ним, – выпаливаю я.

– Сейчас их раздавят, как тараканов. Мои люди не пощадят никого. Тогда, чтобы обрушить свою ярость, у меня останешься только ты.

– Я не боюсь тебя.

– А что насчет твоей команды? Ты боишься за них?

Он разводит руки в стороны, и я осмеливаюсь посмотреть.

Многие потеряли свое оружие. Их сгоняют в сторону, связывают веревками. Мандси и Соринда все еще сражаются спина к спине. Я знаю, что ни один из них не остановится, пока не умрет. Райден тоже все еще наносит удары по противникам. Он продвигается все ближе ко мне.

Каллиган уворачивается, и я пинаю пустой воздух.

– Думаешь, мое убийство остановит это? – спрашивает король. – Оглянись вокруг.

Я знаю – он хочет, чтобы я подумала обо всех кораблях его флота.

– Даже если я умру, ты и твоя команда не выберетесь отсюда живыми. Мои люди закончат то, что я начал.

– Они будут слишком заняты борьбой друг с другом в желании занять твое место, так что даже не заметят меня. И на твое тело они вряд ли бросят больше одного взгляда. Твое имя и любая крупица славы, которой ты достиг, будут забыты. Никто не станет тебя вспоминать. Я уж точно не стану.

Он удваивает свои усилия. Каллиган режет мою и без того раненую руку, бьет меня по ребрам и сбивает с ног. Я откатываюсь прочь от него и не останавливаюсь, пока не упираюсь спиной в перила по правому борту. Я поднимаюсь на ноги, слабо держа меч перед собой.

Теперь, когда раны на правой руке две, я теряю слишком много крови. Король пиратов медленно приближается. Он знает, что я разбита. Моя команда полностью подавлена. Треть из них истекает кровью на палубе, лежит в неестественных позах, не двигаясь. Остальные загнаны в угол.

И Райден – он почти добрался до меня, когда трое людей моего отца повалили его на палубу и вырвали из рук меч.

Я оглядываюсь в поисках чего-нибудь – чего угодно, что помогло бы мне победить Каллигана. Все бесполезно. Райден ничего не может сделать. Моя команда ничего не может сделать. Моя мать, оставшаяся в каюте короля пиратов, беспомощна.

А сирены… А что сирены?

Они проиграли битву, а теперь, когда их королева снова захвачена, они, вероятно, уже покинули эту часть океана.

Но что, если они все еще здесь? Что, если они просто прячутся внизу, под водой, и ждут, когда их королева вернется?

Я не моя мать, но я дочь королевы. Они смотрели на меня, как на чужую, так могу ли я позвать их? Станут ли они вообще слушать?

Поскольку это единственный оставшийся у меня шанс, я пою. Моя песня – облако отчаяния и мольбы. Крик о помощи, что борется с ветром, падает в воду в поисках любого, кто может услышать.

Теперь, когда я взываю к сиренам, я чувствую – их сотни. Они плачут под волнами. Боятся за свою королеву, оплакивают павших, опасаются за свои жизни. Это так…

По-человечески.

Некоторые затихают, прислушиваясь к моей песне. Я чувствую, как их внимание переключается на меня. Я принадлежу к королевской семье. Это течет по моим венам, проскальзывает в моей песне. Сирены не должны меня слушать, но если я смогу подобрать правильные слова…

– Я Алоса-Лина, дочь Авали. Моя мать жива. Она пленница на этом корабле. Неужели вы не поможете? Осмелитесь ли вы сражаться с пиратами, которые вторглись в ваши воды и украли то, что принадлежит вам?

Они перешептываются между собой. Я чувствую это в их песнях, в том, как дрожит вода вокруг них.

Ответ слабый, но одна из них все же говорит:

– Разве ты не из пиратских отбросов? Разве ты не отклонила призыв королевы, когда она пригласила тебя вернуться домой? Даже сейчас ты остаешься на твердой земле, отказываясь присоединиться к своим сестрам.

Все это время мой отец, остановившись передо мной, пристально смотрит на меня.

– Стараешься призвать сирен? Они сбежали обратно к себе, на глубину. Ты чужая для них. Уж об этом-то я позаботился.

– Вы превосходите пиратов численностью, – объясняю я . – Я тоже против них, я помогу вам победить.

В ответ я слышу песню сомнения. Их песни – эмоции, изливающиеся без каких-либо усилий, как будто сирены не могут не петь.

Теперь никто не будет разговаривать со мной. Сирены продолжают свой скорбный вой, пока моя песня не иссякает. Я больше не слышу их.

– Брось свой меч, – говорит Каллиган резким, не терпящим возражений тоном.

Он не станет повторять. Его следующий удар унесет чью-то жизнь.

– Алоса, – слышу я тихий голос Райдена. Он стоит очень близко, но люди Каллигана крепко удерживают его.

Я опускаю меч, как велел мой отец, и поворачиваюсь к Райдену. Несколькими меткими ударами заставляю удерживающих его пиратов отступить.

Схватившись за Райдена, я выпрыгиваю с ним за борт.

Вода окутывает меня, укачивает, приветствует. Мое тело потягивается, наслаждаясь волнами вокруг. Мои мышцы чувствуют себя отдохнувшими, готовыми вернуться в бой.

Райден наблюдает за мной, убеждается, что я – это я, прежде чем ободряюще кивнуть и поплыть к поверхности.