Виктория Авеярд - Разрушенный трон [litres]

– Собирайте вещи. Теперь он ваш капитан, – говорит он, его слова дрожат от тяжести приказа. Затем он переводит взгляд на свою команду и остервенело продолжает: – Мы направляемся к слиянию. Оторвемся от него на Великой реке. Он окажется за границами своего королевства. И если ему так нужна его принцесса, пусть пробивается к ней через Свободные земли.

«Его принцесса».

Меня тошнит от этих слов, от их подтекста. И их правды. Эш прав: я принадлежу этому мерзкому человеку; принадлежала ему, сколько себя помню. И неважно, что по этому поводу думаю я сама.

И все же я считаю необходимым предупредить Красных.

– Границы Орриана не остановят, – говорю я, шагая вслед за Эшем.

Секунду он пристально смотрит на меня.

– Я что, по-твоему, дурак? – Он перевешивается через перила и кричит команде Хэллоу и своей собственной. – Передайте каждой лодке и плоту, мимо которых будете проплывать: в наших землях принц Озёрного края. Это должно поднять на уши охотников за головами.

Я удивленно прищуриваюсь.

– Охотников за головами?

– Думаешь, в Свободных землях преступники – только контрабандисты? – говорит он с мрачной ухмылкой. – Если о твоем принце узнает толковая команда охотников за головами, они выследят его прежде, чем он сможет выследить тебя.

Я моргаю, пытаясь представить, какая команда наемников смогла бы остановить Орриана.

«Но вдали от Озёрного края, в сопровождении одних только стражников, без какой-либо помощи со стороны его королевства…»

В этом, безусловно, что-то есть.

Я прикусываю губу, затем киваю. Одной рукой я указываю на винтовку.

Эш быстро отдает ее мне.

– Это хотя бы похоже на план.

Две лодки быстро движутся вниз по реке, отплывая на безопасное расстояние между нами и точкой атаки Орриана. К этому моменту он уже снова должен быть в движении, но двигаться должен в глубь страны, подальше от берега реки. На этом участке больше нет укрытия, и он наверняка будет передвигаться на транспорте. Дороги находятся в нескольких милях к северу, что дает нам время наверстать упущенное. Мы останавливаемся каждые пятнадцать минут, давая Хэллоу время опередить нас. Час за часом расстояние между лодками увеличивается, пока он не исчезает из виду даже на самых длинных участках реки. Наша скорость тоже увеличивается, между двигателем и усиливающимся током. Я предполагаю, что мы, должно быть, приближаемся к слиянию, где Огайюс впадает в Великую реку. Там, где ни одна земля, по обе стороны воды, не принадлежит Серебряным королевствам.

Каждая секунда боем часов отдается у меня в голове. От этого ощущения я стискиваю зубы. С момента нападения прошло два часа. Три. Четыре. У меня есть смутное подозрение, что Орриану это нравится. Он всегда любил поиграть со своей добычей. Надежда – не то, к чему я привыкла, и хотя капитан, кажется, верит в свою реку и свой народ, я не могу.

Я рада, что дети сошли с лодки, и их матери тоже. По крайней мере, не придется беспокоиться о них. Их путешествие и так опасно, даже без беглой Серебряной.

Я думаю о них, когда капитан приближается ко мне, на этот раз с меньшим гонором. Он встает, оперевшись локтями на перила. Его рукава закатаны, выставляя напоказ покрытые многочисленными шрамами руки и желтеющие синяки. Жить на реке нелегко, ни в коем случае.

– Значит, Орриан Сигнет. – В его голосе слышно столько презрения, даже больше, чем он выражает по отношению ко мне.

Я вздыхаю и опускаю взгляд на свои руки. У меня кривые пальцы, я столько раз ломала их во время тренировок, что даже целители кожи не могут их должным образом исправить.

– Он член королевской семьи, близок к трону, но на свой вкус – недостаточно близок.

Тень пробегает по лицу Эша, это видно даже при ярком дневном свете.

– Ты хорошо его знаешь.

– Достаточно хорошо, – пожимаю плечами я, вспоминая несколько наших горьких встреч. Он быстро показал себя ужасным человеком. – Мы несколько раз встречались, и мне не слишком пришелся по вкусу его характер.

– Я так понимаю, твой дядя с тобой не согласился.

Усмехнувшись, я качаю головой.

– О, он знает, что Орриан за человек. Просто ему плевать. – Эш краснеет. Это меня удивляет. – То, что ты получаешь новости о Серебряных из вторых рук, не значит, что ты знаешь, как мы живем.

Он остро реагирует на насмешку и бросается в атаку.

– Итак, ты убила шесть человек и сбежала.

– Скажи мне, а ты бы не поступил точно так же? – резко шиплю я. Но я знаю на него ответ. Когда мои слова повисают между нами, я поворачиваюсь к нему, поднимая подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Вместо Красного капитана я вижу шесть распростертых трупов с обгоревшими до неузнаваемости лицами. И тело Магиды в пепле.

Он не колеблется. Эш не из тех, кто сомневается в себе или своих намерениях.

– Я бы поступил точно так же. – Затем он наклоняется ко мне, достаточно храбрый, чтобы ткнуть пальцем мне в лицо. Как будто ругает ребенка. Мы почти одного возраста. – Но я бы не стал втягивать в это невинных людей.

– Правда? – Я усмехаюсь и повышаю голос. – А твой друг? Он ведь сейчас перевозит оружие, да? И взял на борт пассажиров. И ты хочешь сказать, что никогда так не делал? – Его лицо темнеет, и я понимаю, что выиграла этот раунд, какой бы глупой ни была игра. Я продолжаю давить. – Странно, что Красный перевозит оружие в этом направлении. Гражданская война и Алая гвардия в другой стороне.

Капитан не может придумать хитрого или умного ответа на эту реплику. Его бравада спадает, хоть и всего на секунду. Вероятно, он даже не знал, что его друг перевозил на запад оружие – и, следовательно, что он перевозил оружие для Серебряных. Для тираксийцев, повелителей Прерий, может быть даже рейдерам, дальше на западе. Что он продавал орудийный металл тем, кто убил бы его, не моргнув глазом.

Возможно, я понимаю Красных Речников так же плохо, как они понимают меня.

– Между нами и тобой есть разница, – наконец огрызается Эш. – Мы делаем то, что должны, чтобы выжить, чтобы построить свою жизнь. Не потому, что мы не согласны с тем, в каком дворце мы в конечном итоге будем жить.

Его слова поражают меня в самое сердце.

В детстве первое, чему научил меня отец, была сдержанность. Даже молодые сильноруки могут убить, если не будут себя контролировать, поэтому я рано научилась держать себя в руках. Если бы не эта строгая опека, подозреваю, что дала бы Эшу пощечину. Тогда он лишился бы головы – или, по крайней мере, нескольких зубов.

Мне удается скрыть свою внезапную ярость за придворной маской.

– Между нами и вами есть разница, – выдавливаю я, повторяя его слова. – Я не ожидаю, что ты поймешь это или поймешь меня. – Затем я делаю вдох, пытаясь успокоиться и сдержать свои чувства. Я расскажу ему то, что ему нужно знать, чтобы мы оба выжили, а эта лодка осталась на плаву. – Орриан охотится со своими придворными друзьями. Они пьяницы, дураки, благородные идиоты, которые получают удовольствие, причиняя боль другим. У меня есть предположения, кого он взял с собой. Их любовь к охоте и пристрастие к выпивке – причины, по которым они еще живы.