Александра Лисина - Наблюдатель [СИ]

Единственное, что меня смутило в браслете, это его внутренняя часть и наличие дополнительного элемента, которого в более поздних версиях я ни разу не видел. А именно, его магическая составляющая, которая обычным зрением практически не определялась, а вот в сумеречном выглядела как знакомый до боли черный, кажущийся живым ободок, который я когда-то с трудом снял с ноги Лорны.

Да. Как бы дико это ни звучало, но каратели использовали ту же магию, что и мастер Асао, когда приковывал Ло ко настоящему Таору пожизненным рабством. Долгое время я не понимал, что именно вижу, и даже обучение у мастера Чжи не дало мне четкого представления об этом направлении магии. Но вот сейчас я увидел его снова и поневоле сравнил эту дрянь с недавно убитыми некко. Внутренняя часть артефакта выглядела такой же темной, неприятной на ощупь и… живой?!

Протянув к браслету пальцы и увидев, как явственно шевельнулась эта гадость, я поспешил отдернуть руку и, не отводя глаз от браслета, крикнул:

— Дол! Не вздумай примерять артефакты! Кажется, они все с сюрпризом! И думаю, начинка тебе не понравится!

— Это же старые артефакты, — с почтением отозвался откуда-то издалека каратель. — Их нельзя лапать руками. Учитель рассказывал, что когда-то эти штуки подзаряжались прямо от хозяина и умирали вместе с ним!

Подзаряжались?!

Я мысленно хлопнул себя по лбу.

Черт! Ну конечно! «Барьерники» ведь хорошо успели изучить природу барьера, улишшей и некко! Они владели такими технологиями, до которых нам еще расти и расти! Многие их тайны до сих пор не раскрыты! И раз уж они имели смелость напрямую работать с мертвыми душами, то что мешало им использовать какую-то их часть в своих собственных целях?!

Да, понимаю, что звучит бредово, но подумайте сами — раз уж они научились запихивать живую душу в мертвое тело, то что мешало им сделать то же самое с мертвой душой? Только запихнуть ее не в тело, а в артефакт? Макс же как-то умудрился прижиться в кристалле. Так чем некко хуже? Тем, что они неразумны?

Я с новым чувством присмотрелся к «гадости» и, немного подумав, сделал еще один важный вывод. Благодаря симбиозу улишшей и людей, на Ирнелле когда-то появились первые изоморфы. Симбиоз двух обычных душ приводил к появлению шайенов. Соединение души, по-прежнему осознающей себя, и специального вместилища привело к созданию одушевленных артефактов вроде Пакости и кристалла Макса. Что же тогда должно было получиться из симбиоза неразумной, дикой души и мощного боевого артефакта?

А получиться должно было нечто странное, многообещающее и одновременно опасное. Мертвая душа — связующее звено между хозяином и артефактом. Рискну предположить, что каждый из них действительно одноразовый и предназначался лишь для одного хозяина. Пока тот оставался жив, некко намертво присасывался к его ауре, жил за его счет сам и заодно переводил часть энергии хозяина в артефакт, делая его независимым от использования зарядного устройства. Этакая самозарядная, мощная и крайне опасная хрень, которая в случае болезни или ранения хозяина вполне могла его добить, а после смерти превращалась в обычную металлическую болванку.

Потом, наверное, ее можно было снабдить новой душой и передать во владение следующему смертнику. Но именно поэтому, скорее всего, «барьерники» в итоге и отказались от такого способа привязки оружия. А если вспомнить, что именно браслет с некко внутри превратил Ло в рабыню, да еще создавал для нее пожизненную привязку к хозяину… то кто даст гарантии, что эти устройства не работают точно так же? И кто докажет, что управление ими нельзя настроить на одного-единственного человека, который сможет повелевать армией абсолютно послушных ему солдат?

Интересно, а тагоры сделаны по такому же принципу?

Перейдя к следующему стеллажу и кинув быстрый взгляд на разложенное там оружие, я поморщился.

Да.

И тагоры. И браслеты. И вон те штуки, которые подозрительно напомнили мне взрывательные амулеты сиульцев из клана Ночи.

Выходит, это не просто склад для текущей работы и починки вышедшего из строя оборудования. Это еще и неприкосновенный запас… стратегически важный груз, заначка, которая при наличии достаточного количества тагоров нового поколения могла веками пылиться без дела. Но при необходимости с одного такого склада можно было в считанные часы заполучить целую армию смертников, которых после в случае чего не жалко пустить в утиль. А потом набрать молодых дураков снова. И опять. Столько, сколько понадобится. Каждый раз получая в свое распоряжение одноразовых болванчиков, жизни которых не будут стоить ни гроша.

Жестоко, скажете?

Но в древние времена умели мыслить с размахом и цинизмом опытных политиков. Не знаю, правда, почему это оружие и артефакты не уничтожили сразу, а оставили лежать здесь в таком виде, но в руки Ковену оно попасть не должно.

К несчастью, Дол его уже видел. А данная Ордену клятва и амулет правды в случае чего не позволят ему смолчать, даже если он сам поймет опасность этого оружия. При этом он оказался неплохим парнем. Надежным, неунывающим, смелым. А проблема заключалась в том, что если я хочу сохранить факт существования этого склада в неприкосновенности, то карателя мне, скорее всего, придется убить.

***

— Ты чего такой хмурый? — спросил Дол, когда мы встретились на просторах гигантского склада, и я посмотрел ему в глаза. — Что-то не так?

Я промолчал, пинками загоняя матрицу Шала поглубже и стараясь не думать, каким именно способом будет удобнее избавиться от парня. Холодная рассудительность карателя подсказывала, что лучше сделать это тихо. Прямо здесь, сейчас, все равно в форте Дола никто не хватится. К тому же под заклятием стазиса труп даже за тысячу лет не сможет разложиться, поэтому ни запах, ни выпорхнувшая из тела душа не привлекут к себе внимания людей или сборщиков. Тагор у меня с собой. О нем мальчишка не догадывается, поэтому его смерть будет легкой и быстрой. Да и Изю, если что, можно попросить об одолжении…

Но что-то отчаянно противилось спокойной, тщательно выверенной логике чужой матрицы, да и личность Лурра была категорически не согласна. Поэтому я только посмотрел на обреченного парня, ненадолго заглянул в его темные, почти черные глаза и… со вздохом отвернулся.

Позже.

Если не найдется иного выхода.

Возможно, кто-то скажет, что я бесхребетный слизняк, болтливый слюнтяй, способный только рассуждать и не способный сделать. Но убить человека вот так просто означало дать преимущество не самой лучшей части моей души. Сдать уже мертвому и надежно похороненному Шалу несколько важных позиций, тем самым лишая себя права оставаться собой. И зная о том, насколько прагматично-жестоким он был, я бы не хотел делать это без веских оснований.