Николай Метельский - Новый враг: Удерживая маску. Срывая маски. Маска зверя [сборник litres]

– Как такое вообще возможно? – удивился я.

– Не знаю, – покачала головой Атарашики. – Я даже не знаю, были ли у нее дети. Даже факт ее смерти удалось установить с трудом.

Про других женщин, выданных замуж, и говорить нечего. Я, например, совсем не в курсе, блокируют ли им камонтоку, когда выводят из рода. Вряд ли, как мне кажется, но в любом случае – камонтоку мужа доминирует. То есть у их детей камонтоку отца, а значит, к роду Аматэру они не причастны никак.

– Выходит, никакой надежды? Я-то, как вы понимаете, не в курсе. Может, есть какой-то способ, применению которого мешает лишь гордость?

Я за последние дни узнал много нового. И тебе блокирование камонтоку, и тебе какие-то непонятные метки – может, и есть шанс сохранить ее род.

– Гордость… – пробормотала она. – Я могу ввести в род постороннего. Сделать его наследником. Но и риск тут… немалый.

Значит, все-таки нет? Камонтоку-то у наследника свое. Хотя, как по мне, если уж брать во внимание такой вариант, то лучше и вовсе парня без камонтоку брать. Да и про риск все понятно – кто даст гарантию, что новенький будет всей душой за свой новый род? Минамото вон тоже вроде как еще существуют.

И тут мне пришла мысль. Неожиданно, я бы даже сказал – щелчком. Раз – и вот она в голове. Готовая и полностью сформированная.

– Аматэру-сан… Вот смотрите. Есть некая техника, которая полностью блокирует камонтоку. Используется до свадьбы…

– Как правило, – перебила она меня.

– Как правило, до свадьбы. И есть женщины Аматэру, которых выдали замуж. Неужто никто не пойдет вам навстречу?

– И такая мысль была, – вздохнула она. – Но поздно, Синдзи. Поздно. Когда эти женщины еще могли рожать, надобности в этом не было, а сейчас… Самая молодая является третьей женой императора. Нет тех женщин, парень. Просто нет. Кто-то слишком стар, а остальные… Да, собственно, все уже выработали свой лимит по детям. Я последняя, и с этим ничего не поделаешь. И тоже… выработала.

Жаль её. Немного, но жаль. Я не настолько душевный человек, чтобы полностью проникнуться её трагедией, но даже мне жалко старушку.

– Ну тогда осталось уйти красиво, – пожал я плечами.

– Даже не буду спрашивать, что ты имеешь в виду. Однако замечу – Аматэру никогда не сдаются! Даже на смертном одре я буду бороться за свой род. Была бы возможность, и после боролась бы!

– То есть какая-то возможность все же есть? – приподнял я бровь.

И видимо, я как-то могу в этом помочь, раз уж она позвала меня.

– Я собираюсь ввести в род парня извне и сделать его наследником.

Оу. То есть начать все сначала? Все-таки этот вариант? Ну за неимением лучшего…

– Достойно уважения, Аматэру-сан. Если я могу чем-то помочь…

– Можешь. Я возложу эту роль на тебя.

Признаться, я не сразу догнал, чего она от меня хочет. Секунды полторы сидел и ждал продолжения.

– Что?!

– Я собираюсь назначить тебя наследником рода Аматэру.

– А меня спросить?!

– А что я, по-твоему, сейчас делаю?!

Так, стоп, надо успокоиться. А то уже на повышенные тона перешли. И первое, о чем я подумал, приведя мысли в порядок, было – «а ведь это вариант». И лишь потом пошли метания. Хотелось бы стать Основателем – но это ведь не абы кто, а Аматэру. Неслабое влияние и преференции – но и врагов у рода должно быть до жопы. Но ведь выжила же она как-то, а я-то тем более выживу, хотя – да кому она нужна была? Старуха одной ногой в могиле. Аматэру в клане – но я ведь и выйти могу. Точку, впрочем, во всем поставили Шмитты.

– Нет. Я не могу. Для меня это действительно огромная честь. Я правда благодарен вам за такое доверие, но нет.

Мелькнула мысль попросить отсрочки. Годика на полтора. Но это… Это как если бы миллионер подошел к бомжу и от чистого сердца предложил ему половину всех своих денег, а тот в ответ, помявшись, попросил подождать, так как у него есть суперважное дело – ему надо по-быстрому обшмонать все мусорки в городе. Я бы обиделся. Как минимум пошел бы искать другого бомжа, а как максимум – отпинал бы первого.

– Почему? – только и спросила она. – Какие у тебя причины для отказа?

Тихо, спокойно… и напряженно.

– Несколько. Буду откровенен, раз пошел такой серьезный разговор, но и вы обещайте молчать об услышанном.

– Обещаю, – поджала она губы.

– Перво-наперво, я помню, как вы относитесь к моим родителям. В целом я вас поддерживаю, но, думаю, для вас будет неприятным сюрпризом узнать, что они живы.

– Жи… – вскинулась она. – Ага. Могла бы и догадаться. Слишком уж они хитрожопые, чтобы так просто сдохнуть, – практически выплюнула она. – Но ты рассказал, и это важно. Так что считай, что я услышала и от своего предложения не отказываюсь. Если только само то, что они живы, не дает тебе согласиться.

– Нет. Плевать на них, – качнул я головой. – Но вы должны были знать. Вторая причина – я не собираюсь вступать в клан. Войдя в ваш род, я автоматически беру на себя ваши обязательства.

Да, из клана можно выйти, но вот проблема – что простят Атарашики, того не простят мне. Кто даст гарантию, что на меня тут же не начнут охоту те же Кояма? Акено, может, и будет против, но… а может, и не будет. Не в курсе я таких нюансов.

– Продолжай, – кивнула Аматэру. – Или это все?

– Нет, – помолчал я. Просто не хотелось бы говорить о третьей причине. Но о ней и так известно чертовой куче народу. Да и молчать она обещала… – Я собираюсь ехать в Малайзию за родовыми землями.

– Что? – удивилась Атарашики. – Ты рехнулся? Подожди… – потерла она лоб. – Не понимаю. Но ладно. При чем тут вступление в род?

– Изначально, – решил я немного углубиться в вопрос, – это был… возможный план получения Герба.

– Это все равно сумасшествие! – не удержалась она.

– Аматэру-сан… – посмотрел я на нее укоряющим взглядом, на что она просто поджала губы. – Немного углубившись в вопрос, я выяснил один важный момент – император не даст мне Герба. Их род вообще очень редко даёт Герб. То есть на практике меня сделали бы аристократом, но скорее всего, не император. А в этом случае, как вы знаете, довеском идет вассалитет, что для меня неприемлемо.

– То есть вот так? – усмехнулась старуха. – Только император? А остальные, значит, грязь у тебя под ногами?

– Вы утрируете. Просто я не могу себе позволить иного господина. Либо он, либо никто.

– И почему же, позволь спросить? – продолжала она усмехаться.

Вот тут я решил слегка смухлевать. В этом мире очень трепетное отношение к клятвам, но до такой жести, как у ведьмаков, не доходит. Значит, я вполне себе могу сказать правду, но до всей глубины той жопы, в которой я нахожусь, она никогда не додумается.

– Это клятва. Я просто не могу иначе.

– Какая еще клятва? О чем ты? Кому клятва?

А еще Атарашики – не Кента с его длинными руками, да и ситуация иная. Я вполне могу послать ее куда подальше, и она утрется.